Читать интересную книгу Танец волка - Александр Мазин

Дело было так: Черный отправился в подвластную часть земли Вингульмёрк и, по обыкновению, устроил там пир – за счет местных жителей.

С лидером Вингульмёрка, Гандальфом, у Черного сначала была большая война с переменным успехом, но потом они решили, что от войны – одни убытки, замирились и заключили договор, попилив Вингульмёрк на две части.

И всё бы хорошо, но тут Гандальф возьми да и помри. С каждым может случиться.

Да только у Гандальфа, в отличие от Золотобородого, остались наследники. Аж три штуки. Хюсинг, Хельсинг и Хаки.

И решили двое старших отпрысков папин договор расторгнуть. В одностороннем порядке. Причем – в лучших скандинавских традициях. То есть дождались, когда Хальфдан с дружиной как следует наклюкался, – и напали.

Рубилово вышло изрядное. Военный контингент, прибывший с Черным, был невелик: чай не в походе – на своей личной территории, да еще надрались все, как это у скандинавов принято, – в зюзю. Так что у братьев имелся серьезный шанс грохнуть Хальфдана Черного. Кабы они преуспели, это был бы великий подвиг, потому что по тоннажу Хальфдан превосходил братьев, как полноценный крейсер – тройку пограничных катеров.

Не получилось. Хальфдан в этой резне потерял чуть ли не всех своих хирдманов, в том числе и любимого наставника своего, Торлейва Умного, который был у конунга главным политическим советником. Но сам – улизнул. В леса. По которым еще неделю шарились Гандальфсоны, жаждавшие его порешить.

Однако Черный из сетей выскользнул, добрался до своих и, ясное дело, сильно на братьев обиделся.

Дома Хальфдан живенько собрал новое войско, что ему, ставшему после смерти брата единовластным лидером Вестфольда, Раумарики и так далее, было вполне по силам. Собрал и немедленно повел на Гандальфсонов, у которых на сей раз шансов не больше, чем у выводка волчат против уссурийского тигра. Причем очень сердитого.

Черный прижал братьев к берегу какого-то местного озера и разбил в пух и прах.

Чудом оставшийся в живых Хаки Гандальфсон удрал к шведам, и на земле Вингульмёрк воцарился мир. Под мудрым правлением всё того же Хальфдана Черного.

Вообще же подданные попроще Хальфдана любили. Народная молва гласила, что он принес норвежским землям небывалое плодородие. И верно. С того времени, как Хальфдан начал править самостоятельно, на подвластных ему землях не случалось голода.

Таков был человек, на землю которого, выражаясь поэтично, вновь привела меня Судьба.

Не знаю, был ли он и впрямь гарантом плодородия, но образ его жизни мало отличался от образа жизни большинства, если не всех, скандинавских конунгов: от великого Рагнара Лотброка до задрипанного хозяина крохотной северной бухты у полярного круга. Выпивка, жратва, песни-пляски, простые мужские игры и еще более простые доступные девки. Разница лишь в масштабе: у кого – дюжина гостей, пиво и соленая рыба на закусь, а у кого на закуску быки на вертелах и прославленные скальды в качестве «приправы».

Мы ввалились в длинный дом конунга шумной компанией, возглавляемой Харальдом Щитом.

К некоторому моему удивлению, первым, кого я увидел, был Красный Лис. Он и его лучшие вояки оккупировали здоровенный кусок стола, перемешались с норегами, и непохоже, чтобы старинная вражда портила им аппетит.

Хальфдан-конунг восседал на возвышении, как и положено конунгу. В окружении родни и доверенных лиц, большая часть которых была мне незнакома. Тыл его «прикрывали» боги. Деревянные, разумеется.

Увидав нашу сплоченную компанию, конунг соизволил встать и даже сойти с пьедестала, дабы лично приветствовать гостей.

Тут Харальд Щит очень ловко ушел на второй план, и я оказался с Хальфданом лицом к лицу.

Не скажу, что лицо у конунга было симпатичное, но угрозы оно не таило.

Обмен любезностями не затянулся. Меня, Медвежонка и Харальда Щита пригласили за командирский стол, жен Щита и Гудрун разместили среди конунговой женской родни, попутно представив, кто есть кто. В частности, я познакомился с одной из конунговых дочек. Фрейдис.

На меня она особого впечатления не произвела. Типичная скандинавская девушка, хорошо питающаяся и проводящая много времени на свежем воздухе. Не более того. Гудрун смотрелась бы в роли «дочери конунга» куда лучше. Хотя мне она больше нравилась в роли моей жены. Ну да вернемся к Фрейдис. Папа-конунг, судя по всему, тоже относился к девушке без трепета.

– Моя дочь Фрейдис, – бросил он небрежно и переключился на другую волну.

Похоже, в списке приоритетов конунга дочь стояла где-то между любимым волкодавом и вечерней порцией пива.

Впрочем, по местным меркам, девушка была весьма симпатична. Глаза синие, волосы светлые до белизны, щеки румяные. Телосложение… Пожалуй, на такую грудь можно было спокойно складывать не слишком большие подарки.

Я бы сразу после церемонии знакомства выкинул девушку из головы, но тут за моей спиной громко засопел побратим. Я покосился на Свартхёвди и понял: храбрый берсерк поражен в самое… ну назовем это сердцем.

