Жестокое похищение Лии отразилось на каждом из нас. От осознания, в какой она опасности, в чьих руках, запачканных кровью невинных жертв, она находится, у меня немели ноги. Мир в какой-то миг потерял все краски. Еще недавно я восхищалась первозданной природой, впустившей нас в свои объятия, а сейчас была готова проклясть эту безжалостную реальность. Мое божественное начало не стоило ровным счетом ничего перед шакалами, опустившимися до шантажа жизнью безгрешного дитя. И теперь мне предстояло отпустить к ним Кая — человека, ставшего частичкой меня. Это хуже, чем отрубить себе руку и бросить ее на съедение стервятникам.
— Пожалуй, я оставлю вас. — Я сочла разумным не мешать семейному совету. Не то, чтобы я чувствовала себя лишней. Скорее имела чувство такта. — Увидимся позже, — добавила я и легко поцеловала Рагнара в его колючую щеку.
На долю секунды в его глазах мелькнул огонек надежды. Я оставила его, подошла к Катии, наклонилась и крепко обняла ее.
— Не волнуйтесь, мы спасем девочку, — заверила я ее, хотя не представляла, как мы это сделаем.
Она тоже заключила меня в материнские объятия, сказав тем самым намного больше любых слов. Ее мысли пронзило чувство вины передо мной, но я вовсе не держала на нее обиды. Катия хорошо знала Зейну, дружила с ее семьей, а я свалилась как снег на голову. Ее реакция на мое появление в жизни Рагнара вполне оправдана.
— Успокаивайтесь, — сказала я, отпуская ее.
Проходя мимо Ларса, я положила руку на его плечо и ободряюще сжала. Он с благодарностью кивнул мне, и только после этого я покинула комнату.
Уйдя к себе, я металась из угла в угол, не зная, что делать. Лия у Салуса. Мерзавка Рута… вернее, Сарра ее похитила. Взамен на ее жизнь одноглазый варвар может потребовать от Рагнара все, что угодно. И тот даст ему желаемое. Потому что для него Лия бесценна. Десять лет она была его единственным лучиком, спасала его от бесповоротного погружения во тьму. За нее он отдаст все — дворец, землю, слуг, армию, богатство, магические атрибуты и свою голову. А самое страшное, что Кай тоже сдастся Салусу, если от этого будет зависеть спасение Лии. Двое главных мужчин в моей жизни оказались на волоске от смерти. И я не в силах что-то изменить. Я не в праве требовать их передумать. Это же Лия — нежный, хрупкий цветочек!
Потирая стучащие от ужаса и горя виски, я ходила из стороны в сторону, пока комната не погрузилась в полумрак. Надвигалась ночь-разлучница. Я не могла отпустить Кая, не сказав ему главное. Он должен иметь цель вернуться!
Я прямиком отправилась к нему. Кай уже был собран в дорогу: стоял перед зеркалом и поправлял ремни на своих брюках и куртке. Я ворвалась в его комнату без стука, но это ничуть не смутило его. Он почувствовал мое приближение задолго до моего появления на пороге.
Посмотрев на меня в отражении зеркала, Кай отошел к кровати, сел и надел сапоги. Разобравшись со всеми ремнями на них, он встал и выпрямился. Не дожидаясь его слов, я бросилась в его объятия. Крепко прижавшись к его груди, я настойчиво забормотала:
— Ты должен вернуться! Должен! Слышишь?!
Он обнял меня робко, нерешительно.
Я подняла лицо, заглянула в его печальные глаза и глухим шепотом призналась:
— Я люблю тебя, Кайарос. И я умру, если умрешь ты.
Его губы дрогнули в едва уловимой улыбке. Он погладил меня по волосам и произнес:
— Я тоже люблю тебя, мышонок.
Без «но», без душевных терзаний и метаний мы поддались своим чувствам. Наши губы слились в томительном, самозабвенном поцелуе. Руки Кая легли на мою талию и притянули меня к каменному мужскому телу. Я запрокинула ладони за его шею, подтянулась на носках и полностью раскрылась. Не думая, что нас могут увидеть, забыв о клятве Рагнару, игнорируя наше древнее с Каем родство, я спасала его и спасала себя.
— Я вернусь, — прошептал он, на удивление, первым прекратив поцелуй.
Я еще раз поцеловала его и отпустила.
