– Взятка! – громко пояснила подруга из ванной, умывая руки. – Только все у нас подобные подношения называют необременительными подарками от благодарных больных и их родственников.
– Взятка – это нехорошо, хотя в качестве благодарности и хорошо, – туманно откликнулась я, усаживаясь за стол. – В конце концов, материальное воплощение все равно неизменно, в какие бы словесные формы его не облекали. Хотя «взятка»…
– Не вижу в этом ничего нехорошего, – отрезала Наташка. – Тружусь аки пчела. Сверх плана чужих родственников подсовывают. Кстати, пчелы – первые взяточники. За лето взяток нахватают, тем зиму и перебиваются. Та-ак… С чего начнем?
Подруга облокотилась на стол и, закрыв глаза, принюхалась к смешанным ароматам нарезки и готового салата. Вот тут душа сломленной мною ножки и возмутилась. Причем довольно громко. Раздался треск, короткий Наташкин визг и последующий грохот падения четвертой конечности стола на плитки пола. Вся сервировка бодро поехала вниз.
– Не шевелись, будешь временной Китайской стеной, – прошептала подруга, судорожно вцепившись в обезноженный угол. – Бли-ин! Ну и здорова ж я стала! Сейчас тихонечко поднимусь… Главное, обеспечить устойчивость. С твоих коленок потом все соберем.
Посиделки перенесли в комнату. Наташка три раза вставала на напольные весы, не доверяя их показаниям. Удивлялась, как можно при ее стабильном сорок восьмом размере выкорчевать «с мясом» ножку стола, не прилагая к этому никаких особых усилий. Дать ей рекомендации на этот счет я не рискнула.
Часть третья
Причины и следствие
1
Вино оказалось достаточно кислым. Мы с трудом осилили по бокалу, мучаясь и морщась, но нахваливая напиток исключительно из уважения к дарителю и красивой этикетке. Работая менеджером винного магазина, молодой человек должен был знать толк в винах, и не его вина, что мы, дилетантки, не сумели оценить тонкий вкус и аромат подарка. Глядя на предельно перекошенную подругу, я решила, что момент вполне подходящий для того, чтобы попугать Наташку требованиями о необходимости соблюдать осторожность. Во всяком случае, дальнейший «перекос» просто физически невозможен, а подсластить горечь предостережений можно ведерочком мороженого. Я к нему все равно равнодушна.
– Эк тебя развезло! – Наташке совершенно не хотелось думать о моих горьких предостережениях. Никакого предчувствия очередных неприятностей. Более того, мучительное выражение лица подруги постепенно трансформировалось в издевательское. – Что-то детектив задерживается. Вот Михал Трофимыч приедет…
– Он не приедет. – В отличие от подруги, я еще продолжала отчаянно морщиться. – Все непосредственные участники этой истории один за другим пропадают пропадом. Настала очередь и детектива. Есть, правда, маленькая надежда, что он оказался тем зверем, который на ловца не бежит, но к нам он сейчас, точно, не заявится. К сожалению, в руках ловцов оказался его мобильник. Они пытаются расширить круг лиц, посвященных в аферу с большими деньгами. Недавно контрольный звонок был и мне. Есть и положительный момент – ты своего номера Михаилу не сообщала.
Наташка икнула и, налив себе в бокал благородного испанского напитка, отхлебнула изрядную порцию, даже не поморщившись.
– Ну и чего в этом хорошего, если твой номер известен. Да мой в этом случае и не нужен. Одного на нас двоих ловцам хватит.
Подруга сделала очередной большой глоток из бокала.
– Давай без паники, а? Просто трезво обсудим наше положение. Разговор со мной ловцам ничего не дал. Я сообщила, что отказываюсь от услуг детектива по уличению моего супруга, находящегося в данный момент за границей, в супружеской измене. Причина отказа – стяжательские наклонности детектива. Мои слова попытаются проверить. Здесь все в ажуре. Димка действительно в загранкомандировке, и ничто не может мне воспрепятствовать быть форменной идиоткой, помешанной на ревности. В этом случае встреча с детективом и взаимный перезвон вполне объяснимы. К знакомству с Петуховыми и Лесей меня за уши не притянешь. Палеонтолог, примкнувший к этой истории, погиб. Горицвета в надежном месте. Теперь представь, если бы в мобильнике детектива был засвечен твой номер…
Я немного помедлила, вытащив из коробки очередную конфету. Пусть подруга подумает.
