Это было отчётливо видно по тому, как к нему обращались коллеги.
«Примерно половина из них те, чьих отпрысков я отодвинул от кормушки в собственном лице. Про остальных пока сказать ничего не берусь, но…»
Всегда есть одно большое но, в данном конкретном случае оказавшееся подозрительным юношей, нервно теребящим массивный перстень на указательном пальце. Украшение на собственно украшение нисколько не походило, а характерный отголосок пропитавшей металл анимы прямо указывал на артефактную природу предмета.
«…Здесь есть кое-что подозрительное».
Никто не запрещал гостям иметь при себе определённые артефакты вроде хранилищ или защитных комплексов, но этим не злоупотребляли даже самые эксцентричные личности. Сейчас же Элин был практически уверен в том, что артефакт на пальце юноши не имеет ничего общего с хранилищем, так как вместо поглощения анимы кольцо её выплёскивало в окружающее пространство. Эта черта не была характерна и для связок рун, направленных на защиту хозяина: в неактивном режиме такие предметы были зациклены в себе, за счёт этого не теряя ни крупицы анимы. К примеру, ни посох, ни шлем (хоть последний и нельзя было отнести к классическим артефактам) не могли продемонстрировать такую же отрезанность от мира.
«Мы не подойдём ближе?»
«Вопрос закономерный, но для более подробного анализа кольца мне нужно по меньшей мере взять его в руки», – покачал головой перерождённый, начавший склоняться к игнорированию проблемы.
В конце концов, этот зал был под завязку наполнен анимусами, среди которых практически не было мирных представителей этого тяжёлого ремесла. В такой ситуации всерьёз навредить гостям на приёме мог бы или анимус алмазного ранга, или слаженная тройка его платиновых коллег.
«Придерживаемся плана, Эрида».
Ответив неоформленной в мысль волной одобрения, напарница экс-абсолюта вернулась к работе, щедро развешивая на попадающихся ей людей ярлыки.
Элин же был вынужден отвлечься на общение с теми, кто выказывал желание хотя бы поздороваться с наследником среднего, а значит вполне себе важного, клана Нойр…
* * *
Несколькими минутами ранее. Внутренний сад первого дворца
– Госпожа Ланеска, господин велел поинтересоваться, как всё прошло. – Остановившись подле как никогда мрачной женщины носящий очки претенциозный юноша был вынужден терпеливо дожидаться, пока та придёт в норму.
– Хуже, чем хотелось, – зло бросила Ланеска, после чего добавила: – Но лучше, чем могло бы быть.
Хотя бы в лекарственных травах этот щенок ничего не смыслит…
Не слишком приторный, но легко узнаваемый запах особой выжимки трав витал вокруг Ланески с самого выхода в сад. Лишь по этой причине она, выведя столь нелюбимого ею наследника Нойр на разговор, привела его не в отдельную залу для переговоров, а наружу, туда, где так кстати резвился свободолюбивый ветер. Сколь бы Бестия ни уповала на неосведомлённость юнца, а отказаться от возможности и вовсе не дать ему учуять запах не могла.
– Иными словами, наши предположения нашли подтверждение? – Равнодушный прищур юноши как-то резко изменился, и Ланеска почувствовала, как по её – по её! – коже побежали мурашки. И на остаточное действие препарата, в число основных эффектов которого входило усиление эмоциональных проявлений, это списать было нельзя.
– Вероятность крайне велика, но делать выводы пока рано.
Ланеска, глядя в ту сторону, куда ушёл Нойр, медленно выдохнула. Ей не впервой было разыгрывать саму себя, но на приём пусть и лёгких, но психотропов она пошла впервые. Ей пришлось это сделать, ведь иным способом продемонстрировать вероятному эмпату подлинные, не отличимые от реальных эмоции было невозможно.
«Интуиция не подводила меня раньше, не подвела и сейчас», – подумала Ланеска, перед глазами которой пронёсся целый калейдоскоп образов, от и до посвящённых заинтересовавшему её юноше.
Ещё в их первую встречу ей показалось очень странным холодное, присущее или закалённым в боях воинам, или мудрым старцам спокойствие, продемонстрированное отпрыском главной ветви Нойр. Ну а после того как женщина озадачила подчинённых поиском хоть каких-то зацепок, на поверхность всплыли симптомы, преследующие молодых, едва открывших в себе способности неполноценных менталов – эмпатов.
В отличие от оставшихся в легендах анимусов, могущих воздействовать на разум, эмпаты встречались и ныне, а самых неопытных из них можно было легко обнаружить. Поведение обрётших такие способности людей было практически идентичным и в целом делилось на две категории: на тех, кто в окружении людей паниковал, бился в судорогах и терял сознание, и тех, кто, вопреки всему, совладал с этой силой. Последние не только вели себя очень надменно, активно пользуясь новообретёнными способностями, но и разительно менялись как личности, что и произошло с наследником среднего клана Нойр. – Раз уж всё так обернулось, то, возможно, мне стоит лично заняться этим вопросом…
– Детство в заднице взыграло, Йон? Или решил, что покровительство моего брата позволяет тебе делать всё что угодно?
Несмотря на невеликий рост, Ланеска нависла над сказавшим очередную глупость… не подчинённым, нет. Скорее коллегой, так как Йон подчинялся лишь Кацелиану, тому, кто когда-то давно спас его жизнь, а недавно избавил от уродливых шрамов, вдобавок одарив преданного слугу довольно примечательной внешностью.
Хотя чего уж там, по меркам Ланески Йон был до безобразия красив. Шелковистые чёрные волосы, чуть более длинные, чем обычно носят мужчины; рубленые, но не грубые черты лица, которые можно было легко назвать утончёнными; сильное жилистое тело без нагромождения уродливых мускулов, которыми так любят хвалиться представители сильного пола. И наконец, глаза, отливающие холодным серым металлом.
– А разве это не так? До тех пор пока я делаю всё на благо Мурум, у господина не возникнет ко мне никаких вопросов.
– Твои методы поставят клан под удар быстрее, чем я успею повторить «Ну я же говорила!».
Йон, глядя на уткнувшую руки в бока Ланеску, усмехнулся. Эта ситуация сама по себе выглядела столь абсурдно, что у любого из подчинённых Бестии, стань он её свидетелем, остановилось бы сердце.
– Китеж – не пустоши, в которых можно творить всё что заблагорассудится!
– Эту свирепость – да на благое дело…
– Помни: я тебя предупредила! Нойр не так прост. Как минимум внимания заслуживает то, что Дорш играет в молчанку, отказываясь говорить, как именно ему удалось сокрыть истинные способности сына.
Женщина поджала губы, окончательно разрушив образ земного воплощения вселенского зла. Если бы Йон знал, что Ланеска так ведёт себя лишь наедине с ним…
– О моём существовании знают считаные единицы, а менять лица, словно маски, моя работа. – Налетевший порыв ветра растрепал прежде аккуратно уложенные волосы человека, примерившего маску молодого мужчины. То, как Йон разговаривал с высокопоставленной аристократкой в лице Ланески, не было наглостью, лишь пониманием границ, которые не стоило переступать. – В худшем случае я вернусь домой как проигравший,