— Все же, душ — это хорошая идея, — поспешила трусливо сбежать от греха подальше. Еще раз за сегодняшний день испытывать на себе укус вампира не хотелось. Тогда с чего так предательски задрожали коленки, а по позвоночнику горячей волной прокатилось желание?
Я вылетела за дверь, моментально угодив в пышные юбки. Кое-как разгребла руками шмотки Льриссы, несколько раз споткнулась о коробки с туфлями и, наконец-то, вырвалась на волю. Приходить в себя стала у окна. Губы до сих пор горели от поцелуя, а в голове оставался полный сумбур. Я даже не понимала, что чувствую. Поцелуй был слишком неожиданный, слишком робкий. Случайный. Он не являлся началом чего-то большего, всего лишь мимолетный порыв, после которого мы с Диром не стали ближе. Даже наоборот, едва лишь спадет пелена желания, как на смену ему придет смущение, которое обязательно поставит между нами очередной барьер. По-другому просто быть не может. Пожалуй, в первый раз в жизни я жалела, что слишком рано сделала первый шаг, и вообще, что он остался за мной. С Диром все былоиначе, я глупо стеснялась, хотела быть удивительно женственным существом. А удивительно женственные существа никогда сами не проявляют инициативу. Короче, я все как всегда испортила, даже собственные воспоминания о поцелуе. Спустя всего несколько минут я с трудом верила в его реальность.
За окном вечерело, последствия заклинания мага ощущались до сих пор. Сквозь тучи застилающее тяжелое небо пробивались робкие лучи солнца. Небо было удивительно красивым: серо-сиреневые тона то тут, то там окрашивались золотом. Я заворожено подошла к окну и выглянула на улицу. Покои вампирши располагались на третьем этаже, и можно хорошо разглядеть парк, окружающий замок. С пестрыми, словно лоскутные покрывала клумбами, ровно подстриженными кустами и небольшими каскадами фонтанов.
Широкая аллея уходила в густой туман, за которым в глубине дворцового парка прятались ворота. На Аскарионе вообще туманно, казалось, что все вокруг затянуло светло-серое марево. Даже яркие клумбы, разбитые в парке были словно нарисованы акварелью щедро размытой водой. Именно таким изображали Лондон в старых фильмах про Шерлока Холмса — туман, дождь и кареты. Дождя пока нет, но это, как я понимаю, исключительно благодаря стараниям Дира, а карета в наличие имелась — ехала по направлению к главному входу замка. Вероятно, начали собираться именитые гости, — предположила я, заметив сопровождение, состоящее из четырех вооруженных всадников. Стало интересно. От дверей замка навстречу гостям спешили сразу несколько человек. Дворецкий, одетый в темно-зеленый расшитый камзол, и трое слуг. На мощеную дорожку легко спрыгнул темноволосый мужчина, он даже не дождался, когда расторопные слуги откроют ему дверь. Сердце екнуло, подскочило к горлу, мешая дышать, и ухнуло вниз. Ошибки быть не могло. Я слишком хорошо помнила эти широкие плечи, уверенную походку и нарочито небрежную манеру одеваться. Кого-кого, а герцога Нарайского я встретить здесь никак не ожидала. Хотя почему нет? Он не последний человек на Арм-Дамаше и его присутствие в качестве гостя на Аскарионе вполне закономерно. Я немного отступила, прячась за шторами, словно боялась быть замеченной.
Стикур будто почувствовал мой взгляд, повернул лицо в сторону окна, и я испуганно задернула штору. Вряд ли он успел что-то заметить, но мне почему-то стало очень неуютно, словно я делаю нечто запретное, вторгаюсь в чью-то жизнь. Сердце бешено колотилось, а в висках начали стучать предательские молоточки боли. Неспешно подкрадывалась мигрень. Ну, вот зачем он здесь. Только недавно я почувствовала вкус жизни без него, стала видеть во сне другие глаза, и вот, он возник, словно чертик из табакерки, и опять заставил меня краснеть, бледнеть и заикаться. В душе зародилось сомнение, Дир выглядел далеко не так привлекательно, как несколько минут назад, и целовать мне сейчас хотелось совсем другие губы. Ну, вот спрашивается, зачем?
Я и не заметила, как ко мне неслышно подошел маг и встал за спиной.
— Ты, вроде бы, собиралась в душ? — тихо произнес он, я вздрогнула от неожиданности и едва удержалась от соблазна детально изучить его внешность, а потом бросить взгляд в окно — сравнить. Вместо этого покраснела и пискнула.
— Да… точно собиралась.
— Я уже беспокоиться начал… — взгляд слишком внимательный, мне стало под ним неуютно, словно я опять сделала какую-то глупость.
— Прости, отвлеклась. А ты что здесь делаешь? Льрисса же не велела тебе выходить.
— Не велела, но мне скучно. Не думаю, что сейчас кто-нибудь сюда заглянет.
Я смотрела на него и испытывала противоречивые чувства. Я ничего не должна была ни Диру (этот случайный мимолетный поцелуй не в счет), ни Стикуру и могла испытывать к ним обоим любые чувства, но почему-то создавалось четкое ощущение, что я предаю и того, и другого. Сначала целовала мага, секунду назад заворожено смотрела на широкие плечи герцога и вспоминала, какие на вкус его губы, а сейчас снова растворяюсь в янтарных глазах Дирона.
— Оль, что-то случилось? — проклятый маг оказался слишком проницательным. Или это я так и не научилась скрывать собственные чувства.
— Стик… — против воли выдохнула я и осеклась. Говорить про герцога с Диром было не самой умной затеей.
— Брат? Причем тут он? Ты…
— Он здесь, я сейчас видела его выходящим из кареты, — спешно выпалила я. Взгляд Дирона, когда я выдохнула имя Стика, мне совсем не понравился.
— Вот каркалы! — Дир нервно взъерошил волосы жестом, запомнившимся мне еще со старых времен. Хотя… не волнуйся, думаю, что меня он не узнает. Или… — понимание мелькнуло в глазах мага, сменившись печалью. — Или ты переживаешь из-за себя?
— Ничего я не переживаю, — буркнула я, краснея еще сильнее. Вот черт! Ничего не могу скрыть!
— Тебе же он нравился…. даже, насколько я знаю больше, чем нравился…
— Это давняя история, — я отвернулась, гадая, как много Дир знает о наших отношениях с герцогом. С одной стороны, на момент смерти мага ничего серьезного еще не было (точнее об этом серьезном никто не догадывался), с другой — он уже общался с Льриссой, а вампирша потрепаться любит.
— Расскажи, что тебя связывало с моим братом?
Я задумалась и нехотя начала рассказывать. Наверное, мне самой хотелось, наконец, разобраться в свих чувствах и мыслях.
— Я думала, что любовь… — эти слова дались с трудом. — Когда я первый раз попала на Арм-Дамаш семь лет назад между нами со Стиком словно проскочила искра. Я нарывалась сама. Хотелось вывести из себя невозмутимого герцога. А потом на нас напали. Там в хижине недалеко от Влекрианта. Ты помнишь? Ты же тогда был с нами. Я в первый раз убила человека и была на гране истерики. До сих пор помню липкую кровь на полу под босыми ногами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});