Читать интересную книгу Вспомнить будущее - Анна и Сергей Литвиновы

Я решила построить лучшую на всю Москву загородную гостиницу для животных.

Наши дни. Варя Кононова

Нет хуже, когда человек чист перед законом – никакой о нем информации. Не осуждался, не привлекался… Молодая екатеринбурженка Настя Малеванная не имела машины и водительских прав – посему ПДД не нарушала, от уплаты транспортного налога не уклонялась. Не создавала индивидуальных предприятий, не состояла на учете ни в каких диспансерах.

Участковый по месту ее прописки – лейтенанта Варя, пусть и конец рабочего дня, но нашла и вызвонила – девушку даже не знал:

– Умерла? Четыре года назад? От пневмонии? Понятия не имею. Малеванная, говорите? Да, проживают вроде такие на моем участке. Но сигналов никогда никаких. Живут тихо, квартиру не сдают.

И что было делать дальше?

Варя выбрала путь простейший. Распечатала из всероссийской базы данных загса свидетельство о смерти гражданки Малеванной и отправилась в ювелирный магазин.

Настя (давно уже привыкла – называть саму себя чужим именем) то и дело косилась на часы. Черт бы побрал эту Мику! Раньше их магазин работал, как все нормальные точки, до восьми вечера, но с полгода назад директрисе по развитию взбрело, чтоб пахали до десяти. Она культурная, постоянно всякую заумь читает – и внедряет. Углядела в каком-то исследовании: потребитель более всего склонен к спонтанным покупкам после девяти вечера. Но одно дело – теория, и совсем другое – реальная жизнь. Может, пирожных или водки, вправду, больше берут – но ювелирный в это время почти всегда пуст. Настя даже продавцов отпускала в восемь, по-старому. Смысл какой людей без дела держать? Пусть лучше сидят по семьям, а ее – бесконечно благодарят. Но ей – начальнице – естественно, приходилось торчать в магазине до упора.

Сегодня, правда, вышло не зря. В половине десятого заявился помятый мужичок со шкодливым лицом. На витрины даже не взглянул – сразу кинулся к Насте:

– Лапочка, выручай! Загулял. Надо козу мою умилостивить. Подбери что-нибудь – чтоб пыхало поярче!

На кольцо с двухкаратным бриллиантом блудному мужу не хватило – но топаз, огромнейший, взял. Считай, всю дневную выручку один и сделал.

«На сей радостной ноте мы закончим», – решила Анастасия.

Уже собралась закрывать кассу, но за пять минут до закрытия явилась еще одна. Явно не покупательница, а поглазеть, у Насти нюх безошибочный.

Хотела шугануть, но обратила внимание: посетительница башкой крутит во все стороны, причем больше не ювелирку рассматривает, а все вокруг фиксирует, подмечает. Неужели тайная покупательница? Ленка, секретарша из их центрального офиса, по секрету рассказывала: проклятая Мика (шило в одном месте!) заключила договор со специальной фирмой. Будут насылать на магазины, под видом покупателей, проверяющих. Качество сервиса оценивать.

И на всякий случай Настя расплылась перед дамочкой в широчайшей улыбке:

– Добрый вечер! Чем я могу вам помочь?

В ювелирном деле (тоже секретарша Ленка рассказывала) тайными покупателями обычно выступают дамы, типа из светского общества. С маникюрчиком, при макияже и в брендах. А эта – с виду простушка. В джинсиках, не накрашена. Только волосы хороши – длинные, русые, и цвет, похоже, свой. Просто глупо их, как она, в косицу заплетать. Распусти по плечам – куча мужиков к ногам попадала бы.

– У нас сейчас распродажа, большие скидки на рубины, топазы, жемчуг, – радостно продолжила Настя. – Есть интересные предложения по серебру, большой выбор обручальных колец.

– Спасибо, – отрицательно покачала головой покупательница.

Уставилась ей прямо в глаза (взгляд, как у кобры, немигающий) и выпалила:

– Вы – директор магазина Анастасия Эрнестовна Малеванная?

– Д-да… – слегка опешила Настя.

– Родились в Екатеринбурге, в 1985 году? – подмигнула девица.

Ледяная рука вцепилась в сердце, сдавила когтями.

– Да, – прошептала директор магазина.

Покупательница взглянула на нее еще внимательнее – и почти весело закончила:

– А умерли – там же, в Екатеринбурге? Четыре года назад?

– Что? – пискнула Настя.

– В свидетельстве о смерти написано: «двусторонняя пневмония». Простуду, видно, решили на ногах переходить? А потом уже поздно было, врачи не справились? – иронически произнесла дама.

– Что вам надо? – хрипло выдохнула Анастасия.

– Быстро: ваши настоящие фамилию, имя, отчество! – потребовала незваная гостья.

– Анастасия Эрнестовна! – Из подсобки выглянул недовольный охранник. – Мы закрываться сегодня будем?!

Настя вцепилась в прилавок, умоляюще взглянула на посетительницу. Прошептала:

– Вам обязательно? Прямо здесь?

– Компрометировать себя не хотим. Я понимаю, – милостиво изрекла та. – Ладно, закрывайтесь. Я подожду.

