в последний раз видела ее такой расслабленной.
Измученная нынешними проблемами, я не задумывалась, как тяжело маме. По-настоящему – ни разу. Ужасно, наверное, наблюдать, как я снова и снова попадаю в беду. Неудивительно, что она изводила меня просьбами выйти из игры.
Отправляю Джемме краткое сообщение, что мне пора бежать, и кладу закладку в книгу. Сегодня впервые после папиной смерти я увижу весь наш ковен, включая и Сару, которая потеряла дар. Поначалу я пропускала уроки потому, что оправлялась от травмы головы. Потом избегала членов ковена, не желая, чтобы кто-нибудь узнал о моих проблемах с магической силой.
В общем, благодаря встречам с окружным прокурором Флорес, нацеленным на подготовку свидетельских показаний, и помощи Совету, поводов прятаться хватало.
Но сегодняшней встречи не избежать. Будут присутствовать все ведьмы и ведьмаки, кстати, пригласили даже Элис и семью Морган. Я не в курсе, кто из нью-йоркских Заклинательниц пожалует – может, только Лекси? – но их тоже ждут, а я до сих пор не предупредила Элис. Начинаю набирать эсэмэски и стираю их.
Как сообщить, что вот-вот приедут ведьмы, пытавшиеся ее обидеть?
– Ханна? – снова окликает мама, потому что я не шевельнулась.
– Да, прости, я сейчас. – Кладу книгу на подушку и слезаю с кровати, которая по-прежнему кажется слишком бугристой, хотя я понемногу привыкаю. По маминым словам, к новому году бригада рабочих надеется полностью отремонтировать наш сгоревший дом, но мне не хватает храбрости поехать и самой посмотреть, на каком этапе строительство.
Не успеваю я выскользнуть из комнаты, родительница сжимает меня в объятиях.
– Можешь не ехать, если с уроками не успеваешь. Я потом расскажу, о чем говорил Райан. – Мама целует меня в макушку, и сердце сжимается.
Закрываю глаза и загадываю желание увидеть отца, который всегда целовал меня именно так.
Потом открываю глаза, а папы нет.
– Ничего страшного. Уверена, это ненадолго. – Делаю глубокий вдох и собираюсь с духом. – И хватит мне прятаться от Сары.
– Солнышко, она тебя не винит. – Мама гладит меня по волосам. – Честно, Ханна!
Пожимаю плечами и проскальзываю мимо родительницы, глядя в потолок, чтобы унять жжение в глазах. Надоело все время плакать!
Мама едет к Арчеру, по дороге развлекая меня историями о своих новых студентах. Она много общается с первокурсниками и уверяет, что у каждой группы есть своя коллективная личность. Похоже, нынешние ребята развернули кипучую деятельность в кампусе и наблюдать за ними забавно.
Когда мы приезжаем к Арчеру, бо́льшая часть ковена уже на месте.
Мама начинает болтать с Маргарет Леско, а я оглядываю двор в поисках Лекси и других манхэттенских Заклинательниц. Их я среди собравшихся не вижу, зато замечаю Сару. Она топчется в углу, скрестив руки на груди. Рядом с ней – Эллен Уотсон.
Вроде бы Эллен, которая на пару лет старше меня, уговаривает Сару присоединиться к нашим.
На Сару уговоры не действуют, а виновата тут я. В итоге Эллен сдается и с недовольными видом направляется в глубь двора.
При виде меня она меняет маршрут.
– Чушь полная! – восклицает Эллен с неприкрытой злостью. – Ненавижу мерзких выродков!
Не знаю, что пугает больше: ее ругань или готовность высказать то, о чем думают все остальные.
– Охотников? – на всякий случай уточняю я.
Эллен кивает.
– Почему мы не штурмуем их штаб-квартиру и не ставим всех до одного на колени?! – Она гневно смотрит на меня, пока я решаю, как ответить. – Вопрос риторический, Ханна, я знаю, почему, но это чушь собачья! Посмотри, как наши напуганы, все постоянно дергаются, опасаясь атаки. Поверить не могу, что Совет подверг тебя такой опасности. Ты еще ребенок!
