Мы кружились в танце, и кузен старался подбадривать меня лёгкими шуточками.
— Ты прекрасно держишься, сестрёнка. – Улыбаясь во весь рот, сказал он. – Не ожидал от тебя иного. Впрочем, я бы на твоем месте всё-таки заглянул бы к графу Луи. Душевный покой, конечно, нужен, однако у тебя может и не хватить времени попрощаться с отцом.
Услышав его слова, я оступилась и, запутавшись в юбке, едва не запнулась об его ногу.
— Он куда-то уезжает? – спросила я.
Бровь Андреаса взметнулась вверх, однако тут же вернулась на место, а взгляд стал более внимательным.
— Неужели ты не знаешь, что произошло? – спросил он осторожно. – Твой отец умирает, Эва. Клятая болячка добралась до него точно так же, как и до сына графа Хольда и парочки слуг.
Я остановилась посреди танцующих пар.
— Когда ты об этом узнал? – мои губы казались чужими, я словно наблюдала происходящее со стороны.
— Я видел, как ты отправилась на балкон, и хотел поспешить за тобой, чтобы напомнить взять с собой что-то потеплее твоей накидки, – он одобрительно взглянул на сюртук Криса, который я ещё не успела вернуть. – Как раз в этот момент и вошла леди Амалия, сама не своя от горя. Весь вечер она самоотверженно провела у его постели, не побоявшись заразиться, однако посчитала нужным сообщить об этом родным и дать им возможность попрощаться, не придавая широкой огласке.
Я резко направилась к выходу, на ходу отдавая Андреасу сюртук:
— Передай его, пожалуйста, мужчине в тёмно-синем костюме. Его зовут Крис, – я поискала глазами, но никого не нашла. – Мне нужно увидеть отца! Как давно ему стало плохо?
Кузен непонимающе посмотрел на меня:
— Вот уже как несколько лет он медленно угасает. Лучшие лекари не в силах ему помочь, лишь только подпитывали его своей силой. Ты разве об этом не знала? – Я отрицательно помотала головой, едва сдерживая слёзы. – Приход холодов ускорил течение болезни в итак слабом организме, однако же эти гематомы на грудной клетке, совсем как у юного Хольда, обнаружили только к вечеру.
Я сжала ладони в кулаки и поспешила в комнату отца. Мимо меня пробегали слуги, сновавшие с дровами для поддержания каминов, и с наполненными едой подносами для гостей. Чем ближе я подходила к покоям отца, тем тише становилось вокруг. У самой двери с внутренней стороны меня встретила мама с мокрыми от слёз глазами.
— Неужели правда? – лишь спросила я, глядя на поникшую от горя женщину.
Она кивком указала на кровать, на которой лежал отец. Его грудь редко вздымалась, в комнате стоял запах пота.
— Почему мне не сказали раньше? Андреас был удивлен, что я не знала об этом. Сколько лет болеет отец? – возмущенно допытывалась я у продолжавшей сохранять молчание женщины.
Мама вздохнула.
— Уже больше семи лет, милая. Однажды он вернулся из долгого путешествия по делам короля и почувствовал хворь. Мы не знали, сколько ему осталось, и потому он налаживал дела особняка, старался как можно больше времени проводить с тобой, и обучал как свою возможную преемницу.
— Сколько ему осталось? – затаив дыхание, спросила я.
— В себя он уже не придёт, однако сэр Юстас поддерживает его жизнь, периодически заглядывая сюда. Сил лекаря осталось не более, чем на три дня. Этого должно хватить для того, чтобы все успели попрощаться.
Слёзы солёным потоком хлынули из глаз, я приблизилась к кровати и провела рукой по осунувшемуся лицу отца. В сознание он не пришёл. Краем разума я отметила странность, думать о которой было страшно. Связано ли то, что отец внезапно занемог, с прибытием этого подозрительного сэра и нашими сомнениями на его счёт?
— Папочка, я тебя очень люблю, – прошептала я одними губами. – Ты нужен мне очень сильно. Пожалуйста, не умирай.
Мама подошла сзали и обняла меня за плечи, грустно положив голову мне на плечо, но мне вдруг стало очень одиноко. Я почувствовала, что теряю самого дорогого для меня человека, и не могу смириться с этой утратой. Я должна сделать всё, чтобы спасти его! Всё, что в моих силах, и даже больше.
