Оно было завернуто во что-то вроде одеяла — измятого, но очень красивого, вышитого золотой и алой нитью.
— Подержи! — Она резко ткнула чемоданчиком в помощника да так, что тот охнул, и тут же бросилась на колени рядом с телом.
— А кто нас вызвал-то? — Несмело спросил Левантевски, боязливо оглядываясь.
— Какая тебе разница? — Буркнула Лиза. — Не мешай! И вообще — где мой стетофонендоскоп?
— Чаго? — Ошеломленно моргнул Левантевски, Лиза махнула рукой и попыталась прощупать пульс, затем приоткрыла веко и зачем-то сдавила глаз больного двумя пальцами.
— Жив … пока … или в процессе умирания, — отрывисто сказала она, — слушалку дай! Быстро!
Тот засуетился, принялся раскладывать чемоданчик во все стороны одновременно, затем что-то сунул в руку врача.
— Что это? — Резко спросила она. — Я слушалку просила!
— Так вот она! — В отчаянии пискнул фельдшер.
Лиза поглядела на свою ладонь — там лежала крупная витая раковина — затем медленно подняла взгляд на фельдшера. Тот отшатнулся.
— Эти твои …, — она не стала договаривать, отпихнула раковину и снова повернулась к пациенту, — посвети сюда! Скорее! — Она с усилием оттянула нижнюю челюсть и заглянула в рот. — Ничего. Это хорошо.
Лиза слегка прижала руку к пока еще теплому горлу, глубоко вдавив пальцы, чтобы найти хоть намек на пульсацию. Левантевски нервно топтался рядом, не понимая, что она делает.
— Так умер же, — наконец измученным тоном проговорил он, — может давай уже вызовем сюда дознавателя, а сами вернемся на базу?
Врач тихо зарычала.
— Сердце не работает! Вот только-только … чем бы его запустить?
Левантевски сунулся вперед и приложил к груди больного другой артефакт, похожий на темную линзу, внутри которой беззвучно метались белые молнии. Молча он отодвинул Лизу одной рукой от пациента, приподнял другую руку и указательным пальцем начертал что-то над линзой. Она ослепительно вспыхнула белым светом — пациент выгнулся, дернулся и снова обмяк. Линза вспыхнула еще раз, пациент подпрыгнул и вроде издал тихий хрип. Внезапно линза замерцала, вспыхнула в последний раз и начала медленно угасать — молний внутри нее больше не было.
— Нет, нет, нет! — В отчаянии фельдшер выдрал пару клоков из своих роскошных кудрей. — Только не это! Я забыл зарядить его!
— Убью! — Мрачно пообещала Лиза и оттолкнула его в сторону, небрежно сунув темную линзу ему в руки.
— Может мы уже пойдем, а? Ну мертв же он уже, мертв! — Заискивающим тоном начал было Левантевски, но Лиза молча отмахнулась и разорвала легкую шелковую сорочку пострадавшего. Глаза фельдшера вдруг расширились и округлились:
— Ду́хи превеликие! Да это же дракон! Королевской крови!
Лиза навалилась двумя руками на грудную клетку и принялась качать. Но ее новое тело было слишком слабым, а мышцы пациента — слишком крепкими и плохо поддавались под руками врача. Не вывезу, в отчаянии подумала она, не хватит сил! Лиза подняла взгляд на нервно роющегося в чемодане фельдшера.
— Чего стоишь? — Прохрипела она. — Найди кого-нибудь! Я долго не продержусь!
Левантевски вспугнутым зайцем метнулся к лестнице. Пару раз дернулся туда-сюда, затем решительным шагом направился обратно:
— Слушай, нет времени искать! Покажи что нужно делать.
Лиза сложила его ладони в нужном месте и приказала:
— Дави! Коротко! Быстро! Толчками! Чтоб ребра прогибались. И локти не сгибай. Всем телом навались!
