Читать интересную книгу Сказание о Манасе - Мар Байджиев

Творческая индивидуальность писателя ярче всего проявляется в поэтической лексике — словарном составе произведения. Первооснову «Сказания о Манасе» как русскоязычного произведения составляет, разумеется, русская лексика. Она представлена, как этого требуют законы народного эпоса, различными речевыми вариантами (лексика бытовая, обиходная, военная, жаргонная и др.) и различными стилевыми пластами (лексика общеупотребительная, разговорная, просторечная, возвышенная, эмоциональная и др.).

В «Сказании о Манасе», где, образно говоря, органично уживаются батыры и богатыри, обращает на себя внимание активное использование автором двух речевых пластов — старославянизмов (злато, глас, полон, крыла, зерцало, пред и др.) и просторечий (пацан, старшой, баба, тыща, обалдел и др.). Оба эти пласта являются художественно мотивированными: старославянизмы ассоциативно уводят читателя в глубь эпического времени, а просторечия приближают эпических героев к нашей современности.

Кыргызская лексика в составе «Сказания о Манасе» представлена главным образом онимами — именами собственными (антропонимы — имена людей, зоонимы — имена животных, топонимы — имена географических объектов, этнонимы — имена этносов, мифонимы — имена вымышленных объектов в мифах и сказках) и обиходной лексикой, неизвестной или малоизвестной русскому читателю Кыргызстана (ашпозчу — повар, тавак — деревянное блюдо, чылбыр — поводок коня, тентек — озорник, нике — обряд бракосочетания, добулбас — боевой барабан, сурнай — зурна, флейта и др.). Переводы подобных слов и выражений даны частично в тексте произведения, частично в словаре, приложенном к нему.

И, наконец, о стихе «Сказания о Манасе». Перед М. Байджиевым, который, кстати, является автором нескольких работ по кыргызскому стихосложению, стоял трудный вопрос: каким размером передать стих «Манаса», состоящий из семи — восьмисложных силлабических строк? Ведь в русском стихосложении силлабика (наличие одинакового количества слогов в строке безотносительно к количеству ударений) ушла в прошлое еще в XVIII веке после реформы Тредиаковского — Ломоносова, утвердившей силлаботонику (система построения стиха, основанная на правильном чередовании ударных и безударных слогов). И Байджиев избрал для переложения четырехстопный ямб — двусложный размер с ударением на четные слоги, ставший в русском языке классическим.

Это весьма удачное решение: во-первых, почти сохраняется количество слогов в строке (восемь); во вторых, учитывается наличие постоянного ударения в кыргызском языке на последнем слоге.

Сказанье древней стариныЖивет сегодня, в наши дни.Рассказ без края и концаНарод кыргызский создавал,В наследство сыну от отцаИз уст в уста передавал.

А вот в рифмовке стихов М. Байджиев добился завидной адекватности. Для «Манаса» характерна стихотворная форма «джира» («джир»), которая не знает никакой закономерности в расположении рифм. Строфу здесь заменяют тирадные группы строк с самыми разнообразными способами рифмовки. Так, вышеприведенный текст имеет две тирадные группы: двустишие со смежными рифмами (аа) и четверостишие с перекрестными рифмами (абаб). Рифменные окончания повторяются подряд или вперемежку с другими в нескольких строках: от трех до десяти-двенадцати. Часто рифма возникает неожиданно — в оторванности от предыдущих однородных рифм. Некоторые строки не рифмуются вовсе. Все эти приемы усиливают художественную выразительность стиха, подчеркивают динамичность и непрерывность эпического повествования.

Народом выстраданный сказ,Пройдя кровавые года,Как гимн бессмертия, звучал,В сердцах горячих клокотал,К свободе и победе звал.Защитникам земли роднойБыл другом верным этот сказ.Как песню, вбитую в гранит,Народ в душе своей хранит.

