- Извини,- отодвинул плечом замершего Марка и пошел прочь. Пора заканчивать этот балаган. Как там мне с детства внушал великий родитель Арни, кажется он говорил, что на каждую хитрую задницу найдется болт с винтом. Что ж. Он был очень и очень прав. И сейчас я еду на смерть, потому что любящий папуля сто процентов приготовил мне сюрприз в виде свинцового куска метала. Но у меня есть болт с винтом и еще кое-что. Кое что посильнее Фауста Гете.
- Босс, Ба пришла в себя, и жутко желает вас видеть. Докторишка говорит, что наверное ее привяжут к кровати если не угомониться, — доложил Федор, едва я устроился рядом с ним на пассажирском сиденьи. Смешно, меня Грушка научила ездить не сзади, на командирском месте, а рядом с водилой. И мне это чертовски понравилось. – Стальная старушка. Гвозди бы делать из этих людей, хренова туча была бы гвоздей,- хохотнул бодигард, выруливая на шоссе.
- После,- выдохнул я. – После, Федя. Все равно уже поздно пить боржоми.
- Иногда стоит все же сделать глоточек,- глубокомысленно изрек Огурец, философ доморощенный, блин.
Арнольд был не один. Два амбала, похожих на трехстворчатые шкафы, следовали за ним по пятам. Отец вышел навстречу, даже не позволив моей машине проехать на территорию особняка. Зато пустил своих псов, которые только не обнюхали лимузин. Федя одобрительно хмыкнул, оценив квалификацию бойцов. Черт, старый параноик наконец – то осознал, что верить мне все же не стоит. Это даже радует, а то уж я решил, что ничего не стою. Ухмыльнулся, встретившись взглядом с хитрым лисом.
- Знаешь, отец, пожалуй я откажусь от нашей с тобой сделки. Меня не устраивает двадцать процентов,- мой голос звучал насмешливо, хотя душу драли все черти ада. – Я хочу половину.
- Ты чертов щенок,- скривился Арнольд. – Выродок.
- Я продукт моего отца, которого, кстати, шлепнули за барахлишко в схроне. Так с какой радости я должен тебе отдавать все то, что мне принадлежит по – праву?
- Ты такой же твареныш, как и Гипнотизер. Он кинул меня и Дипломата. Это наши вещи, мать твою.
- И за это ты их обоих и шлепнул, да Арнольд? Думал, что приберешь все к своим жадным ручонкам. А они тебя накололи, как барбоса уличного. А врал то, да серьезных людей кинул родитель мой, да они его нашли. Артист, — мой хохот взбесил Арни, но он с трудом удержал себя в руках.
- Да, я их убил. А потом, спустя годы, уничтожил Ангелину. Ее сбила машина.
- И Грушу ты приказал вальнуть. Жаль конечно сестренку, но мы же с тобой похожи. Девка была лишней. Дети со временем перенимают повадки приемных родителей. Марк нам не нужен, Арнольд. Никого больше не осталось, только ты и я. Делить даже ничего не придется, мы семья. Все останется в семье. Так что, по рукам?
- Мои гарантии? – деловито спросил Арнольд. У меня от души отлегло. Повелся.
- Федя, бумаги,- приказал я. Открыл кейс, поданный мне Огурцом, и напичканный аппаратурой.
- Подготовился, значит? – прокаркал папенька.- Я всегда знал, что ты еще меня превзойдешь. Не веришь, значит?
- Ты меня научил никому не верить,- ответил я в тон.- Формальности соблюдены. Знаешь, отец, ты всегда говорил, что у тебя чутье, как у добермана. Ты ошибался. Столько лет ты сидел жопой на сокровищнице, ради которой переступил через все человеческое. Грош цена твоей чуйке.
- Что ты имеешь в виду?
- Я пробил координаты, которые расшифровал. Знаешь, где сокровища, ради которых ты положил всех своих дружков? Этот дом ведь принадлежал вам троим. И жили вы тут вместе. Пошевели мозгами, Арни. У твоих подельников было отменное чувство юмора.
- Взять их,- приказал отец. Амбалы спокойно, словно играя с жертвой, двинулись в нашу с Федюней сторону.
