Эх, а еще ведь предстоит разговор с Лири. Она хоть и довольно послушна, но как наставница к своим подопечным относится чрезмерно серьезно, а узнав о утрате одной из своих студенток будет очен…
— Вот ты где! Франт, за мной, — раздался сильный голос откуда-то со стороны. Вот же ж, помяни, как говорится.
— Иду, старший наставник Ровская, — поспешил я предстать пред любимым педагогом как положено ища штаны.
— Бегом!
Да иду, иду. Чего разоралась-то? Точно голосовые связки ей «прикрутить» надо.
— Ты что творишь?!! — когда уже отдалились на некоторое расстояние от девушек, принялась распекать меня Лирон. Но испытующе окинув взглядом, задержалась на определенном месте и слегка смутившись добавила. — И чего ты без штанов?
— Исполнительный, — сделав морду кирпичом почесал я щеку, где к слову, остановил рост щетины и с недавних пор не нуждаюсь в бритье. После этого вернул руку ко второй, которой и прикрывался.
— Прекрати немедля, сейчас не до того, — очевидно неверно поняв состояние прикрываемого, возмутилась Ровская, мигом растеряв всю строгость, похоже приняв мою боеготовность на свой счет. Но сглотнув, даже и не сильно громко, собралась-таки и вернув решимость продолжила пропесочивать подопечного. — Ты зачем в дуэль полез? В военное-то время! Ты понимаешь, что я обязана теперь передать тебя в руки ректора, чтобы тот решал твою судьбу? А этот интриган так тебя окрутит, что(запнувшись)… что…
Недоговорив обреченно махнула рукой Лири, но всё же довольно быстро снова взяла себя в руки и продолжила тихо орать:
— Всё это по возвращении, разумеется. Так что думай сам, как подготовиться. И это еще скажи спасибо, что не военно-полевой трибунал будет определять тут на месте твою участь, студент Франт! — напоследок грозно придавила меня взглядом строгая наставница, что так распереживалась о любимом.
— Спасибо, — пожав плечами вяло ответил я, будь у меня сейчас карманы, то наверное держа там руки. Но всё же чтоб успокоить волнующуюся женщину, что так же не совсем безразлична мне, добавил уже вселяющем уверенность голосом. — Борода не проблема.
— Да ты понимаешь, на что он… Эт почему? — осеклась принявшаяся было стращать Лири, как только осознала сказанное мной.
— Слышал, что он заболел сильно. Обезьянья инфекция, что ли, о-очень заразная. Правда передается только половым путем. Из колоний к нам, вроде как, пришла. Но паниковать не стоит! Чтоб обезопасить себя, достаточно не вступать в половые связи с приматами.
— Ты сейчас шутишь?
— Нет. Это ж слухи, которыми земля полнится. Разве ты не слышала еще? Нет? Ну к вечеру услышишь, а то я сегодня пока еще Курта не видел, — с максимально серьезным лицом, но смеющимися глазами подтвердил я догадки собеседницы о необходимости включить важные сведения в отчет по ведомству Коршунов.
В том, что Борода не уйдет от возмездия, я не сомневался. Уж очень я постарался ночью, когда готовил послание ему.
Техинструментом я изготовил само письмо с мистическим, так сказать, содержанием от якобы имеющего планы на меня Алдуина. Но помимо прочего, внутри содержалась и довольно сложная инфекция, которую подцепит только тот, кто первым вскроет письмо или будет контактировать с ним на протяжение часа после этого. Получается, что все посвященные в операцию по моему устранению не уйдут безнаказанными и спустя час после заражения будут покараны «обезьяньим недугом».
На случай же того, если Бороды не окажется в перечне этих лиц, то есть кураторы операции — всего лишь какие-нибудь мелкие сошки и напрямую перед заказчиком не отчитываются, мной была предусмотрена и вторая зараза, уже избирательного действия и невероятной заразности, носителем коей и будут все когда-либо контактировавшие с упомянутым письмом, а затем и с другими инфицированными. Таким образом, возмездие однажды достигнет цели, так как все зараженные будут воздушно-капельным путем распространять вокруг себя эту жуть, что способна посоперничать в заразности с ветрянкой. И как только она попадет в организм Бороды, то не погибнет там без последствий для носителя через пять суток оставив пожизненный иммунитет, как это случится у всех прочих, а начнет действовать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А уж действие там за гранью добра и зла. Угнетение мозговой активности до состояния агрессивного слабоумия на фоне перманентного гормонального шторма. Жертва по сути превращается в животное, основным инстинктом которого становится удовлетворение половых потребностей, которые никак не удовлетворяются. Точнее все ресурсы организма идут на поддержание лебидо. Можно не есть не спать, но сну-сну никак нельзя не делать. Регулярно!
