— Посмотрите, она чужачка. Она не одна из нас. Не такая, как мы. Гнилой отпрыск лунновильского шпиона. Зачем она нам? Неправильная, ненадежная, способная в любой момент сдать Гремвол врагу. Взгляните на своих дочерей, сестер, на себя. Среди вас есть женщины куда более достойные править.
Руки, ноги похолодели. Я прекрасно понимала, к чему все идет. Меня хотят свергнуть. Без Тейтху. Без поединка. Назревает переворот.
Если речь старухи поддержат, никто из моей семьи живым из этого зала не выйдет. Нас вырежут. Женщин, мужчин, детей. Всех.
Зря Визарра не сбежала из Гремвола, зря не унесла отсюда новорожденную дочь, пока была возможность.
Элендил…
Залог.
Его единственного оставят в живых, но превратят в бесправного пленника.
Шум под скальным куполом нарастал. Удивительно, как резко способно измениться настроение толпы. Совсем недавно эти эльфы скандировали мое имя, а теперь хотят насадить меня на пику.
Атмосфера накалялась, становилась все более напряженной, враждебной.
Я должна была что-то сделать, попытаться себя защитить, но мои слова тонули в криках собравшихся.
Меня не слушали, не слышали, не хотели слышать.
Меня здесь никогда не принимали!
Старуха в черном заставила народ Гремвола увидеть во мне врага.
— Долой ее!
— Выродка!
— Смерть дочери шпиона!
Отчаяние поднялось изнутри холодной волной, ледяными тисками сдавило горло, и в этот момент — в момент, когда бешеная толпа готовилась меня растерзать, появились пауки. Сотни, тысячи пауков.
Черные и красные, маленькие и большие, они спускались на паутине с потолка, выбирались из каждой щели и стремительно ползли в мою сторону. Вскоре весь пол был покрыт темной шевелящейся массой.
Дроу испуганно вскрикивали, ощущая прикосновения маленьких лапок, и озирались, не понимая, что происходит. Тем временем восьмиглазые продолжали прибывать. Казалось, сюда сползались все пауки Гремвола.
Верные друзья окружили меня плотным строем, не позволяя никому приблизиться. Они карабкались по моим ногам, повисали на одежде, падали сверху мне на волосы и плечи. Пара минут — и пауки облепили меня всю. Ядовитые черные вдовы с красным узором на брюшке и безобидные серые вязальщики, огромные мохнатые тарантулы и крошечные крестовики с тоненькими лапками. Они пришли меня защитить. Моя личная маленькая армия.
— Это знак! — раздался из толпы женский голос, и я не сразу поняла, что кричит Аддира. Не поняли это и другие. Между тем сестрица смекнула, как воспользоваться ситуацией и повернуть ее мне на пользу. — Благословение Великой! Богиня говорит с нами! Она изъявляет свою волю. Лейна должна стать королевой! Ее выбрала для нас сама Черная Вдова!
— Слава Лейне! — закричал Элендил.
— Слава Лейне! — поддержал его кто-то из толпы.
И вскоре со всех сторон начало раздаваться:
— Слава новой королеве!
— Слава!
Эпилог
— Зачем ты позвала нас сюда? — с сомнением спросил Элен.
С хитрой улыбкой я посмотрела сначала на него, затем на Малаггара.
— Садитесь, и я все объясню.
Растерянно переглянувшись, мужчины заняли свои места за столом.
— Это надолго? — Малаггар беспокойно поерзал на сиденье. — Я обещал Тьерре поиграть с ней.
— Насколько затянется наша беседа, будет зависеть только от вас.
И снова мои гости обменялись настороженными взглядами.
— О чем ты хочешь поговорить, Лейна? — сложил руки в замок Элендил.
Я медленно прошлась по комнате и опустила ладони на стол.
— У меня к вам деловое предложение. К вам обоим. Хочу сделать вас моими советниками. Теперь вместо кейлы Глоссары проблемами мужчин в Гремволе будете заниматься вы двое. Я имею в виду настоящими проблемами, а не из серии «как поднять член с помощью зелья».
Брови Элена поползли на лоб. Малаггар нахмурился.
