Читать интересную книгу На первой полосе - Вэл Корбетт

— Мне говорили, Дейвина очень талантливый и тонкий политик, — сказала Джоанна. — Ты что-нибудь слышала о том, как чувствует себя ее муж после аварии?

— Думаю, он все еще в очень тяжелом состоянии. Помнишь того члена парламента, который оставил свое кресло, после того как частично потерял память в автомобильной катастрофе?

— Я думаю, что это никак бы не отразилось на его бестолковых выступлениях.

Джоанна, закончив перемешивать салат, дала Лиз попробовать, что у нее получилось.

— Нужно чуть больше чеснока. Слушай — пока Катя еще не приехала, — как ты думаешь, почему она так нервничала в воскресенье вечером?

— Боялась встретиться с ним, конечно, — не раздумывая ответила Джоанна. — Помнишь, как она смотрела на ту женщину в туалете? Думаю, ей показалось, что это его жена.

— Я тоже это заметила, и я, кроме того, время от времени заглядывала в зал, где проходила пресс-конференция — Катю, как победительницу премии, журналисты забросали вопросами, но она отвечала на автопилоте, хотя, когда потом я видела ее по телевизору, мне показалось, что она выглядела потрясающе.

— Странно, что она ничего нам не рассказывает. Кто это может быть?

— Не знаю, но, по-моему, счастливой она от этого не стала.

— Да, но больше всего меня угнетает то, что впервые в жизни она не хочет нам довериться. Я хочу сказать, почему бы ей с нами не поделиться? Она знает, что кто бы это ни был, мы никому не расскажем. Мы же, слава Богу, умеем хранить секреты!

— Даже если допустить, что он женат — не очень, конечно, хороший вариант, — мы же ведь не собираемся устраивать ей судебный процесс и выносить приговор.

— Я считаю, надо с ней обо всем откровенно поговорить. Мне просто больно на нее смотреть. Катя нам нужна такой, какая она была раньше, и нам следует на нее повлиять.

Звонок слабо продребезжал, и Джоанна бросилась открывать дверь. На пороге стояла Катя, прижимая к себе огромный букет розовых маргариток, которые Джоанна чуть не раздавила, обнимая свою подругу.

Джоанна была поражена, увидев бледное Катино лицо, ввалившиеся щеки и серые круги под глазами. Конечно, не многие из Катиных поклонников решились бы критиковать своего кумира, но Катя и в самом деле не выглядела как человек, только что победивший в одной из номинаций премии БАФТА. Джоанна утопила свое удивление в сплошном потоке слов.

— Спасибо, только ты могла в это время года найти такие замечательные маргаритки. Просто прелесть. Заходи. Ты ни за что не поверишь, но Лиз сегодня удалось прийти вовремя. Пока на сегодня это главное чудо.

Лиз открывала дверцу морозильника, чтобы взять оттуда шампанское, когда, к ее огромной радости, на кухне появилась Катя. Лиз сразу же заметила синяки под глазами подруги.

— Привет. Что-то случилось? — с тревогой спросила она. — Ты дерьмово выглядишь.

Несмотря на унылое настроение, Катя усмехнулась.

— Перестань мне льстить, — ответила она, — а лучше открывай бутылку. Я в эти дни почти не спала, а на лице это отражается быстрее, чем ты успеешь глазом моргнуть.

Их дружба держалась на полном доверии, и они всегда говорили друг другу правду, какой бы горькой она ни была.

Лиз открыла шампанское именно так, как учил ее метрдотель на прошлогодней дегустации вин в Рице, очень довольный тем, что может передать свое искусство такой прелестной ученице. «Должен быть только небольшой щелчок, и никаких брызг во все стороны», — говорил ей метрдотель. Лиз действовала как настоящий профессионал — удерживая пробку одной рукой и крутя бутылку другой, — и ее старания увенчались успехом. Не было пролито ни одной капли драгоценной жидкости.

— Сегодня я слышала интересную историю, — сказала Катя, делая над собой отчаянные усилия скрыть свою подавленность. — Один из наших репортеров из отдела новостей недавно уехал со своей любовницей на неделю в Италию. Само собой, жене он сказал, что уезжает в деловую командировку, но когда вернулся, собственно, все и началось. У него с женой был общий банковский счет, и через некоторое время она попросила его вернуть туда все деньги, которые он потратил. А вы не хуже меня знаете, что когда вы снимаете номер в гостинице, набегает довольно приличная сумма. Поэтому его любовнице пришлось раскошелиться и отдать все деньги, которые он потратил на нее. Потом, когда муж, чересчур увлекшись, начал плести жене, как напряженно он трудился, перерабатывая по много часов подряд, жена попросила его дать ей часть денег из этих сверхурочных на свое новое платье. И его любовнице снова пришлось расплачиваться!

