потрясения не закончились. После обеда бледный, как восковая кукла, гробовщик мял в руках рукавицы и не мог войти в дом. Отвела его на задний двор, подальше ото всех, поэтому услышала:
— Капитан…Что же эт делается- то? — потрясенно спросил мужик. — Рыл для нее… Устал. Думаю, посижу. А там рядом могилки свежие, трава первая проклюнулась. Так ведь убрать надо? — поднял брови. — Один корешок…крепкий был, живучий. Ногой уперся о насыпь, для силы значица, дернул… да вниз упал, — прошептал, передергиваясь. — А там, — закрыл глаза, — хоть и воняло до рези, — поднял руки, разглядывая, — остатки токмо. Схарчили, — посмотрел на капитана, трясясь. — Взял грех на душу, всех откопал. Тех, кого после прорыва хоронили… Всех пожрали. Обошел могильник на свой страх, тоннель нашел. Внутрь не ходил — испугался.
Я была не рада, что вышла, что пожалела, что стояла и слушала.
— Люба? — тихо спросил Мюррей.
— Ничего не слышала. Ничего не знаю, — помотала головой. — От меня что-то нужно?
— Идите, Люба, — отпустил капитан.
Не зная, куда себя деть, принялась печь, готовить, все, что угодно, лишь бы не думать. Парнишка по растениям тихонько притулился в углу и жевал, греясь о бок горячей печи.
— Не могу, Люба. Страшно мне, одна ты не гонишь чужого с глаз. Хоть около тебя погреюсь, в доброте твоей…
Погладила его по волосам. Все боятся сейчас, всем страшно. Как же всех приободрить? Никто не заходил, не мешал. К вечеру мокрая и уставшая, огляделась — все было заставлено едой.
— Иди спать, ночь на дворе, — тихо растормошила прикорнувшего паренька.
Открыв осоловевшие глаза, удивленно оглянулся вокруг, кивнул и ушел, чуть пошатываясь. Почти все убрала в хладник, собрала поднос и пошла к капитану. Наверняка еще не спит. Так и оказалось. Хмуро нависая над столом, он гипнотизировал самодельную карту. После погрома ничего не осталось, даже ковра. Стол и стулья из запасников — вот и вся обстановка голой комнаты.
— Капитан, что это за крестики? Вам бы поесть.
— Не могу, Люба. Какая еда, когда у нас такое творится?
— Без сил вы ничем не поможете, — аккуратно поддела за край бумагу, утащив к себе. — Только из печи, — придвинула тарелку ароматного рагу.
— Один не могу, присаживайся, — вздохнул, берясь за ложку.
После еды капитан завел монолог, скорее для упорядочивания в голове, нежели для беседы со мной. Из его слов выходило, что после прорыва могло остаться несколько тварей, спрятавшихся недалеко от поселения. Падальщики рыли ходы, чтобы не привлекать внимания. В ходе поисков пропавших сборщиков были найдены несколько ям с останками от крупных хищников.
— Мелкое зверье на месте, большое тоже. Будто падальщики прячутся где, выходя по сильной нужде. Чего ждут? Почему напали только сегодня? Чую, тех двоих уже не найдем, — зло сжал кулаки. — И никаких зацепок. Ни следов, ничего! — раздраженно хлопнул по столу, от чего приборы на столе тихо звякнули. — На рассвете запалим костер, проводим в последний путь, — уперся головой в согнутые руки.
— Мюррей, — тихо произнесла со своего места, стараясь сохранить дистанцию и субординацию, — в этом нет вашей вины. Открою страшную тайну, — наклонилась чуть ближе, мужчина заинтересованно подался вперед, от чего наши лица оказались чересчур близко. — Вы не пуп земли, — пожала плечами. — Всего предусмотреть невозможно. — Итак делаете для этих людей больше, чем должны. Подозреваю, что в Любек не найдется еще одного человека, столь преданно служащего своим подопечным. У всех бывают ошибки. Не надо закапываться, — ободряюще сжала его руку.
