Поездка по знаковым местам Москвы закончилась около внушительного здания гостиницы «Украина», где их ждал ресторан с одноименным названием. В нем для праздничного банкета была снята часть зала. Мероприятие проходило по сценарию «Как у всех и шоб не хуже!».
Традиционная встреча с хлебом и солью молодых ещё на лестнице. Смешные кадры — кто больше откусит, тот будет главным. Здесь неожиданно победила Виолетта. Кеша заметил, что та хоть всё время и смотрела на Олега влюбленными глазами, но похоже, что эта женщина из той породы, что добивается своего любыми путями.
Ресторан встретил вульгарной малороссийской роскошью — высокими хрустальными люстрами, дубовыми стульями, накрахмаленными скатертями и салфетками, торжественной обстановкой, больше смахивающей на нелепый кич. Иннокентий еле сдерживал саркастическую улыбку. Как все знакомо — пустить пыль в глаза окружающим. Вот откуда все пошло.
«Дарёному коню в зубы не смотрят. Садись и жри в три горла!»
На столах вычурно красовалось аппетитное великолепие. Любят в Союзе всевозможные салатики. И это еще не принесли горячего. Васечкин прикинул, во сколько ему обойдется собственная свадьба, и тут же убрал эти мысли куда подальше.
Аппаратура сложена в кофр, наливаются бокалы, рюмки, звучат тосты и неизменные крики «Горько!» Иннокентий выбрал коньяк, но коней не гнал, чокаясь с Игорем. Паша куда-то внезапно пропал. Зинаида кричала громче всех, демонстрируя в глубоком вырезе свои спелые «дыньки». Она то и дело бросала в сторону Кеши многозначительные взгляды, тот лишь слегка улыбался.
Васечкин внимательно, смотрел, мотал на ус. На самом деле было интересно узнать все традиции советской свадьбы относительно приличного уровня. Ведь все в мире меняется. В его эпоху отошли в прошлое выкупы в засранном подъезде, бросание монет и пляски под гармошку. Появились новые традиции, в основном тиснутые с американской жизни. Подружки невесты, одетые в одном цветовом тоне, кидание букета, подвязки, фуршетное меню.
Сейчас же его интерес был шкурным. Потому что через два с гаком месяца подобное испытание предстоит и ему. Сразу после майских они пойдут подавать заявление.
Как ни боялся этого события Иннокентий, но встреча родителями невесты прошла хорошо. Мама и папа Вероники добились в жизни всего сами. Потому «провинциального выскочку» встретили вполне благожелательно. Тем более что он был хорош собой, спортивен и одет с иголочки. Надо еще учитывать эпоху. Слово журналиста в ней еще имело цену и временами большую. Иной фельетон снимал с должности директоров огромных предприятий. Да и работа на значимую государственную контору имела далеко идущие перспективы. Но уже за рамками оной.
Об этом в своем кабинете под рюмочку коньяка Иннокентию сообщил папа Вероники Федор Михайлович. По факту он оказался человеком простым, мог при случае и матом выразиться. И, похоже, Кеша ему понравился. Мужчина благожелательно произнес после выпитой рюмочки:
— Деревенская у тебя закваска, она самая крепкая. А Москва людей жрет на обед и ужин горстями.
— Я это понимаю, Федор Михайлович. Считаю, что осилю.
— Ну, дай бог! — папа Вероники налил еще по рюмочке и внимательно уставился на потенциального зятя. — Что по работе думаешь?
Васечкин понял его мысль в правильном ключе:
— Надо выходить на международный уровень. Язык знаю. Могу еще какой-нибудь выучить. Способности у меня к ним.
— Языки — это хорошо. Тогда поступим так, — Федор Михайлович выпил, закусив долькой лимона. — Тут дело такое. У нас целое направление в одной европейской стране открывается. Диктатора там свергли, и мы развиваем сотрудничество. Веронику прочат на зампредставителя. Заслужила. И её мужу, — Смирнов сделал упор на этом слове, — может найтись место в тамошнем корпункте.
— Я вас понял, Федор Михайлович. Постараюсь не подвезти. А… она сама в курсе?