С большим поэтическим мастерством М. Байджиев использует и другие изобразительно — выразительные средства, характерные для эпоса «Манас»: редифную и тавтологическую рифму, анафору, ассонанс, аллитерацию, постоянные эпитеты, повторы, параллелизм, инверсию, фразеологизмы и т. д. Иными словами, поэтика «Сказания о Манасе» во многом адекватна поэтике эпоса «Манас». Значит, русскоязычный читатель, в руки которого попадет книга М. Байджиева, получит достаточно полное представление о кыргызском эпосе, приобщится к миру его тем, идей, образов, обогатит свой духовный и душевный мир. А заодно оценит и саму книгу — яркую, глубокую, новаторскую.

Итак, «Сказание о Манасе» — произведение уникальное, единственное в своем роде. Во-первых, это поэтическое переложение первой книги трилогии — собственно «Манас» в полном его объеме, а не одного эпизода, как в «Великом походе». Во-вторых, в качестве переводчика-интерпретатора выступает писатель-билингв, не нуждающийся в подстрочнике. В-третьих, «Сказание о Манасе» — это авторское произведение, созданное на основе фольклорных первоисточников.

«Сказание о Манасе» М. Байджиева можно использовать не только для чтения, но и в качестве учебного пособия по изучению эпоса «Манас» в средней и высшей школе. И в том, и в другом случае целесообразно ознакомиться со вступительной статьей академика Б. М. Юнусалиева «Кыргызский героический эпос „Манас“».

В книге «Ташим Байджиев», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей Кыргызстана» в 2004 г. ее автор, Мар Байджиев, проникновенно рассказал о посещении им тюремного кладбища бывшего Карлага (Карагандинского лагеря), где в 1952 г. был похоронен его отец. Стоя у безымянной могилы, сын мысленно разговаривал с ним:

«Я служил твоему „Манасу“, родному языку. В меру возможностей своих делал все, чтобы о великом творении нашего народа узнал и восхитился весь мир… Пока бьется сердце и работает разум, я буду продолжать твое дело. Я клянусь перед твоим прахом, на твоей могиле».

И Мар Ташимович — Ташим уулу Мар — остался верен своей клятве. Создав «Сказание о Манасе», он стал, образно говоря, первым русскоязычным манасчи. С выходом его книги «Манас» выходит на просторы русскоязычного культурно-художественного пространства, обретая новую сферу бытования в большом историческом времени.

Сыновний долг, завещанный от Бога, исполнен.

2009

Словарь

Абалак — бита при игре в ордо.

Ай — луна, сияние в ночи.

Айбалта — секира.

Аймак (монг.) — селенье.

Айран — кислое молоко.

Ак — белый, символ чистоты.

Аким — властитель.

Ак-олпок — боевая верхняя одежда.

Ак-орго — белая юрта.

Ак-келте — ружье Манаса.

Аламан-байге — скачки на приз.

Ала-кийиз — нерасшитая кошма из войлока.

Алас — окуривание дымом арчи.

Альчики — косточки коленного сустава для игр.

Ала-алас — заклинание.

Аргымак (аргамак) — скакун.

Ашпозчу — повар.

Аэд (греч.) — сказитель эпоса.

Аяш — обращение к супругу и супруге друга.

Байбиче — старшая жена.

Байге — приз.

Бакан — шест.

Балта — топор.

Балтыркан — горное растение.

Батман — масса в четыре пуда.

Батыр — воин, герой.

Бобо (тадж.) — дедушка.

Боз-кисе — мешочек для огнива.

Бозо — хмельной напиток из проса.

Бийкеч — танцовщица, в переносном смысле — девушка.

Бичик (калмыц.) — святая книга.

Бурут — так китайцы и калмыки называли кыргызов.

Бурдюк — кожаный мешок для молочной жидкости.

Буудан — могучий конь.

Дамбылда — священнослужитель.

Дарья, дарыя — река.

Джене — обращение к жене старшего брата.

Добулбас — боевой барабан.

Дулдул — крылатый конь.

Жамбы — пластина из серебра или золота, мишень для стрельбы.

Жасол — слуга хана.

Жезде — муж старшей сестры.

Желдет — солдат.

Женгей (казах.) — обращение к жене старшего брата.

Жигит — юноша, воин, слуга.

Жолборс — тигр.

Зам-зам — святая вода из Мекки.

Зекет — налог со скота.