После его ухода комната стала пустой. Из нее будто выкачали душу.
Я подошла к окну, отдернула занавеску, открыла форточку и посмотрела во двор. Конюх подвел к Каю крупную вороную лошадь, а Ларс подал ему сумку и меч. Кай запротестовал:
— Это дорогое оружие. Мне вовек его не выкупить.
— Этот меч по праву твой, — ответил Ларс.
Кай улыбнулся, взявшись за рукоять:
— Тот самый, которым я тебя поборол?
— Он самый. Магический.
Кай взял ножны на ремнях, сунул в них меч и запрокинул его за спину. Взобравшись на лошадь, он натянул вожжи и, подняв лицо, посмотрел на меня. Нам не были нужны слова, чтобы понять друг друга.
Я провожала его до тех пор, пока его силуэт не скрылся во тьме по ту сторону моста. Только после этого я отошла от окна, села на кровать и, закрыв лицо руками, сдавленно заплакала.
Глава 40. Кай
Кай
Глаз поселился в том же трактире, где совсем недавно напал на нас с Каисой. Я успел приехать в город в первой половине дня, так что на встречу пришел раньше назначенного. У дверей лениво жевали табак два бородатых быка. В шляпах с опавшими полями, в дырявых туниках и грязных сапогах. От них за версту несло потом и блевотиной. Раньше я так остро не реагировал на внешность таких уродов. Похоже, избаловался в изысканном дворце.
Я слез с коня, привязал его к столбу и взял сумку. Войти мне не дали.
— Оружие! — чавкнул один, а второй уже потянулся к мечу за моей спиной.
— Я бы не советовал к нему прикасаться, — сказал я, зная, что мои слова их все равно не остановят.
Идиот взялся за рукоять меча и завопил, будто ему яйца отсекли. Отскочив от меня, он схватился за свое запястье. Его пальцы стремительно усыхали, рука становилась костлявой и серой, а вскоре и вовсе превратилась в кисть скелета. Кожа и мышцы исчезли. Остались только мелкие косточки, которые тут же рассыпались у ног покалеченного. Тот еще минуту орал во все горло, а потом упал замертво.
Второй с опаской взглянул на меня, нащупал на своем поясе кинжал, но вместо того чтобы применить его, бросился наутек.
Я перешагнул через труп без боли и сожаления, лишь с совершенно небожественной злостью и ненавистью за похищение малышки.
В ресторанчике было тихо. На звон колокольчика, известившего о моем приходе, отреагировала троица за столиком у входа и знакомый владелец трактира, потирающий кружки за стойкой. Хотя в трактире было не меньше трех десятков постояльцев. Глаз и еще пара бандитов играли в настольную игру. Сарра сидела за угловым столиком, закинув на него ноги и здоровенным тесаком затачивая деревянный колышек. Непривычно было видеть ее без роскошного белокурого парика, макияжа и нежного платья. Передо мной была мелкая разбойница со взъерошенным «ежиком» темных волос, в черной куртке, брюках и добротных кожаных сапогах. Вооруженная до зубов и глазами метающая поражающие насмерть стрелы. В ее мыслях не было ни капли добра. Если бы мы с Каисой провели обряд чуточку раньше, то раскусили бы ее еще во дворце лорда.
При моем появлении Сарра дунула на готовый колышек, убрала тесак в ножны на бедре и встала. Размяв шею, она оценивающе оглядела меня с головы до ног, но не приблизилась. Не из-за страха. Нет. У этой чертовки его не было. Просто со стороны ей было удобнее наблюдать за мной и размышлять об изощренности моего убийства.
— Зачем пожаловал, Кайарос? — не отвлекаясь от бросания игровых костей, спросил Глаз. — Я уже думал, тебя и след простыл.
— Поэтому ты пошел другим путем, чтобы заполучить магический атрибут?
Я смело подошел к его столику, схватил одного игрока за шиворот и выволок со стула.
Тот вроде забрыкался, но Глаз жестом руки скомандовал не дергаться. Второй игрок тоже встал, и они оба пересели за другой столик.
— Я от Рагнара, лорда этих земель! — заявил я, усаживаясь. — Давай ближе к делу.
Глаз задумчиво оглядел меня и неторопливо произнес:
— Ты вооружен, а за дверью кричал мой человек. Я предупреждал, чтобы вы не фокусничали.