Правда это и не означает, что Борода и его соучастники вовсе перестанут есть и угаснут за пару дней. Нет, всего лишь не будут заботиться о завтрашнем дне, так сказать, ну там: добывать пищу впрок, налаживать быт или еще как-то самовыражаться. Организуй им уход и они еще много лет будут радовать посетителей зоопарка занятными брачными играми.
Всё это стало возможно, к слову, по сущей случайности. Не пригласи меня тогда в свою каюту пошалить, ах какая женщина, черноволосая наставница Клено, и мой глаз не зацепился бы за лукаво отложенный той перед утехами медальончик с портретом Бороды, что тогда возбудило моё любопытство и притушило влечение к дамочке. Поэтому вместо прекрасно проведенного со знойной женщиной времени, я всю ту ночь — последнюю перед прибытием Журавля в Белокаменск, сначала допрашивал Клено и выяснял об их взаимоотношениях с Бородой, а потом и готовил «привет» старому уроду, чтоб передать его вместе с ней. Предварительно, разумеется, устроив кратковременную амнезию и усыпив тётю, чтоб обеспечить сладкие сны под веселыми гормонами, отчего поутру она была как после жаркой бессонной ночи, ну а я не как, а именно что после бессонной ночи, то есть с мешками под глазами.
Правда недолго, я ж маг Жизни(выпендрёжно) всё-таки.
Так вот, той ночью мне удалось найти, даже не хочу вспоминать на каком элементе одежды, зачем-то хранимом дамочкой, седую волосину похоже вовсе не из бороды Бороды, и соответственно получить так нужный мне образец генетического материала цели, используя который я и создал ту опасную лишь конкретному человеку «чесотку», коей и заразил Клено, желая в итоге проучить, как я считал тогда, всего лишь ректора, готового продавать своих студентов.
Эх, кто ж знал, что всё так далеко зайдет? Вирона, Вирона…
Как можно понять, генетический материал и наработки по «чесотке» я использовал и этой ночью при создании, уже с помощью гораздо более могучего Биоконструирования, столь сложной целевой и условной инфекции, получив в итоге не менее высокоточное, но на этот раз намного большего радиуса и разрушительной силы оружие, образно говоря, нежели та практически безобидная чепуха, что кое-как я тогда корячась и изворачивачсь слепил прямо в организме Клено с помощью незаточенного под такое Исцеления. В общем, отправленный Бороде теперь уже приговор должен сработать как надо.
И да, я прекрасно осознаю силу высшего заклинания Биоконструирование и понимаю какого рода инструмент мне достался, ведь пожелай я — вполне смогу стать причиной апокалипсиса и жуткого мора, который обезлюдит, а то и вовсе лишит жизни конкретную планету. Пипец как жутко от осознания. Но я не импульсивная истеричка и не злодейский-злодей, поэтому не сказать что особо рефлексирую на сей счет. Всего лишь отношусь с серьезностью и ответственностью к своим нынешним возможностям.
— Ладно, с этим пока разобрались, — вернула меня из задумчивости Ровская. — Что с Торпс? Она какая-то сама не своя, а Крольц так и вовсе замкнулась в себе и постоянно сбегает куда-то.
Вот же ж… ничего от этих баб не утаишь. Внимательные они, понимаешь, сердцем всё чувствуют, Валидол им в рот. Или… Или у «искренней» Вироны за моей спиной были шуры-муры с тихоней Лузин? Совет им да любовь как говорится, но зачем скрывать? Пришла бы да сказала, я ж не влюбленный в неё был. Хм, или как говорится: и рыбку съесть и на… Хотя тороплюсь с выводами. Может и не было ничего, а Крольц… просто съела чего-то не того. Хрен с ним, позже разберемся.