Читать интересную книгу Это у меня в крови - Габриэлла Зевин

3. Ее мама на самом деле хотела ее свадьбы с Арсли и угрожала выкинуть ее из дома, если она не сделает этого.

4. Драматический клуб не собирался делать ее фотографию («И это после всего, что я сделала для них!» сказала она с негодованием.)

5. Если Скарлет не родит до выпуска, в Святой Троице сообщили, что на церемонии вручения аттестата она присутствовать не будет.

6. Арсли постоянно ее преследовал по поводу возвращения к нему и она боялась, что он сломит ее.

На этом моменте Скарлет вздохнула.

Я пыталась не быть эгоистичной и подумать об этом с точки зрения Скарлет. Я предположила, что может быть ей нужно вернуться к Арсли, если она по-прежнему любила его.

– Анни, я ненавижу его! Я честно не знаю, чем я думала. – Она остановилась. – Я начинаю верить, что я самая глупая девушка в мире.

– Скарлет, не говори так!

– Это правда. Иногда я смотрю на саму себя в зеркало, я стала такой пухлой и отвратительной, что отворачиваюсь от себя. Я думаю «Скарлет Барбер, ты вроде бы ничего не делала, но однако наделала ужасных ошибок за прошлый год».

Я сказала ей, что у меня были подобные мысли о себе не так давно.

– Но я в миллионы раз хуже тебя! Потому что все это тебе навязали. А я сделала все сама. – Она приостановилась. – Я действительно ненавижу Гейбла, но дело в том что… глупая, ужасная и смешная правда такова, что я одинока. Я так одинока, Анни. И Гейбл кажется иногда единственным человеком в мире, который даже рад меня изредка видеть.

Я положила ладонь на ее руку.

– Для отчета, я всегда рада видеть тебя, – сказала я. – И если что-то плохое произойдет с твоими родителями, ты всегда можешь прийти и остаться с Нетти и со мной. Ты и ребенок.

Скарлет поцеловала меня в щеку.

– На самом деле, Анни? Правда?

– Конечно. Это лучшее при отсутствии родителей и даже опекуна. Теперь я принимаю решения. Ты рискуешь стать невинным свидетелем в тяжелом преступлении. Но у нас более чем достаточно спален.

– Я ненавижу, когда ты страдаешь, – сказала Скарлет. – Я удивлена слышать такое. Ты всегда была такой скрытной. Даже от меня.

Я недавно пришла к осознанию, что это не лучший способ для жизни.

– Бабушка говорила что «семья заботится о семье». И ты моя семья, Скарлет. Ближе, чем банда преступников, с которыми у меня кровная связь. Мы были лучшими друзьями с того дня, как нас рассадили в алфавитном порядке в классе мисс Притчетт…

– Баланчина Аня. Барбер Скарлет.

– Нетти и я любим тебя. Лео тоже любил тебя…

Скарлет положила ладонь на мой рот.

– О, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, остановись! Я не хочу больше плакать сегодня. В течение прошлых двух лет я прожила в слезах.

Автобус остановился на остановке Скарлет. Из-за объемной юбки, живота и высоты каблуков у Скарлет возникла проблема при подъеме с места. Я встала и предложила ей руку.

***

Ночью, после вечеринки, Вин вернулся в мою квартиру. Мы просто глазели друг на друга, но подозреваю, главная причина его прихода – ему официально исполнилось восемнадцать, а значит, комендантский час на него не распространялся. Мы прошли в мою комнату, чтобы не разбудить Нетти. Мы оба были голодны, но в доме поесть нечего. Вин заметил на комоде беспородную плитку шоколада.

Я рассказала, что купила ее в парке.

– Если ее съесть, она может оказаться ужасной.

Я сходила на кухню взять воды. Из крана ничего не потекло, только ужасный хриплый звук вырвался из труб. Я подумала, что днем вода закончилась. Но, наконец, вода побежала.

Обратно зайдя в свою комнату, я застала Вина за изучением шоколадки. Он снял куртку и протянул мне золотую фольгу от шоколадки.

– Смотри, это не Баланчин, – сказал он. – Обертка выглядит похожей, но под ней есть что-то еще.

– Да, я раздумывала, как такое могло произойти. Я купила ее возле «Маленького Египта». Я решила из-за обертки, что есть какой-то общий бренд.

– Не общий. – Вин протянул оказавшуюся под оберткой термопленку, чтобы я смогла прочесть: BITTER SCHOKOLADE, HERGESTELLT FUR BITTER SCHOKOLADEN GMBH, MUNCHEN.

– На похоронах кое-кто мне сообщил, что они много лет занимали четвертое место среди шоколадных семей Германии, – быстро произнесла я. – Семья жены Микки. Ты помнишь Софию… – София Биттер-Баланчина. София М. Биттер-Баланчина. София Маркес Биттер Баланчина. Бывшая Маркес-Биттер, не нравившаяся старшей сестре Тео. София Маркес Биттер, когда-то помолвленная с Юджи Оно…

Везде, где я была, она уже побывала первой.