Сама же тем временем подцепила челюсть почти покойника, крепко ухватила его за нос и принялась методично вдувать в него воздух. Вскоре парень дернулся и слабо закашлялся, заваливаясь набок.
— Фух! — Лиза уселась поудобнее и вытерла вспотевший лоб. — А теперь поведай мне, фельдшер, куда в такой вот ситуации вы обычно везете больного.
— Нууу …, — протянул тот, — к нему домой. То есть туда, где есть родственники, способные вызвать семейного знахаря.
Удивляться тут нечему, мысленно сказала себе Лиза, наверняка семейные знахари тоже владеют какой-нибудь супер-на-ноги-поднимающей магией, раз уж все медики здесь обучаются без деления на специализации.
— И ты уверен, что это дракон? — С сомнением спросила она.
— Да чтоб мне ноги с ушами местами поменяли! — Торжественно поклялся Левантевски. — Гляди — видишь татуировку на груди? Это знак правящей семьи! Стало быть это — сокровник нашего короля, то бишь одной крови с ним.
— И что — ты предлагаешь отвезти это сокровище обратно к королю?
— Ну да, а что не так? — Удивился фельдшер. — У меня складывается ощущение, что тебе этого отчего-то не хочется.
Лиза задумалась, затем привычным жестом нащупала пульс. Что-то не складывалось.
— А ну-ка прибавь свету! — Велела она своему помощнику и принялась облупливать бедолагу от остатков сорочки, затем приподняла его на один, на другой бок. — И, кстати, ты мне еще должен.
— Чего?! — Возмутился тот.
— Ты мне должен выдать шприц, — пояснила Лиза, ползая на коленях вокруг слабо подергивающегося тела, — а в нем желательно кусок крутяцкой магии, поднимающей давление и нормализующей жизненно важные функции. Впрочем, можно и без шприца.
— А что ты там ищешь? — Озабоченно спросил Левантевски, вытягивая шею.
— Причину, — Лиза осторожно перекатила больного на бок, и он снова зашелся в кашле, — как по-твоему, отчего человек … то есть дракон, мог вот так взять и почти помереть? А это еще что такое? Кислота? Магия? Зелье?
Она осторожно потянула кожу возле язвы. Эта дрянь покрывала тело паренька широченными кляксами по всему левому боку и обеим рукам. Они не кровоточили, но были просто огромными, глубокими, вызывающе алыми и вроде бы слегка дымились.
— Хороший вопрос, — озабоченным голосом откликнулся Левантевски, — думаю, это однозначно магия. Но подробнее ничего сказать не могу — ни разу еще такого раньше не видел.
Он тоже припал к полу и принялся осторожно нажимать на какие-то одному ему ведомые точки на теле пациента.
— Нее … наааада, — вдруг прохрипел тот и запрокинул голову, захлебнувшись кашлем.
— Слыхал, Левантевски? Убери-ка покамест свои лапки … вам больно? — Лиза заглянула в глаза пареньку. Он был совсем юным, лет четырнадцати-пятнадцати от роду, никак не старше. Левантевски сначала обиженно надулся, затем привычно закопался в чемоданчики чем-то шурша и позвякивая.
— Неее … я не то … домой …, — почти не шевеля губами выдыхал подросток. Лиза склонилась так низко, что ее золотистые локоны, растрепанные и распавшиеся на пряди, щекотали его грудь.
— Домой? Сейчас отвезем! Правда ведь, Левантевски?
Тот жизнеутверждающе брякнул чем-то, затем звучно откупорил.
— На, дай вот ему … думаю, пятнадцати капель достаточно будет. На язык накапай. И по две капли на каждое запястье.
Лиза покорно выполнила все инструкции и паренек немного порозовел, слегка оживился и даже глаза его заблестели.
— Домой, говорю, не надо, — прошептал он, доверчиво ухватив Лизу за палец. Она удивленно воззрилась на ничего не