— Господи, о ком ты говоришь, мой ангел, — попытался утешить ее Роберт. — О моей матери или о своей?
— О них обеих, — ответила Джудит. — Мне казалось, что я давно смогла избавиться от прошлого. Но нет! Как же я заблуждалась все эти годы. Злой рок будет меня преследовать постоянно.
— Перестань! — строго приказал он ей. — Не позволяй, чтобы кто-нибудь по своей глупой прихоти разрушил наше счастье. Не сдавайся без борьбы!
— Нет, твоя мать права. У меня здесь нет друзей, никому я здесь не нужна. Никто меня здесь не любит. Помнишь, как только я приехала, — Жюли, потом Макс и даже ты — все относились ко мне, как к легкомысленной распутной дурочке. О да, ты же потом был очень чуток, внимателен ко мне! Я это очень ценю, — сказала Джудит. — Но этого не достаточно. Ты так и не смог по-настоящему полюбить меня. Роберт, я так долго билась головой о стену, прежде чем поняла, что все мои ожидания напрасны. Ничего нельзя изменить. Я лишь только всем нам делаю хуже.
— С каких это пор потребовалось тебе обращаться за самоутверждением к кому-нибудь еще, когда ты вполне можешь просто заглянуть в себя. Сделай это — и ты увидишь, что тебе нечего стесняться саму себя, что никто не имеет права тебя оскорблять. Ты многого достигла, так гордись этим, Джудит! Поверь мне, все скоро увидят, что ты совершенно не соответствуешь их прежним представлениям о тебе. Подожди немного, и тебя полюбят здесь!
— И ты меня тоже полюбишь?
— Кажется, до меня доходит, в чем дело, — сказал он печально. — Я просто хотел до конца разобраться, нужен ли я тебе самой, а потом уже расточать свои чувства. Дай мне руку, Джудит, и позволь вернуть тебе кольцо.
— Нет. — Ее голос дрожал. — Я не могу выйти за тебя. Не хочу, чтобы моего Томаса оскорбляли, так же как меня. Мы уедем назад в Бричстоун. Ты сможешь видеть его, когда угодно, поскольку всегда будешь желанным гостем в нашем доме. Но не проси меня остаться. Это выше моих сил!
Даже если не принимать в расчет ее слезы отчаяния, тяжесть детских обид настолько сильно всплыла в памяти Джудит, что Роберт прекрасно понимал сейчас, что напрасно тратит свое время и свои слова, пытаясь убедить ее изменить свое решение.
— Тогда сделай, пожалуйста, это ради меня, — попросил он ее. — Вернись в дом, смой свои слезы, прими ванну. Поверь, тебе будет намного лучше. А я тогда докажу тебе, что ты слишком рано решила сдаться.
Она согласилась сделать все, что он предложил. Джудит слишком устала, чтобы капризничать. Роберт обнял ее, помог встать и бережно повел ее под руку по тропинке к дому, словно Джудит вдруг стала старой и больной женщиной.
Пока вода набиралась в ванну, он снял с нее одежду и, опустив в пенную воду, быстро сбежал вниз по лестнице. И вскоре вернулся с бокалом красного вина.
— Расслабься и не скучай. — Роберт наклонился и поцеловал Джудит в темечко. — Я скоро вернусь.
На самом же деле он вернулся часа через полтора. И не один.
Джудит предчувствовала, что он заявится со своей матерью. Поэтому, чтобы достойно предстать перед Камиллой, ей следовало привести себя в божеский вид. Итак, она вымыла голову и красиво уложила волосы. Джудит не ожидала слишком многого от этого визита, но, как говорил Роберт, все может быть. И уж, во всяком случае, он обещал, что ее никто безнаказанно не посмеет оскорблять. Конечно, Джудит стала намного лучше чувствовать себя после теплой ванны, но не настолько, чтобы простить унижение, которое она испытала несколькими часами ранее.
Со стаканом вина в руке она спустилась вниз. Ей очень нравился этот дом. Его просторные комнаты, старинная мебель и большой сад с прекрасными тенистыми деревьями. Но сейчас Джудит все это показалось чем-то лишним. Действительно, какой смысл во всех этих комнатах, ведь они созданы для большой семьи. Здесь должен быть слышен веселый детский смех, а не сиротливые шаги одинокого мальчишки, у которого не будет ни друзей, ни подруг. Он будет один. Дети часто преследуют тех, над кем посмеиваются их родители.
Уже почти стемнело, когда машина Роберта подкатила к крыльцу. Тут же за ней подъехала и другая. Когда Джудит спустилась в холл, Роберт был уже на пороге. С ним рядом стоял Томас.
— Что ты наделал? — прошептала Джудит, забирая у него мальчика. — Зачем ты привел его сюда?
— Я лишь подумал, что тебе захочется увидеть его.
— И их тоже? — Джудит кивнула в сторону Камиллы Гордон, которая вместе с мужем поднималась по ступенькам.
— Ты думаешь, что мне так не терпится увидеть твою мать? Одного раза в день вполне достаточно.
— Не торопись, мой ангел, — попытался успокоить ее Роберт и, обернувшись, строго посмотрел на мать. — Камилла не задержится здесь надолго. Она всего лишь пришла забрать то, что оставила сегодня днем. И объяснить Томасу, почему ей пришло в голову положить это на видное место.
Камилла стояла, не шелохнувшись.
— Ну и чего ты ждешь, — с упреком произнес ее муж. — Давай, объясняй, зачем ты хотела подкупить Джудит? Почему ты потребовала, чтобы она забрала нашего внука и уехала из города?
— Я… я допустила ошибку, — тихо проронила Камилла.
— Но если ты тоже моя бабушка, почему ты решила нас прогнать? — Томас широко раскрытыми от удивления глазами смотрел на Камиллу. — Ты меня не любишь?
Камилла пыталась отвернуться от детских глаз, но не смогла.
— Конечно… я люблю… тебя, — пробормотала она.
— А теперь попытайся сказать это другим тоном, — настоятельно посоветовал ей Роберт.
Подавленная и разбитая, она подняла голову и посмотрела Роберту в глаза.
— Что ж, ты доказал свои слова, — тихо, чуть с хрипотцой произнесла его мать. — Я ошиблась. Простите меня. Никогда бы раньше не подумала, что ты и миссис Брайтон… Джудит… так привязаны друг к другу.
— Мама, ты не знаешь и половины всего. Я сомневаюсь, что тебе вообще когда-нибудь удастся до конца понять наши чувства. Но если ты все-таки захочешь подержать на руках будущих братьев и сестренок нашего Томаса, я думаю, мы с Джудит вполне сможем позволить тебе это сделать. В противном случае ты никогда больше не увидишь ни мою семью, ни меня самого.
— Роберт, тебе незачем заколачивать окна. Я глубоко осознаю, как сильно ошибалась.
— Вот, Камилла, это уже что-то, — сказал ее муж. — Но, увы, этого недостаточно. Ты так не считаешь?
Но Джудит не могла спокойно смотреть, как унижают другого человека.
— Нет, я считаю, что этого уже вполне достаточно, — заступилась она за Камиллу. — Спасибо, миссис Гордон. Я знаю, вам нелегко было произнести эти слова.
Потупив взгляд, Камилла молчала, плотно сжав губы. Всем было очевидно, что внутри нее идет борьба между чувствами матери и бабушки и спесью аристократки. Наконец она подняла голову и подошла к Джудит.