сигаретой. – А что у тебя за история была с ограблением? Тоже негры?
– Тоже, – плеснув в бокал бурбона, нехотя признал Яков.
– Что поделать, это Африка, дружище, здесь вокруг одни негры. Нам – белым – нужно держаться ближе друг к другу, а то... Кстати, ты проводил свою девушку, эту, как её? А, вспомнил: Кларкс!
– Проводил, – кивнул Яков.
– Когда свадьба? – выпустив клуб сизого дыма к потолку, спросил цэрэушник.
– Никогда.
– А чё так?
– Послушай, Вильям, – начал Яков, но передумал ставить агента на место и переключился на другую тему: – ты же всегда курил сигары, а сейчас мусолишь эти вонючие итальянские папироски?
– Ну, почему сразу «вонючие»? Ароматизированные, и не итальянские, а голландские. Сигары кончились. Я всегда предпочитал исключительно кубинские, но с тех пор, как там произошла революция, с качественными сигарами проблемы. А те, что можно купить, стоят непомерных денег. Надо жить по средствам, дружище, и пока у меня нет таких средств. Ну, так что со свадьбой?
– Мы разругались.
– Ммм, – задумчиво протянул Вильям, – ожидаемо… Значит, не твоё! Просто забудь её.
– Её забудешь, – буркнул Яков и поморщился, словно от боли. – Она такая, такая…
Вильям равнодушно пожал плечом и затушил бычок в пепельнице. В очень примечательной пепельнице: в виде головы негра со вскрытой черепной коробкой.
– Этих «таких» кругом навалом. Можешь забыться с чёрной животинкой. Хочешь, привезу тебе на выбор? Не хочешь? Ну, тогда ищи среди белых, но сам, я тебе не сводник.
– А, значит, негритянок ты не чураешься подгонять?
– Так их тут как грязи, только свистни, табуном побегут. В Джибути ещё не так откровенно, а уж чуть дальше в Сомали, прямо на корабль доставят десятка два на выбор.
Джейбс залпом выпил виски и плеснул себе ещё.
– Вильям, хватит уговаривать меня, расскажи мне о чёрных пиратах, ведь ты же собираешь о них информацию. Кто это мог быть?
– Собираю, и что? Почему ты думаешь, что я буду делиться ею с тобой?
– Ладно, не хочешь говорить, и не надо, но и на меня тогда не особо рассчитывай.
– Выкручиваешь мне руки, да? – со смешком в голосе ответил Вильям. – Ладно, многого я сказать всё равно не смогу. Но если в общих чертах, то так и не понятно, кто промышляет пиратством. В первый раз и во второй это были абсолютно разные люди, да и нападения произошли далековато друг от друга. Первое нападение совершили два человека, второе и последующие – уже шестеро. Похоже, что это действительно одна группа, но они чрезвычайно жестоки и прежде всего к самим себе. И да, я согласен с газетами, что во главе всех этих нападений стоит один и тот же кровожадный негр.
– Так вроде газеты не сообщали ни об одном убитом?
– Команда первого лайнера поймала одного из напавших, и главарь просто прострелил ему башку и ушёл с деньгами. О втором случае вообще ничего особо не известно, но тоже говорят, что главарь действовал весьма жёстко. Группа напала на три корабля, это ты и сам из газет знаешь. Однако самое интересное произошло на третьем корабле, на советском сухогрузе океанского типа. Однако Советы о нападении не распространяются. Ты же знаешь, у них всё всегда под грифом секретно. Все боятся КГБ, как мыши кота, думают, что в КГБ сидят самые правильные и молчаливые из них. Ну, да мы всё равно всё узнаем.
– Да, деньги решают всё.
– А вот тут ты не прав, Яков. Деньги в работе с Советами не самое главное. Ставка в основном на компромат, кто-то по пьяни что-то сболтнёт, кто-то попадёт в двусмысленную ситуацию. Правда, есть и те, что за шмотки душу продадут. Но проще всего работать с людьми нетрадиционной ориентации. Вот эти тщательно скрывают свою суть. Облико морале и всё такое, – Вильям многозначительно покрутил пальцами в воздухе, потом хохотнул: – или облик аморале! В общем, узнаем, что там да как. На сегодняшний день я узнал только то, что главарь пиратов отлично говорил по-русски, если не врёт мой осведомитель. А он вряд ли врёт. Сразу после происшествия капитан привёл свой корабль в ближайший порт и сообщил об ограблении. Естественно, сразу же радировал об этом и на родину. Но из какой страны пираты, никому до сих пор не ясно. Предъявлять протестную ноту некому. Ну, да посмотрим, пираты не успокоятся и снова начнут нападать на судна. Такой куш сорвать и не пострадать при этом – это вселяет уверенность в собственной непобедимости.
– Так и что мы можем предпринять?
– Мы? Ничего.
– Ну, не мы, а судовладельцы.
– Угу. Учись яснее формулировать свою мысль, приятель, это тебе пригодится в будущем.
– Да брось, Вильям, мне же не допросы устраивать.
– Окей, я отвечу тебе, так и быть. На все наши корабли разосланы предупреждения. Некоторые кампании уже набирают штатную охрану, но большинство даже не почесалось. Страховщики немного подняли цены на страховку кораблей, на этом, собственно, и всё.
– Понятно, и что теперь делать?
– Ждать, – пожал плечами Вильям. – Либо проблема рассосётся сама собой, либо встанет костью в горле. Но в любом случае рано или поздно мы выясним, кто стоит за этими нападениями, и накажем чёрного негодяя, чтобы другим неповадно было.
– Угу, или возглавим.
– Или возглавим, – согласился Вильям и тоже плеснул в пузатый бокал кукурузного виски. – Америка не должна давать никому спуску, тем более, если что-то или кто-то угрожает её бизнесу. Каждый американец – это хороший бизнесмен.
– Да. А пираты — это всегда палка о двух концах, главное уметь ими управлять, – философски заметил Яков.
– Яков, ты перечитал пиратских романов или опьянел без меры! Я понимаю тебя: несчастная любовь и всё такое, – Вильям снова покрутил в воздухе пальцами. – Спустись на землю, пока не поздно. Ау, я здесь. Занимайся лучше своими дипломатическими делами, а мы уж тут сами разберёмся: что к чему. И с пиратами разберёмся, и с повстанцами. С Сомали вот всё плохо: мы с Барре не смогли договориться, и Советы не смогли. А этих негров виски не пои, дай повоевать друг с другом.
– Да, ты прав, мой друг, я пьян! И, пожалуй, выпью ещё, сделаю себе выходной. В последнее время