– Мама дорогая! – Наташка залпом допила вино. – Дашка ведь вместе со мной работала!
– О! – Я многозначительно указала пальцем в потолок. – Если вести себя разумно и не вылезать из дома, можно благополучно избежать преследований. Мой совет – возьми краткосрочный отпуск за свой счет по семейным обстоятельствам или больничный. Хотя больные ножки у столов не ломают.
– Почему не ломают? Мало у нас психов? Кто рискнет назвать их здоровыми?
В Наташкиных словах был резон, и я с ней согласилась. Решив, что подруга достаточно подготовлена к дальнейшим испытаниям, брякнула:
– У нас с тобой только один скользкий момент: мы общались с соседкой Петуховых и Олеси Ковалевой. Боюсь, что с ней захотят пообщаться и охотнички. Если уже не пообщались. Кажется, Леська тоже пропала.
– Блин! Зря мы Надежду пирожными кормили. За наш же счет эта стерва составит наши фотороботы. Да ладно бы отражающие наши приятные черты, но ведь заплюет и обольет их грязью. Перед бандитами стыдно. А ведь могла сделать это бесплатно, без пирожных. Ну и-и-и… что делать? Охотнички наверняка явятся сравнивать фотороботы с оригиналами. Так. На всякий случай. Положим, мой сравнительный анализ может и подождать. А вот твой, благодаря засвеченному номеру…
Я сунула в рот очередную конфету и чуть не подавилась.
– Умеешь ты успокоить. Слушай, тебе обязательно говорить гадости?
– Просто ищу выход из положения. Предлагаю целых два: первый – выкрасть Надьку вместе с ее Шельмой…
– Альмой!
– Да кто бы возражал! Можно и с Альмой. Им втроем веселее будет.
Я вздохнула.
– Ты права. Ножки у столов ломают больные психи. Еще не хватало нам идти на преступление.
Наташка оторопела. С минуту буравила меня абсолютно трезвыми глазами, потом покрутила пальцем у виска.
– Больные психи, крушащие мебель, менее опасны, чем те, которые крушат планы на собственное спасение. Я имею в виду законный вариант исчезновения Надежды. Переговорю с бывшей приятельницей из пансионата «Елочки», приобретем на льготных условиях путевку для этой злыдни и подбросим ей в почтовый ящик. Должна же быть хоть одна настоящая беспроигрышная лотерея. Срок начала действия путевки – вчера!
– А второй вариант?
– А второй совершенно бесплатный. Не раз им пользовались. Изменим тебя до неузнаваемости. Единственное неудобство – сидеть в таком виде все дни напролет. И неизвестно сколько. Положим, дети в тебе перемен не заметят, они собой заняты. Но ведь крыша съедет от собственной неотразимости в зеркале… Нет, скорее отразимости.
– Я не думаю, что ловцы-охотнички сразу ко мне заявятся. Так просто меня из дома не вытащишь. Надо еще подумать, нужен ли им лишний риск. Леська – другое дело. Она напрямую связана с этим делом и представляла реальную угрозу. А я своими последними выводами ни с кем не делилась, значит, осведомленностью не отличаюсь. Переговоры с детективом объяснимы. Для начала пригласят на встречу, убедятся, что я дура дурой не только по телефону, но и в реальности. Здесь только одно «но»…
– А разве Леську куда-то вытащили? Михаил же сказал, что она сама уехала. К какой-то матери. И что значит твое «нокание»?
В смятении я схватила бутылку, вылила остатки вина в свой бокал и сделала вид, что очень занята – смакую испанскую гадость. Как это я дала маху? Не хотела пугать подругу окончательно, получилось «через не хочу».
– Видишь ли… Леську вчера хотели насильно увезти прямо с работы.
– Вижу. Только на что тут смотреть? Это вполне мог сделать какой-нибудь русский басмач – доставка мастера жене на дом.
– Да, но по ошибке увезли Леськину ученицу. Сейчас она в реанимации.