Глава 28Аграфена
Старый дом, похожий на пряничную избушку, все так же чужеродно смотрелся на пустынной пыльной улице. Я почувствовала, как слабнут ноги. Но упрямо сделала шаг к калитке и нажала на латунную пимпочку старинного звонка. Съежилась, ожидая когда откроется портал в прошлое, которое я всей душой пыталась изгнать из своих воспоминаний. Нет, мне не было тут так уж плохо в этом доме. Меня любили, понимали и жалели черт возьми. И вот именно эта жалость жутко раздражала маленькую Грушу. А город не принял нас, пытался отторгнуть всеми силами. Я хмыкнула, вспомнив как шагала каждый день в школу, стараясь не попасться никому на глаза. Внучек ведьмы, оказывается, ненавидят в маленьких поселениях. А внучек сразу двух ведьм – вдвойне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Кого тут черти несут? – раздался из – за ворот недовольный надтреснутый голос.- Не покупаю я пылесосы, на них летать неудобно. Валите псам в зад.
- Теть Фир,- пискнула я. Слушая резко – установившуюся за оградой тишину. Не удивительно, что их считают колдуньями, Ба и ее сестрицу родную.
- Кто я то? Свинья? – наконец поинтересовалась бабулина сестра, и я увидела синий глаз, секущий за мной в щель в калитке.- Ходют тут всякие авантюристы. Яааа.
- Груша я, — чувствуя себя персонажем детской сказки проблеяла, мечтая сбежать.
- Груша нельзя скушать. Так-то сестрица моя мумия ужо, а ты вон какой розанчик.
- Теть Фир, хватит уже идиотничать,- от злости у меня голос прорезался,- я внучка твоей сестры. Впусти меня.
- А, всадник апокалипсиса явился,- хмыкнула Фира, и загремела замками,- чего надоть?
Я открыла рот, чтобы ответить, но онемела, уставившись на вылетевшую мне на встречу фурию в белом платочке. Черт, а ведь и впрямь на ведьму похожа. И я не вижу ее ног. Тетя Фира парила над землей, и зыркала на меня не по возрасту яркими очами.
- Мне нужна помощь,- не особо надеясь на то, что меня выслушают, промямлила я, борясь с навернувшимися слезами. – И еще я хочу есть.
- Что ж тебя твоя бабка чокнутая не покормила? Или у сестрицы моей совсем бак прыснул, прости Велес? Или...? Ой, одна я на свете осталась,- вдруг заблажила бабулина сестрица, и полетела в сторону дома, воинственно развеваясь косыночкой.
Я шагнула во двор, и прикрыла за собой калитку. Ничего не изменилось, качели только потемнели от времени и невостребованности, да на столе под навесом, вместо огромного медного самовара сейчас красовался электрический монстр известной фирмы.
- Задвижку на калитке закрой. Ходют тут наркоманы всякие, потом не отмажисся,- прямо за моей спиной гаркнула тетушка, заставив меня вздрогнуть.- Бабка твоя как скопытилась то? Поди башку свою дурную свернула. Говорила этой дуре – самокаты зло - моноколесо форева.
- Ба жива, — не веря в свои же слова выдохнула я, поворачиваясь к неугомонной бабулиной старшей сестрице.- По крайней мере, когда я видела ее в последний раз она дышала, но была без сознания. Слушай, а ты чего в платочке? Я не помню, чтобы ты голову покрывала косынками.
- Ой, жива конечно. Эту дуру не задушишь не убьешь, - махнула рукой Фира,- ладно, я в магазин. Ты ж жрать хочешь, на ногах вон еле держишься, а у меня сейчас этап такой – праноядением я занимаюсь и солнечным питанием.
Я и вправду с трудом боролась с навалившейся на меня слабостью. Голова кружилась. Страшно тошнило, а в животе словно поселился небольшой вертолет и теперь бурчал так громко, что казалось его слышно за сто километров.
- Как в сказке, накорми дурачка, в моем случае дурочку, напои, а потом спрашивай. Так что, метнусь я до лабазу. Потом мне расскажешь, куда вы опять вляпались. Купить то чего?
- Огурцов соленых, селедки, конфет коровка, клюквы в шоколаде...- захлебываясь слюной, начала перечислять я, не обращая внимания на слишком пристальный взгляд бабулиной сестры.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Таааак, — прервала она поток моих желаний, — я так понимаю ты тоже приползла в мой дом, чтобы очередную Груню на свет произвести. Если так, то проваливай. Одни проблемы от вас. Беременная?
- Ребенок не родится,- сказала и вдруг почувствовала такую боль в груди, что дыхание сперло. – Завтра пойду к гинекологу, есть же у вас женский доктор здесь?