Довольная собой, я продолжила:
— Хочу принять ряд законов, защищающих ваши права. И для этого мне необходим мужской взгляд. Правами мужчин должны заниматься сами мужчины — не женщины. В конце концов, вам виднее, в чем вас ущемляют.
Элендил прочистил горло, словно собирался что-то сказать, но промолчал и просто улыбнулся. Нежно и благодарно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Теперь мой любимый будет занят делом, и выражение неприкаянности исчезнет из его глаз. У него появятся цели, интересы, стремления, которые сделают его жизнь в Гремволе полнее и ярче. Ему ведь это нужно, я знаю, — найти себе применение. Такому, как Элендил, мало быть просто мужем королевы. Он личность, а каждой личности необходимы простор и поле для деятельности. Надеюсь, новая должность поможет моему супругу почувствовать себя полезным и значимым.
— Ну что, есть уже какие-нибудь предложения? Как будем облегчать жизнь мужчин-дроу?
— Не надо мужчинам в Гремволе никаких дополнительных прав, — проворчал Малаггар, переваривая услышанное. —Если ты умный и правильно ведешь себя с женой, то все у тебя будет хорошо. А если дурак и не можешь найти подход к супруге, то кто в этом виноват? Вот я абсолютно счастлив с Визаррой. Не надо меня ни от чего и ни от кого защищать. И права мне ваши не нужны. У меня все отлично.
— Это потому, что тебе повезло, — мягко возразил Элен. — Жена тебя любит. Поэтому ты счастлив. А надо сделать так, чтобы счастливы были все, а не только те, кому улыбнулась удача.
Малаггар упрямо насупился, видимо, считая свою благополучную жизнь личной заслугой.
— Неужели нет ни одного закона, который ты хотел бы принять? — спросила я с удивлением.
Дроу задумался. Он думал долго, а потом просиял.
— Хочу! — воскликнул Малаггар возбужденно. — Хочу принять закон, по которому у эльфийки может быть только один супруг.
— Отличный закон, — смущенно кашлянул в кулак Элендил. — Целиком и полностью поддерживаю.
Вот же собственники-ревнивцы!
— Значит, решено, — рассмеялась я. — С этого момента выходить замуж в Гремволе можно только один-единственный раз. Довольны?
Судя по широким улыбкам моих советников — более чем.
* * *
Лейна оказалась еще более жесткой королевой, чем ее мать. Ее боялись сильнее, чем когда-то Ильфриду Гремволскую, ибо Лейна все и обо всех знала. Ходили слухи, что у новой правительницы повсюду глаза и уши, что она владеет какой-то особой зловещей магией. В конце концов, в день коронации ее благословила сама Великая Паучиха.
Несмотря на свою неопытность, Лейна очень быстро взяла всех в оборот. Первое время властная мать пыталась превратить ее в свою послушную марионетку, но обломала зубы. Мягко, но непреклонно Лейна поставила бывшую королеву на место, и с тех пор ни у кого не было сомнений: перед ними настоящая правительница, именно такая, какая нужна Гремволу.
Что касается Элендила, его проблемы власти и политики не тревожили. Другие заботы перетянули на себя внимание лесонвилльского принца.
Две маленькие вопящие заботы.
— Чего тебе? — После долгого настойчивого стука Малаггар таки открыл ему дверь и тут же скривился от синхронного крика двух младенцев.
— Я не знаю, что делать! — с порога зашептал Элендил, бледный и с темными кругами под веками. В каждой его руке было по свертку, и оба этих свертка истошно орали. — Они всю ночь ревут не переставая. То вместе, то по очереди. Помоги! У тебя есть опыт. Как их успокоить?
С умным видом Малаггар наклонился к одному из спеленатых малышей, к этому маленькому источнику большого шума, и деловитым тоном сказал:
— У них режутся зубы.
— Зубы? — засомневался Элендил, но все равно полез сыну в рот осматривать десны. — Они родились месяц назад. Не рановато ли?
— Для зубов никогда не рано, — наставительно заявил Малаггар. — Думаешь, удобно есть без зубов? А пеленки ты проверял?
— Сухие. Но я их все равно сменил. На всякий случай.
— Зачем ты менял пеленки, если они сухие?
— Я был в отчаянии!
Некоторое время мужчины слушали незатихающий детский плач, затем Малаггар заговорил снова:
— А мать их где?