– Какая красавица! – хрипло прорычал Медвежонок и облизнулся. Перехватил предназначенный мне кубок, осушил и в задумчивости смял его в кулаке. Кубок, замечу, был из бронзы, а не из олова.

Очаровательная Фрейдис вертела блондинистой головкой и непринужденно вела беседу сразу с тремя соседками, одной из которых была моя Гудрун.

Свартхёвди не сводил очарованного взгляда. Что, впрочем, не мешало ему сметать со стола хавчик и, не переставая, работать челюстями.

Этак с четверть часа мой побратим набивал желудок, потом решил перейти к активным действиям.

– Я пошел, – сообщил Медвежонок, выбираясь из-за стола.

Я поймал его за рукав.

– Брат, не увлекайся! Она – дочь конунга…

– Иди к воронам! – буркнул Медвежонок, освободил руку и направился… Нет, не к Фрейдис, а к Тьёдару, которого поместили с «младшей дружиной».

Общались они недолго, после чего Певец, с видимой неохотой, покинул свое место и двинул к своим вещичкам, а точнее – к музыкальной доске со струнами, а Свартхёвди вернулся, плюхнулся на скамью, сцапал мое пиво, опростал кружку в пасть и, довольно хрюкнув, изрек:

– Ты прав, Черноголовый. Она – дочь конунга. Такую не завалишь в уголке. К ней требуется особый подход. И он у меня есть!

Я понял, что он имеет в виду, когда «особый подход» вышел на середину зала, позванивая струнами, а когда заинтересованный народ притих, громогласно объявил:

– Драпа о Волке и Медведе!

И забренчал. И запел. С каким бы удовольствием я запустил в него чем-нибудь тяжелым…

Но, боюсь, братишка никогда бы мне этого не простил. Вон как его глазенки-то замаслились. Таким, как он, огонь и вода – нипочем. А вот в медных трубах он застрял капитально.

Гости, однако, прониклись. Слушали скандинавское народное творчество со всем вниманием, доступным жрущей и пьющей ораве. Внимали, короче. И на нас косяки кидали. Все. Даже Гудрун, солнышко мое, постреливала в мою сторону глазками… Ласково-ласково… Так, что хотелось забить на все некультурное общество и увести ее… куда-нибудь туда, где общества нет.

Но я отвлекся. Драпа, как я уже говорил, получилась длинная. И во всё время ее исполнения никто шумно не кушал, не бил по твердому и даже рыгали аккуратно, не перебивая. Вот она, сила искусства.

А главное, успех – полный. Свартхёвди своего добился. Теперь уже Фрейдис откровенно пялилась на моего побратима. Вот он, легендарный отныне Медведь!

Гудрун, девочка моя, женский стол покинула и перебралась к нам, на «королевскую» лавку. Ручку на меня возложила. Со значением. «Мое». Так, на всякий случай, чтобы никто не покусился.

Хальфдан-конунг в лучших конунговских традициях певцу денег заслал. И намекнул: не худо бы и о нем, Хальфдане Черном, что-то такое изобразить. Как-никак, много славных деяний совершил конунг Вестфольда и окрестностей.

А теперь – на бис.

Слава Богу, после второго исполнения драпы кровь в жилах храбрых викингов вскипела, и началась… Назовем это пляской, хотя, по-моему, это было больше похоже на соревнование, кто выше подпрыгнет или громче топнет. Музыка тоже соответствовала: дудки и барабаны гремели и гудели, добавляя хаоса в общий бедлам.

Захватывающий процесс, одним словом. Даже солист Тьёдар отложил свою музыкальную доску (один фиг, ничего не слышно) и присоединился к плясунам.

Танец викингов – это впечатляет. Грозное зрелище. Так и хочется набрать дистанцию и щитом прикрыться.

Пляшут. Медвежонок – зажигает. Вертится волчком, подпрыгивает на полметра…

С ним конкурирует Красный Лис. Ах какая пластика! Какая организация движений! А почему бы и нет? Красный Лис – самый крутой в своей команде ирландских душегубов. Делает фирменную ирландскую «стойку на копье», это которая «прыжок лосося через перекат» называется, даже лучше, чем его виртуоз-кормчий.

«Прыжок лосося» по-ирландски – это такая фигня, которую, если не увидишь – не представишь. Разбегаешься, упираешь пятку копья в землю и толчком выбрасываешь себя вверх, как прыгун с шестом… Только тебе надо не высоту взять, а преодолеть препятствие в виде вооруженного противника. Или строя противников. И не плюхнуться потом на мягкое с довольным видом, а вступить в бой раньше, чем этот самый противник начнет фаршировать тебя железом. Сам я такой прыжок пока не освоил, хотя очень старался. То ли силы не хватало, то ли отмороженности. Пусть с координацией у меня замечательно, но я слишком хорошо понимал, что будет, если, скажем, нога оступится или рука соскользнет и мой любимый организм наденется на острие. И это притом, что я отрабатывал базовый, так сказать, вариант. А старина Лис делает «прыжок лосося» практически без разбега, да еще на вертикальном копье выходит в стойку на руках. И после прыжка предмет не роняет, а сразу пускает в дело.