Охранник нахмурился:

– Проблемы?

– Никаких. Работай, – рявкнула Анастасия.

Под неотрывным взглядом загадочной дамы она закрыла кассу, скинула фирменный халатик, сменила представительские туфли на практичные мокасины, вышла из-за прилавка. Охранник включил сигнализацию, неуверенно поинтересовался:

– Я свободен?

– Да, да, иди, – кивнула Настя.

И злобно подумала: «Прямо сейчас побежит Мике звонить, подлая тварь!»

От той же милой секретарши Лены Настя знала: в каждом магазине сети обязательно есть сотрудник, кто стучит директорше по развитию – на остальных. Ей пока не удалось выяснить, кто из ее невеликого штата докладывает Мике обо всем происходящем – но именно сторожевого пса она подозревала больше других.

«Впрочем, о чем я думаю? Какая работа, какой магазин? Эта тетка – милиционерша, долбанный психолог! – просто пожалела меня. Не стала арестовывать – на рабочем месте, на глазах у подчиненного…»

Настя обреченно махнула охраннику и обернулась к женщине. Сейчас достанет удостоверение, а из машины – любой из многих, что припаркованы вдоль дороги – выйдет несколько людей в форме, и прозвучат слова, которых она, подсознательно, неизбежно, ждала все эти годы:

– Вы арестованы.

Как она только надеяться могла – что сможет жить до старости в маске умершей Насти Малеванной?!

С мужиками у них в городке была беда. Исторически сложилось. Взять хотя бы их семью. Дед – сгинул в Великую Отечественную на фронте. Отец – сбежал, когда Олечке было шесть, а маме целых тридцать, по местным меркам, старуха! А когда самой ей сравнялось пятнадцать и она начала поглядывать на мальчишек, быстро поняла: выбирать-то не из кого! Контингент в обычной городской школе был самый жалкий. Учительница литературы, единственная в учительском коллективе интеллигентная дама, горестно заявляла: «Вырождается нация!» И Оля – по крайней мере, в части мужчин – с литераторшей была совершенно согласна. Себя не уважать – с убогими одноклассниками дружить. Пусть другие девчонки – те, кто себя совсем не ценят! – терпят, когда парни приходят на свидание пьяными, без копейки в кармане, да еще тянут в койку. А Оля надеялась хотя бы на минимум: чтоб цветы подарил, потомился, стих прочел. Сказал, что она красива и как жаль, что времена беззаветного служения прекрасной даме давно прошли.

– Помпадур нашлась! – потешались над ней одноклассницы.

Мама – вечно занятая, злая – тоже предрекала:

– Довыделываешься. Останешься одна. Как я.

Но Оля вовсе не собиралась куковать в их городке веки вечные. Окончить школу – и сбежать в Москву. А потом, может, и до галантного Парижа получится добраться. Ведь там-то нормальные мужики еще остались?

Только не вышло у нее выбраться из родимого болота. Когда училась в последнем классе, маманю шарахнул инсульт. Врачи, как водится, приехали поздно, действовали бестолково, даже в больницу не взяли. Родительница выжила – но навсегда осталась наполовину парализованной. Работать не могла, бралась готовить – то ошпарится, то кухню затопит. И на голову стала слаба. Не совсем сумасшедшая, но забывалась частенько.

Пришлось остаться при ней.

Работать Олечка пошла машинисткой – еще в школе научилась печатать слепым методом, с феноменальной скоростью: под триста ударов в минуту. Устроиться удалось поблизости от дома, в государственный банк (его все, по старинке, называли «сберкассой»). Месяца два тупо колотила по клавишам – все быстрей и быстрей, благо начальница вошла в положение и от звонка до звонка сидеть не заставляла. Отпечатаешь что велено – и отправляйся домой. А когда Оля стала справляться с дневной нормой самое позднее к трем часам дня, ее вызвал руководитель отделения. И предложил: пойти в колледж, выучиться на операционистку.

– Не могу я, – вздохнула девушка. – У меня дома ситуация, деньги нужны.

– Знаю я твою ситуацию, – отмахнулся шеф. – Пока учиться будешь, мы тебе среднюю зарплату сохраним. А через год, когда вернешься, – сразу станешь получать вдвое больше.

Конечно, она согласилась. И босс был доволен: не прогадал. Молодая операционистка, девчонка совсем без опыта, быстро стала обслуживать больше всех клиентов в их отделении. Да еще никогда не жаловалась. Остальные сотрудники вечно ворчали: зарплата маленькая, пенсионеры со своими вечными претензиями достали, рабочий график зверский, в офисе жара. Одна Олечка, тихая птичка: и ворчливой бабке-посетительнице улыбнется, и самый заковыристый почерк в платежной квитанции без труда разберет, и в выходные соглашается работать безропотно. Да еще очень неглупа оказалась. Сверху в их отделение спустили указивку: активно навязывать населению дебетовые, а также кредитные карты. Но народ от пластика шарахался, а иные сотрудники – хотя всю жизнь в банке! – в грэйс-периодах и овердрафтах жестоко путались.