Читать интересную книгу Командировка Дерена 2 - Кристиан Бэд

Иначе в Империи пошли бы на легализацию боевых имплантов хотя бы на время войны.

Но импланты сводят с ума, сбоят, их приходится менять, обслуживать. А вот устойчивость к накату, приобретённая, к примеру, вследствие длительного контакта с командующим Объединённым Югом Колином Макловски или капитаном Пайелом — штука надёжная.

Дерену давно уже надо было об этом задуматься. Ведь он же знал от крёстного, возглавлявшего сейчас военно-космические силы Объединённого Юга, что генерал Мерис всегда был очень дружен с Колином Макловски.

Всег-да!

С тайянским лордом, инициированным духом зверя почти полторы сотни лет назад. С вайшугом в обличии человека. Ходячим накатом, с глазами без радужки, а словно бы из единого чёрного зрачка.

Когда Империя ещё не раскололась на Северную и Южную, а Колин Макловски был ещё только лендслером наземных сил и сидел в ставке спецона на Аннхелле, они с Мерисом уже отлично знали друг друга.

И генерал Мерис был удивительно предан лендслеру, даже когда того «списали в утиль» за неимперское мышление в отношении смешанного населения на Аннхелле, Мах-ми, Прате…

Имперское начальство хотело войны с Содружеством, упрямый лендслер не хотел резать для этого людей. Понятно, что его убрали от руля. Непонятно — как не убили.

Или понятно, если вспомнить про Мериса, сумевшего в это трудное время сохранить должность заместителя лендсгенерала по личному составу.

Тихая такая должность. Но с широкими полномочиями.

Спасая Макловски, разжалованного до сержанта, генерал Мерис должен был стопроцентно получить критическую «дозу общения», даже если до этого избегал прямого контакта.

И ведь это именно Мерис добился возвращения Макловски и вытащил потом с Севера ничем не примечательного пилота, всей заслугой которого были два года полётов в паре с опальным вайшугом.

Но Мерис что-то подозревал уже. И, наверное, решил опытным путём проверить, может ли парень, контактный с Макловски, воевать на Юге, не опасаясь психического воздействия экзотских шпионов, которыми в то время был просто набит Аннхелл.

Генерал Мерис приблизил парня, дорастил до капитана крейсера, а потом использовал его, как машину для создания себе подобных, подсылая на «Персефону» то группу десанта, то разведчиков.

И тасуя потом людей капитана Пайела, как ему было нужно, ведь это же были и его люди тоже.

Никаких подозрений у северного руководства эти манёвры не вызывали. А генерал Мерис постепенно окружал себя людьми, устойчивыми к волевому насилию. И успешно зачищал имперский Юг от широко разинутых жадных ртов обедневших аристократов Содружества.

Долгое время капитан Пайел был для Мериса единственным проверенным источником ментальной «заразы» (не считая самого Макловски).

За два-три года тесного общения в не таком уж большом корабельном нутре «Персефоны», где никуда не сбежать, бойцы или отсеивались за полной бездарностью, или перенимали от капитана устойчивость к накату.

Но и только.

Прошло, пожалуй, года четыре, а может, и все пять, когда зазвенели первые звоночки: среди экипажа «Персефоны» подросли те, кто тоже мог управлять чужой психикой. Рос, Неджел (себя Дерен не считал, у него сразу было «рыльце в пушку», и если бы не крёстный — спецона бы ему не видать).

Однако хоть какие-то ментальные способности проявлялись хорошо если у каждого сотого из контактных с капитаном. Да и разброс по силе и способностям был огромный.

Похоже, ментальный контакт с инициированным духом зверя будил в человеке только то, что было заложено в него природой.

А вот устойчивость к психическому воздействию вырабатывалась почти у всех.

Ай да Мерис, ай да хэдов сын…

Вопрос: знал ли о его играх командующий, тот самый «вайшуг» и первое звено в этой странной цепи?

Если нет — то это очень смешная история.

Но это означало и то, что Дерену нужно молчать о своём открытии. Ведь все, кому надо, знают уже. И молчат.

Разве что капитану нужно будет потом доложить. Кому же приятно, что тебя используют втёмную?

Дерен остановился, поджидая Сайко. Он шёл впереди, она сзади. А кругом были только камни и скалы.

Стайка айю пару часов шла следом за Сайко и Дереном, но потом пропала.

Девушка всё время оглядывалась, однако не звала вожака. Смирилась, что звери ушли по своим зверячьим делам.