– У нас несколько лет разницы.
Эллен отмахивается.
– Я рада, что в понедельничном рейде ты не участвуешь.
Я вскидываю бровь.
– Откуда ты знаешь?
Эллен щелкает пальцами, и между нами вспыхивает пламя.
– Я вызвалась оказать огненную поддержку.
Языки пламени лижут мою кожу, и я резко отстраняюсь.
– Но это опасно! – Я думала, Арчер привлечет агента Совета, а не члена ковена. – Ты можешь потерять дар!
Как по команде мы смотрим на Сару, которая переминается с ноги на ногу в углу двора.
– Оно того стоит, – говорит Эллен со злым упорством. – Арчер уверен: мы справимся, а я сделаю все, что в моих силах, для защиты ковена.
Эллен подталкивает меня плечом и растворяется в толпе. Я вздыхаю. Должна признать, она права касательно ковена. Среди присутствующих чувствуется необычное напряжение. Даже дети притихли.
Малыши должны носиться по двору, пулять друг в друга воздушными вихрями, наслаждаясь редкой возможностью снять связывающие амулеты и дать волю магической энергии.
Вместо этого они сбились в кучку в дальнем конце двора. Но рядом с ними есть кто-то из взрослых. Человек наклоняется, мелькают розовые волосы… Конечно же… Элис!
Кровавая Ведьма держит в руках блестящую монету и машет ей перед носом у малышей – раз! – и круглая штуковина исчезает.
Дети дружно ахают.
– Неужто это та самая Кровавая Ведьма, которая нам встретилась в Нью-Йорке? – Вероника бочком подходит ко мне и качает головой. – Она кажется безобидной.
Приглядываюсь к Элис. Сегодня ее длинные розовые волосы напоминают водопад мягких кудрей. Костюм-тройку она не надела, зато вырядилась в полосатый бело-бирюзовый блейзер, белую рубашку на пуговицах и темные джинсы. Что-то в ней притягивает мой взгляд, как магнит. В ней столько противоречий, что не разобрать, где правда, где ложь.
Она – сирота, отчаянно нуждающаяся в связи с кланом.
Ершистая хулиганка, отказывающаяся называть меня по имени.
Девушка на пороге славы, находящая время порадовать перепуганных малышей.
Но потом я вспоминаю ее пальцы, смыкающиеся на моем горле, Кровавую магию, огненной лавой несущуюся по телу, и содрогаюсь.
– Вероника, она отнюдь не безопасна. Будь начеку в ее присутствии.
– Мне дважды повторять не надо. У меня нет желания с ней общаться. – Вероника шутливо подталкивает меня. – Поможешь харасить Гейба? Мама сболтнула, что он втрескался в девчонку, которая вместе с его классом ходит на уроки математики. Мой сестринский долг доставать братца, пока бедолага не умрет от смущения.
– Я пас. А ты дерзай. – Сегодня у меня сил нет дразнить Гейба. – Только не зарывайся! К нам он всегда относился классно.
– Это только при тебе. – Вероника перебрасывает волосы через плечо. – А вообще-то он вечно включает мелкого уродца. Час расплаты пробил!
Вероника пожимает мне руку и сквозь толпу направляется к брату – двигается медленно и сосредоточенно, как львица, крадущаяся к жертве. Я не могу не рассмеяться, но вот взгляд падает на Сару, которая стоит в углу, чураясь других членов ковена, и в груди холодеет.
Лед в самой глубине души не растопить даже теплому солнышку.
Восторженный визг пугает как минимум половину взрослых, в том числе и меня: малыши бросаются врассыпную, а земля вибрирует от несфокусированной магии. В конце концов, моя бабушка с помощью цепкого и сосредоточенного взгляда перехватывает контроль над стихией, оставив для детских игр лишь воздух.
– Смотри, Элис! – кричат малыши,