«Леди не должна выглядеть как что-то такое, что кошка притащила в дом».
Она вспомнила голос матери, проезжая по знакомым местам. Неважно, что на ней надето – настоящая леди просто никогда не оказалась бы втянутой в подобное приключение.
Сидя на крыше пастушьей хижины, Лейн почувствовал приближение Рейчел еще до того, как заметил, что она едет внизу, по открытому пастбищу. Отложив молоток, которым прибивал дранку, он смотрел, как она приближается. Очевидно, Рейчел решила отдаться своим чувствам – иначе он не мог объяснить себе, почему она выбрала такой ранний час для визита.
В седле она держалась так уверенно, как если бы прошла хорошую школу верховой езды. Лейн, все еще сидя на крыше, согнул ногу в колене и положил на него руку. Он сидел в таком месте, что Рейчел не могла его заметить. Она внимательно смотрела на открытую дверь хижины.
Она въехала под деревья, которые росли по сторонам дороги, и исчезла из виду – только пятна белого и темно-синего цвета мелькали в листве. Он встал, потянулся и прогнулся в поясе, чтобы размяться после долгого сидения с молотком в руках.
Когда она остановилась на лужайке перед хижиной, он пошевелился и встретился с ней глазами. Она взглянула на него, но ничего не сказала.
– Довольно рано для визита, – заметил он, из всех сил стараясь удержать улыбку.
Взглянув на Лейна, молодая женщина почувствовала, как все ее тело от пяток до головы покрылось румянцем. Он стоял на крыше, голый по пояс, брюки, оттянутые неизменным револьвером на ремне, держались низко на бедрах. Его кожа была бронзовой от загара, как будто ходить полуголым для Лейна совершенно обычное дело. Плечи у него были широкие и хорошей формы, как и грудная клетка.
Глубоко вздохнув, Рейчел вспомнила, зачем она здесь, и отогнала от себя чувство восхищения, которое мгновенно охватило ее.
– Чудесное утро, – заметила она, стараясь, чтобы голос ее звучал сдержанно и холодно, в то время как внутри у нее все дрожало.
И по голосу ее, и по поведению было заметно, что она охвачена сомнениями. Подойдя к краю крыши, он присел на корточки и, ухватившись за край, свесился вниз. Он повис на мгновение над землей, потом разжал руки и оказался на земле.
Он шел, сдвинув шляпу на затылок. Заметив в глазах Рейчел настороженность, он не стал протягивать ей руки, как намеревался. Она спешилась и без его помощи. Очевидно, сказал он себе, она здесь не для того, чтобы упасть в его объятия.
Он внимательно смотрел на нее, не понимая, зачем она приехала.
– Я не ожидал увидеть вас здесь, Рейчел.
– Я хочу вам кое-что сказать.
Он взглянул вверх, на утреннее солнце. Оно еще не высоко поднялось над горизонтом.
– Что-то такое, от чего вы не спали всю ночь, я полагаю.
Он, наконец, протянул руку и провел пальцем под ее глазом.
– Что-то такое, от чего у вас под глазами легли вот эти тени.
Когда его рука коснулась ее щеки, ее сначала обдало жаром, потом охватил озноб. Слишком это опасно – смотреть в искушающую глубину его черных глаз. Она отвела взгляд и отступила на шаг, надеясь избавиться от власти, которую имели над ней его прикосновения.
– Вы поняли, что больше не можете дурачить самое себя, вот и приехали сюда.
– Нет… – она постаралась не выдать взглядом свою тревогу.
Он все прекрасно понял.
– Я нужен вам так же, как вы – мне.
Голос у него был низкий, и самое опасное, что она уже познала его влекущий тембр. И она сделала величайшую ошибку, взглянув ему в глаза. Он внимательно смотрел на нее, ожидая, когда она признается в своих чувствах. Кровь у нее бешено бежала по жилам, сердце громко стучало. Ее влекло к Лейну так, как никогда ни к кому еще не влекло, призналась она с изумлением сама себе, а ведь он всего лишь коснулся ее щеки.
Она поняла, как непреодолимо ее тянет к нему, и это привело ее в чувство лучше всякого другого средства.
– Нет… – прошептала она, не владея голосом, – мне очень жаль, что приходится вас разочаровать, но я приехала сюда не для того, чтобы поддаться незаконному, мимолетному порыву страсти…
– Но ведь речь идет о чем-то большем, и мы оба знаем это, – прервал ее Лейн.
Она покачала головой и отступила от него еще дальше, обхватив себя руками жестом самозащиты.
– Дайте мне досказать.
– В мыслях все уже аккуратно разложили по полочкам, не так ли, учительница?
– Лейн, прошу вас.
Вид у него был недовольный.
– Продолжайте. Вы остановились на «незаконном, мимолетном порыве страсти».
– И вы знаете, что это так и есть, с обеих сторон. Вы сами сказали вчера, что вы ничего не можете обещать, да мне и не нужны обещания. Равно как не нужны мне и незаконные романы, я должна думать о Тае. И я решила, что будет лучше, если я лично попрошу вас больше не посещать мой дом. Буду вам весьма за это признательна.
Лейн непроизвольно подумал об открытом личике Тая, на котором ясно написано, что он обожает его, Лейна, как героя. Никто прежде не смотрел на него так. Он удивился, что чувства мальчика так много для него значат.
– А что вы скажете Таю?
– Что у вас множество неотложных дел и что вам пришлось неожиданно уехать.
– Он подумает, что я уехал, даже не простившись с ним.
– Я скажу, что вы хотели это сделать, но у вас не было времени.
– Сколько лжи, Рейчел.
– Я не лгу, – тихо возразила она.
Она отвернулась, не в силах вынести его острого взгляда. Руки у нее дрожали.
– Лжете, Рейчел. Лжете себе и мне, а теперь вот собираетесь солгать и Таю.
Он сделал шаг и остановился, оказавшись позади нее. Поля шляпы скрывали ее лицо, но он знал, что она смущена и будет все отрицать.
Ему показалось, что она прошептала «пожалуйста, не надо», прежде чем он положил руки ей на плечи и мягко повернул ее к себе, заставив посмотреть ему в лицо. Потом принялся развязывать ленты ее шляпы.
– Я знаю, почему вы не хотите больше меня видеть. И это не имеет ничего общего со всеми этими объяснениями. Вы боитесь вот этого…
Лейн осторожно снял с молодой женщины шляпу и отбросил в сторону, потом наклонился к ней, и их губы встретились. Поцелуй был нежный, такой нежный и нетребовательный, на какой только Лейн был способен. Но все равно – он не мог не теребить, не покусывать ее губ, не обвести их языком. Он почувствовал, как ее тут же охватила дрожь, и поднял голову.
– Вы боитесь, что не понравитесь мне, да? Вы все еще верите в то, что наговорил вам Стюарт. Вы убеждены, что в постели вас ждет неудача, и боитесь, что это окажется правдой.
Слезы застили ей глаза. Она попыталась остановить их, не дать им потечь по лицу, но не могла. Его руки соскользнули с ее плеч вниз, к ее рукам; он взял ее за руки. Пальцы у нее были вялые, безжизненные, словно у нее не осталось ни капли собственной воли. Она ненавидела его за то, что он умел заглядывать в темные уголки ее сознания, где обитает правда. Все, что он сказал, было правдой; она поняла это сразу, как только он произнес эти слова. Она заботилась на самом деле не о своей репутации, потому что и без того уже выдержала целый поток сплетен после смерти Стюарта.