Их всех рассмешила эта история, после чего Джоанна подняла бокал.

— Я думаю, мы должны поднять тост за героиню сегодняшнего дня. За тебя, Катя. Ты молодец, и заслужила эту премию.

— Нет-нет, — запротестовала Катя. — Есть вещи поважнее. Давайте лучше выпьем за ребенка.

— За ребенка и за премию.

Послышался звон бокалов, как уже было не раз, когда они собирались втроем, и в такие минуты мир казался им теплым, уютным и ласковым.

— У меня еще один тост, — произнесла Лиз. — За дружбу. Пусть ничто не сможет встать между нами — ни мужчина, ни работа, ни деньги.

Их связывали годы крепкой дружбы, и этот тост был данью признательности сведшей их вместе судьбе. С самого начала своей карьеры, еще с тех пор, когда они все вместе работали на Майорке в одной газете, они всегда поддерживали друг друга в трудные минуты, что вызывало зависть многих их коллег. Они верили, что именно благодаря этой дружбе они достигли таких больших успехов в своей работе, приобрели необходимые знания и опыт и до сих пор эта дружба во всех их начинаниях им только способствовала. Не говоря уже о том, что подруги всегда могли предоставить друг другу любой нужный им телефонный номер, начиная от недосягаемых знаменитостей и заканчивая химчисткой, которая могла бы прислать к вам в офис своего работника, чтобы тот забрал прямо оттуда вещи, которые вы хотите почистить, и потом доставил вам их обратно или же массажным кабинетом, в котором практикуется японский массаж «шиатсу». Вы можете вызвать домой или в офис в любое удобное для вас время профессиональную массажистку, которая с помощью своего искусства поможет вам снять напряжение и сделает вашу кожу более упругой, что, по мнению подруг, гораздо лучше, чем пластическая операция, так как не требует применения анестезирующих средств.

— Ладно, — сказала Лиз. — А теперь, Джо, расскажи нам, что тебе сказала доктор.

— Доктор Бишофф сказала, что с ребенком все в порядке. — На лице Джоанны сияла улыбка. — Она говорит, что на этот раз для беспокойства нет никаких причин.

— Отлично, — сказала Лиз. — Джордж будет в экстазе.

— И, — Джоанна даже что-то промурлыкала от радости, — она совершенно уверена, по крайней мере на девяносто восемь процентов из ста, что будет девочка.

— Невероятно, — произнесла Катя.

— Это будет лучшая новость недели, — сказала Лиз. — Не забудь, когда будешь думать, как ее назвать, дать ей не слишком длинное имя, чтобы когда она вырастет и станет журналисткой, ее имя под собственными статьями читалось красиво и его не пришлось бы сокращать.

— Или, — подхватила Катя, — когда она станет играть в театре в Уэст-Энде или на Бродвее, — можно будет сэкономить на неоновой рекламе.

Джоанна ответила, что учтет их пожелания, когда они с Джорджем будут выбирать имя для ребенка. Она была слишком суеверна, чтобы думать об этом заранее.

— А почему доктор так уверена, что будет девочка? — спросила Лиз.

— Кажется, она как-то это определяет по форме матки и частоте пульса. У девочек частота пульса сто сорок ударов в минуту. У мальчиков он медленнее.

— Может же получиться неплохая статья! — перебила ее Лиз. — Напомни мне перед уходом ее телефон.

Джоанна и Катя, весело переглянувшись, засмеялись. Лиз была способна сделать статью из чего угодно, и они ее дразнили, что она настолько изобретательна, что может написать статью в половину полосы о родной бабушке. Лиз в совершенстве владела умением совмещать личные интересы с профессиональными. Она всегда имела верное суждение, о ком стоит помещать статью, а о ком — нет. Раз или два это были статьи на грани пристойности, но ей пока что везло. Если знаменитости заводили о ней разговор, то как правило отзывались о ней как о «молодчине».

— Я каждый день пытаюсь дозвониться до Джорджа в Заир, — продолжала Джоанна, — но пока мне не удается с ним связаться. Я знаю, он придет в восторг, хотя эта старая летучая мышь, его мать, все равно будет зудеть, что семье нужен наследник. Она беспокоится, что если мы не поторопимся, старый граф, дядя Джорджа, может снова жениться.

— Но ты же мне, кажется, говорила, что ему шестьдесят пять лет или где-то около того, и что он — вдовец.

— Да, но на прошлой неделе она мне сказала, что он купил дом какой-то женщине, по виду годящейся ему во внучки. Как видите, вполне подходящий материал для воспроизводства, если, конечно, он еще способен на такое.