Мужская ладонь осторожно накрыла сверху. Стало тепло, немного радостно и капельку грустно.
— Возможно, у Белда есть маги или охотники, умеющие искать особые случаи? — прошептала еле слышно, осторожно высвобождая ладонь.
Чтобы потом не разочаровываться, не надо очаровываться. Никому из нас.
— Если Белд узнает о неизвестной опасности, собственноручно устроит всем нам братскую могилу, желая задушить проблемы на корню. Помощи от него ждать не следует. Справимся своими силами, — откинулся Мюррей на спинку.
Привычно обработав мазью его лицо, собрала посуду.
— Спасибо, Люба.
— За что? — удивилась.
— За простую человеческую поддержку. Никто, кроме вас, не подумал об этом.
— Потому, что боятся.
— Да, но с маской им проще.
— Я о вашем характере, Мюррей, — усмехнулась. — Хватит уже лелеять уязвленное самолюбие. Ну шрам. Ну черный, — пожала плечами. — Пока вы не напоминаете, даже не замечаю. А вот громкий…нрав внушает опасения. Некоторым людям, — попыталась дипломатично донести мысль.
— Некоторым? — хмыкнул мужчина.
— Почти всем… Но не мне.
Улыбнулась в ответ на кривую ухмылку капитана. Расслабился немного. Это хорошо. В темноте коридора блеснули белки недовольной Марджери. Со страху чуть не уронила поднос, ограничилась крепким словцом. Шумно выдохнула через нос и пошла спать.
* * *
Джонатан Мюррей
Характер громкий. Расхохотался, откинувшись на спинку жесткого стула. Ладно, надо подумать. Придвинул карту, рассматривая план могил. Кто-то или что-то прорыло подземную сеть, уничтожая свежие трупы. Единственное, что удалось узнать — наличие острых когтей, следы от которых украшали стены, гробы и и кости, в том числе останки… Камиллы.
Никто не заслуживает такой участи. Зная ее характер… Не удивлен, что вляпалась в сомнительную историю. Как чуял, надо сажать на корабль, не слушая возражений. Выбор дал. Гуманный… идиот.
Олаф громко обматерил мое предложение — порезаться и комфортно подождать падальщика под землей. Закопали гроб со свежей тушей, накачанной различными зельями. Утром проверим.
Раздался стук — мама пришла за ответами. В прошлый я был… слегка не в настроении.
— Джонатан, мне доложили о твоей сумасбродной идее на живца! Я запрещаю! — заложила истеричный вираж леди Марджери, едва прикрыв дверь.
— Проходи, — кивнул было на гостевой стул, да передумал. Сам сел, там пахло приятнее.
Мама нахмурилась этому демаршу, но не поняла причины. Сев, раздраженно махнула рукой.
— А мне доложили про кончину короля, — она побледнела, вздернув подбородок. Еще держит оборону. — О некой Розалинде Блэк. Смогла бы помочь мне? Скажи ты об этом в день приезда, уже доехали бы до столицы, — теперь пошла пятнами, отведя взгляд. Значит, шанс был. — Я всегда выбирал тебя, — попытался донести до нее главную мысль. — Служба — это возможность защитить. Задумывалась, почему капитан, не выше? Поясню, — злорадно улыбнулся, вспоминая былое. — Каждый, кто заикался о вдове Мюррей, выходил в круг. Иметь под боком слетевшего с катушек наследника — малоприятная перспектива. Да, выигрывал не всегда, часто был бит. Но вот упорство и настойчивость — это от тебя, этого не занимать… Я все делал для тебя мама, — горько усмехнулся. — Остался для тебя, наследник будет, тоже для тебя. Постарайся его полюбить… Теперь про дражайшего папочку.
— Не смей осквернять память о нем!! — вызверилась мать,