— Нет. И ты не говори. Пока. Хотя я считаю, что у вас все сложится. Дочка у меня больно разборчивая, а уж если вы с осени вместе живете. Да-да, я в курсе. И тебя, где надо пробил. Да и Ника выглядит, наконец, счастливой. Я, как отец, поверь, это сразу заметил. А дочери я не враг и для её счастья, ох сколько могу сделать. В том числе для того, кто сделал её такой. Не может плохой человек так положительно влиять на мою упертую доченьку.
Иннокентий не отвел глаз:
— Не подведу. Я Ничку тоже люблю и считаю лучшей.
— Тогда еще по одной за ваше счастье. Редко вот так две половинки между собой сходятся и цепляются. Дай бог, надолго.
Вероника в это время сидела с мамой на кухне. Они догадывались о характере разговора двух мужчин. На столе ихждал торт «Прага» из одноименного ресторана. По причине тотальной занятости в семье готовили мало. Кеша незаметно подмигнул своей уже официальной невесте, та в ответ расцвела, и они сели пить чай.
— Кеша, ты чего сидишь? Ты же классно танцуешь!
Зина могла растормошить даже покойника. Ансамбль выдавал нечто западное и зажигательное. Иннокентий в современной этой эпохе музыке разбирался слабо, потому не сразу узнал «Смоки» и его знаменитое «А где же Элис». На танцполе вовсю резвилась молодежь. Взрослые сидели за столами и ждали более привычные им кабацкие мелодии.
Ничего, сейчас важные дядечки подопьют и еще не такое откаблучат! В центре площадки резвилась Виолетта. И она умела танцевать! Выдавая изысканные па и четко работая ногами. Чувствовалась танцевальная школа. Белое платье до колен, демонстрировало всем её длинные и стройные ноги. Кеша кинул в её сторону заинтересованный взгляд.
— «А ведь это диско!»
Как ни странно, но некоторые движения из его клубного будущего вполне подходили и к стилю диско. Кеша выгнулся и пошел вперед, работая руками. Внезапно вспомнился старый клип с Траволтой из фильма «Лихорадка субботнего вечера». В детстве Петров обожал этого актера, особенно в «Криминальном чтиве». И с удивлением узнал в молодом танцоре диско своего любимца, и даже кое-что запомнил из его танцевальных движений.
Иннокентий напряг память и начал повторять движения Траволты, подойдя к невесте. Публика радостно захлопала.
И они пошли в танце под изумленными взглядами мажорчиков. Те любят хвастаться мнимыми достижениями в западной культуре. Но довольно редко кто умел ими пользоваться. И вот, пожалуйста, хитовая вещь, а танцевать под нее не могут. Иннокентий вошел в раж, вытворяя на танцполе лютую дичь. Но пипл хавал! Да еще как!
Олег вовремя перехватил Виолетту на медленный танец. Кеша не успел повернуться, как оказался вместе с Вероникой. Девушка сияла:
— Что это было, Кеша?
— Диско, дорогая.
— Я так смеялась! Его именно так танцуют?
— Не знаю. Импровизировал.
— Ты невозможен! Но смотрелось необычайно здорово. За что и люблю тебя. Ты единственный из моих знакомых, что умеет дурачиться несмотря ни на что.
— Я такой! Интересно, в этой гостинице сдаются номера на час? Нет, лучше на три?
— Кеша!
Как и ожидал Иннокентий, гости позже отожгли. Даже самый большой и стойкий начальник временами желает расслабиться. Особенно в своем кругу. Иногда выходит чересчур кучеряво. Потому, наверное, они обычно зажигают в очень узком кругу. Молодежь в это время отдыхала, ведя оживленные разговоры. Кеша в это время внимательно наблюдал за типажами, оттопыривающиеся на танцплощадке. Ему почему-то казалось, что это важно.
Не обошлось, как водится, без горячих гостей с юга. Вот пара джигитов подбивают клинья к дамам постбальзаковского возраста. Вот лысый пузан увивается за молодящейся тетенькой в химической завивке. Дальше танцуют важные гости со свадьбы. Как и в любом обществе люди на танцполе разбились на группы по интересам и рангам.