– Вот тут живет наш лекарь, а если господин сияющий дан хочет получить помощь, то надо въехать во двор. Там дом терпимости находится…
– Что там находится?!! – Изумленно возопил я.
– Ну… э-э-э… дом терпимости… – растерянно повторил вольный кхмет, оробев от моего крика, – там… это… раненые… ну… терпят, пока их лечат…
– Терпят… значит?.. – Переспросил я с некоторым подозрением.
– Ну конечно!.. – Утвердительно кивнул Смига, – им же больно, когда… это… раны обрабатывают или, там, суставы вправляют!
– Ясно… – протянул я и слез с лошади, – но, поскольку мне ничего обрабатывать или вправлять не надо, я, пожалуй, войду в дом.
С этими словами я поднялся на крыльцо и уже у самой двери еще раз обернулся в сторону вольного кхмета:
– А ты можешь быть свободным, больше мне ничего не понадобится.
Толкнув дверь я вошел в полутемную прихожую, и над моей головой негромко звякнул колокольчик. Комната, в которую я попал, оказалась довольно большой и темной. Окон в ней не было, зато наличествовало целых три двери – две в противоположной от входа стене и еще одна слева. По правой стене на второй этаж поднималась узкая лестница ограниченная высокими темными перилами.
Едва звоночек смолк, как за одной из дверей раздалось быстрое шлепанье, и она распахнулась, пропуская в прихожую невысокого пожилого мужчину с голым черепом, густыми кустистыми бровями, такими же густыми бакенбардами и носом картошкой над тонкими бледными губами. Переступив порог, он молча уставился на меня крошечными глазками, поблескивавшими из-под бровей, явно ожидая, чтобы я объяснил свое появление.
Несколько секунд мы молча рассматривали друг друга, а затем я вспомнил, кем являюсь в этом мире. Шагнув вперед, я довольно резко проговорил:
– Мне немедленно нужен лекарь! Член управы Смига сказал, что я могу найти его здесь!..
– Ага… Лекарь… – буркнул бакенбардистый мужчина, помолчал и спросил, – а как доложить?..
– Доложить?! – Я был очень удивлен, видимо, уже сказывалась привычка, что меня все сразу узнавали, – скажи, что его требует к себе сияющий дан Тон!
– И куда ему надо явиться? – Этот лысый недомерок явно издевался.
Я сделал еще шаг вперед и едва сдерживая ярость прошипел:
– Сюда!.. Немедленно!.. Бегом!.. Или я сделаю из него кулебяку, а нафарширую эту кулебяку тобой!!!
– Ой-ой-ой, как страшно… – пробурчал лысый и, неторопливо развернувшись, направился вглубь дома.
Оставшись один, я как-то сразу остыл, мне в голову пришло, что мужичок видимо имел причину держаться со мной столь вызывающе. И эту причину надо было понять!
Прошло около двух минут. Наконец за дверью послышались легкие шаги, дверь распахнулась и в комнату вошла молодая женщина. Бросив на меня быстрый рассеянный взгляд, она повернулась и указав рукой вглубь дома, произнесла:
– Прошу вас, господин сияющий дан.
В некоторой растерянности я последовал за дамой, то, что местным лекарем оказалась женщина почему-то стало для меня неожиданностью.
Хозяйка дома провела меня в небольшую комнату, служившую, судя по обстановке, кабинетом. Предложив мне стул с высокой спинкой, она сама расположилась в деревянном кресле за небольшим письменным столом и снова взглянула на меня. Только теперь, при достаточно ярком освещении, она увидела, что на мне глухой панцирь и, недовольно поморщившись, произнесла:
– Ну, я вас слушаю!.. Зачем сияющему дану так срочно понадобился лекарь?!
Вопрос был задан настолько знакомым, профессионально-врачебным тоном, что я невольно улыбнулся:
– Мне нужно задать вам, доктор, несколько вопросов… – со всей возможной галантностью проговорил я и тут же увидел вопросительно поднятую бровь.
– Как вы меня назвали?.. Доктор?.. Что это за выражение?
– Этим «выражением» я называю самых опытных, знающих лекарей, – быстро нашелся я.
– В таком случае, вы мне льстите! – Недовольно поджала губы хозяйка кабинета, – я всего четыре года назад закончила обучение, и мой опыт вряд ли достаточен для получения вашего комплимента!
«Серьезная тетенька!» – С невольным уважением подумал я, а вслух проговорил:
– Значит мы расходимся в оценке вашего опыта…
Женщина недовольно повела плечами и сказала:
– Ну, хорошо… В конце концов оценка моих профессиональных качеств для нашего разговора, как я понимаю, не слишком важна – ведь вы не ранены. Так какие же вопросы вас интересуют?
Я подобрался на своем стуле, негромко кашлянул и сформулировал свой первый вопрос:
– Много ли сейчас в вашем селе больных?..
– Двенадцать человек, – немедленно ответила она.
– Не могли бы вы описать мне характер их заболеваний?
– Четыре перелома, три очень сильных ушиба, одна травматическая ампутация пальца, – спокойно перечислила врачиха, – Все восемь человек находятся у меня в доме терпимости.
«Опять этот „дом терпимости“, – недовольно поморщился я, а „серьезная тетенька“, между тем, продолжала:
– Трое с небольшими ушибами лечатся дома, а вольный кхмет Тойт с вывихом челюсти ушел в лес!.. Ну да ему не с первый раз переносить вывихи на ногах!
– Но это все – травмы, – осторожно проговорил я, – А меня интересуют заболевания… Гриппы там всякие, ангины, гаймориты, ОРЗ…
Целую минуту женщина пялилась на личину моего шлема, словно я наговорил целую кучу непристойностей, а затем несколько неуверенно переспросила:
– Я не слишком хорошо поняла вас, сияющий дан… Какие заболевания вас интересуют?..
Я внимательно вгляделся в ее довольно миловидное лицо – похоже, она действительно не понимала, о чем я говорю!!
– Понимаете, меня интересуют заболевания не связанные с… э-э-э… несчастными случаями… Заболевания, при которых руки, ноги, шея, голова у человека целы, никто его не бил, не пытал, не… э-э-э… калечил. Просто человек… ну… простудился, заразился, съел что-нибудь некачественное… Просто у него температура поднялась!..
Тут я замолчал, потому что увидел – она по-прежнему не понимает, чего я от нее хочу.
С минуту мы сидели молча, а затем она задумчиво проговорила:
– Я ни разу в своей практике не встречалась с такими… к-гм… заболеваниями… Более того, во время учебы мне ничего не говорили о возможности такого… недуга – «температура поднялась»! Во всяком случае могу вас уверить, что в нашем селе таких болестей нет и никогда не было!
К концу своей фразы она обрела свою привычную профессиональную уверенность и закончила ее безапелляционным:
– И смею утверждать, господин сияющий дан, что таких болестей в нашем селе никогда не будет. Может быть в горах, откуда вы к нам пожаловали, и имеется нечто подобное, но здесь, в Высоком данстве люди без причины не страдают!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});