Вскочив, я испугала маму, но не обратила на это внимание и направилась в свою комнату. Кажется, у меня ещё есть шанс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Глава 13
ЯЛЛА
— Простите меня за это, – негромко сказал с порога Юстас, когда я прошла в свою спальню.
— За что? – обернулась я.
— За это.
Лекарь поднял ладони, словно уперевшись ими в гладкое стекло окна, прикрыл глаза и, отвернувшись в сторону, зашевелил губами.
— Юстас? – я подошла к нему ближе, но он продолжал стоять неподвижно. – Сэр?..
Но стоило попытаться коснуться его за плечо, как мне тут же стало понятно, что происходит: дотронуться до него мне не удалось, потому что пальцы столкнулись с невидимой преградой, словно и в самом деле в дверном проёме оказалось стекло.
— Эй! – я стукнула кулаком по преграде, но не услышала даже звука удара. – Вы меня тут запереть решили, что ли?!
Юстас закончил шептать и посмотрел мне в глаза спокойно и серьёзно.
— Вы ведь не слушаете меня. Вместо того, чтобы оставаться в своей комнате, ходите по всему поместью.
— Это моё право! – я заколотила кулаками в невидимое стекло. – Моё самочувствие стало значительно лучше!
— Простите, – ещё раз повторил Юстас и, отступив на шаг, снова поднял ладони и зашептал свой заговор.
— Да что ж вы творите-то, – простонала я, осознав тщетность попыток пробить преграду. – В доме графа… да вас же приговорить могут… к чему-нибудь…
К чему именно – я не знала. Совершенно не представляла, как в этом месте и времени карают нахулиганивших врачей, но ему эта вольность наверняка не сошла бы с рук.
Если бы вместо меня был кто-то другой.
Несколько долгих секунд мне пришлось ждать, прежде чем он закончил и, прислонившись к “стеклу” со своей стороны, едва слышно произнёс:
— Источник Тьмы в вашем женихе, я почти уверен в этом. Если не остановить его сейчас, мир захлебнётся в смертях. Я не могу этого допустить.
— И что вы собираетесь делать? – так же тихо спросила я.
— Избавлюсь от источника Тьмы, миледи. Оставайтесь здесь. И ни за что не снимайте с себя артефакт. Что бы ни случилось, он вас защитит.
— А вы?..
— Попросите за меня Пресветлого, – слабо улыбнулся он, и это было лишь тенью его обычной лучезарной улыбки.
Лекарь сделал медленный шаг назад, словно нехотя отрываясь от невидимой стены, а потом развернулся и быстрым шагом направился прочь по пустому коридору.
— Постойте! – крикнула я. – Но ведь он же герцог! Вы не можете просто убить его!
Убить? С чего я взяла, что он хочет его убить?
— Юстас!
Лекарь не ответил. Остановившись на мгновение у поворота, он протянул руку в мою сторону – и дверь захлопнулась, оставшись внутри между двух магических преград, отрезая любую возможность даже взяться за её ручку.
Как в этом мире избавляются от Тьмы? Юстас ни разу не говорил об этом прямо, и теперь я нервно расхаживала из стороны в сторону, представляя самые разные варианты развития событий, но всё в итоге сводилось к одному: наверняка он хочет убить герцога. Или заморозить. Или сделать ещё что-то страшное. Недаром же запер меня здесь! Конечно, кому нужны лишние свидетели. А то ведь не абы кто – герцог! Насколько он приближен к королю? Наверняка больше, чем я могла бы себе представить.
Из глубины тревожных мыслей меня выдернул встревоженный голос Эвы из-за двери:
— Ялла? Ялла, ты здесь? Что происходит?!
...
Я бросилась к двери и прильнула к преграде:
— Эва! На двери стоит какой-то магический заслон, я не могу даже прикоснуться к ручке!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это сделал Хорвард? Я везде его ищу…
— Нет, Юстас.
— Лекарь?!
— А есть другие Юстасы? – нервно огрызнулась я.
— Мне срочно нужно с тобой поговорить, с глазу на глаз. Окно тоже закрыто?
— Вроде нет, – неуверенно протянула я, оглядываясь. К окнам Юстас не подходил и возле них заклинаний не читал.