А может, раненый вожак просто не стал рисковать и спускаться в долину по узкой неверной тропе, а залёг зализывать разодранный бок?

Дерен не стал его зашивать, понимая, что ухаживать за швом зверь не умеет и только разлижет его, а вот с раной как-нибудь справится.

Сайко тоже остановилась. Обхватила руками плечи. Впереди был очередной обрывистый спуск, а ей было страшно спускаться.

Однако Дерен уже не боялся, что девушка оступится и сорвётся вниз. Он отыскал в модуле патрульных страховочную альпинистскую сбрую, военную, лёгкую и прочную, и привязывал Сайко к себе.

Теперь дело пошло быстрее. Он только проверял время от времени, держат ли ещё девушку ноги, а потом шёл вперёд, спускал её. И снова по кругу…

Вот так они постепенно приближались к долине, где стояла община добровольных изгнанников.

Потому и шли вниз, избегая проверенных троп. В горле долины был пункт пропуска, там их могли ждать спецы Линнервальда. Это всё ещё была территория, охраняемая Содружеством.

Но Дерен вёл Сайко горными тропами, ориентируясь на карту, выданную Илией.

И они прошли мимо рухнувшей вышки и разорванного периметра импульсной защиты. И спускались там, где их не мог ждать никто.

Снега на камнях постепенно становилось всё меньше, пока он не исчез совсем.

Перед последним крутым спуском девушке стало так жарко, что она скинула пушистую шубку, а Дерен упаковал ее в мешок.

От своей куртки он избавился ещё раньше. Просто оставил на камнях.

Дерен и Сайко преодолели курумник — каменную осыпь. Дальше тропа шла полого, и внизу уже было видно гостеприимную зелень долины. Нужно было пройти несколько километров по открытой местности, нырнуть в лесок и под его защитой добраться до поселения Брата Ове.

Они сняли альпинистскую сбрую и устроили привал, чтобы преодолеть потом открытую часть, до пушистых зарослей псевдососен, как можно быстрее.

Дерен понимал: если за ними следят с орбиты или ищут дронами, то именно в долине одинокие путники будут особенно заметны.

Сайко преследователи не волновали. Она жевала бутерброд, разглядывала карликовые высокогорные цветы и вздыхала.

Дерен видел по теням, пробегающим по её лицу, что ей очень хочется позвать айю. И увезти всю стаю с собой, пусть живёт в парке.

— Ты говорил, что айю всеядны? — тихо спросила она.

Дерен вызвал перед глазами информационную справку с импланта и честно перечислил всё, чем питаются эти удивительные хищники.

Айю действительно были всеядны. Ели мох, лишайники, обдирали кору с деревьев и выедали камбий. Правда, только, если не было мяса.

Сайко из солидарности с айю пожевала розочку заячьей капусты, умостившуюся прямо на камнях. И Дерен тоже сунул в рот листик, чтобы знать, от чего лечить шуструю наследницу.

Трава оказалась безвкусно-кисленькая.

— А овощи айю тоже едят?

— Да. Но любимая их добыча — куру. Это такие толстые нелетающие птицы. На зиму они обрастают жиром и спят в снегу. Айю выкапывают их, находя по запаху. Одной такой жирной тушки им хватает на пару дней.

— Куру — это куры?

— Скорее всего. Ты же помнишь, что переселенцы с Земли часто выбирали похожие на земные названия. Но звуки изменяются постепенно. Так родину айю переселенцы назвали Тайна — то есть что-то неразгаданное, скрытое. Они и за сто лет не смогли разобраться с циклами ее климата, головы ломали. Ну и звери там чудные. Доставили работы учёным.

— А что с ними не так? — удивилась Сайко. — Они же такие милые.

— Тогда ещё не было понятия о пси-воздействии. На Земле его считали шарлатанством. И на Тайэ высадились не легковерные обыватели, а большая группа учёных с семьями. Они не были готовы принять изменившийся мир.

— Но они приручали айю?

— Нет, в природе айю обычно не берут в партнёры людей.

— А как же мы?

Дерен на секунду закрыл глаза, сверяясь с имплантом. Но данные по Тайэ даже у таггеров были крайне скудные.

— Я не знаю, Сайко, — признался он. — Считается, что айю могут только охотиться на людей. Всё их пси-воздействие — это предложить человеческому самцу честный поединок за территорию. Наш вожак, наверное, сначала просто запал на тебя. Он молод, стая у него пока маленькая. А ты такая белая и пушистая