— Вот я сегодня к больнице после собрания группы подъехала, и решила Марину с работы в кафешке подождать, посидеть просто, да и Алинка должна была появиться скоро. И тут вижу — сидят они вдвоем, он ее обхаживает, глаз не сводит. А наша сестра только губы кривит и слушает. Суровая такая, — и Полина скорчила рожицу, показывая, как именно сурово выглядела Марина в этот момент.
Теперь все взгляды обратились на Марину.
— Да я сама не знаю, зачем он приходил, — не выдержала она. — Больше месяца прошло, какая-то странная любовь неземная, не находите?
— А может, — подала голос обожавшая любовные романы Алина, — он все это время боролся с собой, так как он лорд, ты простая горожанка… И вот, — она мечтательно вздохнула, — он не совладал с собой и решил увезти тебя к себе во дворец.
— Да, но я то-тут еще, а не во дворце, — язвительно сказала Марина.
— Как зовут лорда? — уточнил отец.
— Кембритч, папа.
Святослав сдвинул брови.
— Я знаю его отца. Припоминаю по парламенту. Неприятный, очень себе на уме, высокомерный. Про сына ничего не скажу, я даже не знал, что у него есть сын. Неожиданный выбор, Марин.
— Да слушай их больше, отец, — раздраженно ответила Марина, — они меня и замуж без моего ведома выдадут. Говорю тебе, странно это.
— Что странного, — настаивала Алина, — влюбился он.
— Я не верю в сказки, — жестко отрезала Марина.
Марина
…. Я и правда не верила в сказки. Особенно трудно в сказки верится, когда накануне ты отпахала продленную смену, потому что привезли срочный аппендицит, поспала три часа в подсобке, и потом прыгнула в скорую на вызова. А с утра, на собрании, которое ну обязательно нужно посетить — иначе я б давно спала дома, нас «обрадовали» внеурочной сдачей анализов, а меня попросили подменить дежурную медсестру на утреннем обходе, потому что у нее прилетает сын от бабушки, надо встречать.
И вот я, с дыркой в вене, с гулкой от недосыпа головой, с немытыми волосами — нет, я девушка чистоплотная. Но, поверьте, очень трудно остаться с аккуратной прической, когда ты потеешь над пациентом, с медицинской шапочкой на голове, или бегаешь по вызовам, или спишь, где упала.
Так вот, такая я красавица, с призовыми синяками под глазами и опухшим, бледным лицом (как зеркало не треснуло, не знаю), отвела обход на автомате, раздала баночки для анализов, собрала баночки с анализами, взяла кровь у полусотни пациентов, и уже подумывала, что никуда я сегодня не поеду, остаюсь спать в подсобке.
И тут по громкой связи «Богуславская Марина Станиславовна, подойдите в кабинет главврача!».
Потащилась я туда как зомби, готовясь застрелиться, если мне скажут, что нужно еще кого-то подменять или куда-то ехать.
Зашла, постучавшись, и увидела его. Это было так неожиданно, что я даже не удивилась, просто спокойно посмотрела и кивнула. Он при моем появлении сразу встал, тяжело опираясь на трость, и захотелось сказать «сидите, не надо вставать», но я промолчала.
Ну, то есть, в кабинете не только он был, еще и Олег Николаевич, оставшийся сидеть — не аристократ все-таки. Это в высшем свете мужчины встают, когда дама входит. Был главврач непривычно благодушным, смотрел с доброй улыбкой и прямо-таки излучал радушие.
— Здравствуйте, Марина Станиславовна, — сказал он приветливо, — садитесь, что же вы стоите.
— Так уже здоровались с утра, Олег Николаевич, — в тон ему ответила я и осталась стоять. — Случилось чего?
— Так вот знакомый ваш пришел, проведать вас, — и Олег Николаевич недоуменно покосился на стоящего, как его, Кембритча.
— Здравствуйте, Марина, — лорд поклонился, и я еле удержалась, чтобы не сделать книксен в ответ. А я и забыла уже, какой у него странный голос, будто он постоянно простужен, или курит так, что хрипит и сипит; и говорит он тихо, но низко, и вся эта вокальная смесь царапает и щекочет где-то у меня за грудиной, будто бронхит начинается или холодного воздуха наглоталась.
— Здравствуйте, — вежливо ответила я и замолчала. Так мы и стояли, молча, и глядели друг на друга. Я от усталости, а он явно не зная, что сказать дальше. Олег Николаевич, видя это, засуетился:
— Ну я пойду, а вы пообщайтесь, пообщайтесь. Лорд Кембритч, еще раз спасибо за оборудование в педиатрию, это очень щедрый жест.
Мой визави кивнул ему, продолжая глядеть на меня чуть искоса, будто стеснялся смотреть прямо.
— Олег Николаевич, — проговорил он этим своим ужасающим, пробирающим меня голосом, — не стоит волноваться, будет крайне неккоректно с моей стороны занимать ваше рабочее место. Марина, — обратился он ко мне, — не будет ли с моей стороны слишком смело пригласить вас на чашечку чая? Я заметил кафе напротив поликлиники, «Сиреневый дворик», кажется.
— «Сиреневый лужок», — машинально поправила я. Да уж, изящно. Послать тебя я не могу, потому что главный меня потом с потрошками съест, за оборудование-то. А идти очень не хочется, не доверяю я тебе.
— Лорд Кембритч, — я постаралась, чтобы голос звучал спокойно, — я сутки нормально не спала, и не могу в таком виде пойти в присутственное место.
— Вы прекрасно выглядите, Марина, — так же спокойно проговорил он. Да-да, среди покойников я была бы звездой. — Я обещаю, что не займу много времени у вас. Пожалуйста, позвольте проводить вас в этот «Сиреневый лужок». Уверен, кафе замечательное.
Голос его дрогнул, и я не поверила своим ушам, — ирония?
— Поверьте, — продолжал он, — чашечка хорошего ароматного чая прекрасно вас взбодрит.
Да-да, в «Лужке» только такой и продают — ароматный и хороший. Просто нам такой ни разу не попадался. А взбодрить меня после той дозы кофеина, что плещется в моих венах, может только конский транквилизатор. Снова захотелось, как в первую встречу, запустить в него чем-то тяжелым. Но вместо этого я кивнула и сказала:
— Подождите меня внизу, я должна переодеться.
Снять халат и форму, быстрый душ, чистка зубов, расчесаться, влезть в джинсы…на влажное тело — бррр. Уложилась я в пятнадцать минут. Лицо свежее не стало, но зато голова начала хоть немного связно мыслить.
Он терпеливо ждал меня на кресле в приемном покое, а вокруг, в почтительном отдалении, уже собрался фан-клуб из медсестричек и внезапно оздоровившихся пациенток, которые бросали на лорда — невиданное явление в больнице для простых горожан — любопытные взгляды.
Увидев, как я подхожу к предмету их воздыханий, медсестрички зашушукались громче, и ничего не оставалось, как в упор посмотреть на них тяжелым взглядом (подсмотренная у Ангелины опция), под которым они стушевались и замолкли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});