Шоколад Биттеров под оберткой Баланчина.

У кого была возможность организовать широкомасштабное отравление поставки?

У кого была возможность выполнить это в трех странах?

Кого Юджи Оно защищал?

Я швырнула плитку на пол. От того, что она была тонкой и несвежей, она разломилась на кусочки.

Это же так очевидно. Я была глупа.

Вновь.

Мне пришлось сесть.

– Анни, все в порядке? – спросил Вин.

Я уже собиралась соврать: сказать, что мне нездоровится и что мы увидимся завтра; проводить его до лифта; затем вернуться в свою комнату, закрыть дверь и в одиночку раздавить ее. Но на самом деле я этого не сделала таким методом – то есть в одиночестве. Вин знал обо мне много страшных вещей – но находился здесь до сих пор.

Я глубоко вздохнула.

– А не София ли Биттер организовала отравление фретоксином? Это случилось во время ее приезда в Нью-Йорк – выйти замуж за Микки. А сестра Тео сказала, что София была помолвлена с Юджи Оно.

Вин кивнул.

– Но Джекс признался, ведь так?

– Никто не верит ему, – ответила я. – Думаю, кто-то из семьи убедил его признаться заодно, ведь он должен был сесть за стрельбу в сына прокурора.

– Звучит логично, – сказал Вин. – Он надумал направиться к нему на бал. К нему.

– Нему – значит, тебе. – Я прервалась, чтобы поцеловать его. – Джексу в любом случае пришлось бы отправиться в тюрьму. Поэтому он решился взять на себя что-то еще.

Нетти вышла с кухни. На ней была пижама, она сонно терла уголки глаз.

– Если Шоколад Биттера правда в Германии на четвертом месте, – сказала Нетти, – может, София думала улучшить положение за счет расширения бизнеса в Америке. Слушайте – она выходит замуж за Микки лишь бы подобраться достаточно близко для уничтожения Баланчиных. Или взять бизнес в свои руки.

– Когда ты проснулась? – поинтересовалась я.

– Сейчас. Вы двое шумные. Привет, Вин.

– Нетти, девчушка ты моя, – поздоровался Вин. – Вопрос, Микки ей помогал или это для него будет новостью тоже?

– А также, договорилась ли она об убийстве Лео? – прибавила Нетти. – И это она пыталась убить нас с Анни?

– Помимо Юджи Оно, мне думается, она была единственной в пределах досягаемости, чтобы организовать нападения, – сказала я.

Нетти вздохнула.

– Что нам теперь делать? – спросил Вин.

Нам. Нахально для него, но я почувствовала себя лучше.

– Я даже не уверена, – сказала я. Если это действительно она убила Лео, мне нужно сделать очень тяжелую вещь. Но как сказала Чарльз Делакруа, сперва-наперво нужно убедиться. Выяснить, кто состоял с нею в заговоре. В то же время, как бы я ни была благодарна Нетти и Вину, признаться, что я собираюсь кое-кого убить, была не готова.

– Нужно съездить к Джексу. У него может быть какая-то информация, да и он донимает меня встречей, просит увидеться в течение месяца.

Я опустилась на колени и убрала крошки шоколада Биттеров в мусорную корзину. Я подняла золотую фольгу, чтобы положить ее в сумку, но Нетти забрала ее у меня. Она сложила ее пополам, чтобы она стала квадратной, затем сложила еще несколько раз. Вернула она мне маленького золотого дракона.

– Эй, ты где этому научилась? – захотел узнать Вин.

– В лагере для одаренных, – пояснила она.

Как видите, так я и думала. Он не прошел даром.

ГЛАВА 15

Я ИДУ В РИКЕРС

По понедельникам и вторникам на острове Рикерс часов посещения не было. А в среду я не пошла, поскольку график посещения определялся по фамилиям. Проведя расследование, я определила, что день Джекса – четверг. Вдобавок я прочитала исчерпывающий себя дресс-код: никаких купальников, рваного или просвечивающего, лайкры, шляп, капюшонов или униформ. Он также гласил, что «посетители должны в обязательном порядке надеть нижнее белье». (Примечание: ну никаких даже отдаленных шансов выйти без него.)

Запрет на униформу отметил тот факт, что я больше не ученица Святой Троицы. Жизнь в форме была намного проще. Одеваясь в то утро, я решила придумать себе новую. Но какую? Форма предназначена отражать жизненный статус. Больше мне не суждены ни колледж, ни школа. С длинным списком правонарушений за спиной было невозможно стать криминалистом. Я больше не какао-фермер. Не опекунша брата. Или даже сестры. Нетти уже в состоянии позаботиться о себе.

На данный момент я ни больше, ни меньше как девушка с печально известной фамилией и вендеттой, а то и двумя.