рыцарь, останься! О, рыцарь, куда ты!
Чужая трава не всегда зеленей…
Весь свет он объездил, седин прибавляя, надежду теряя, жалея себя…
С тех пор бродит призрак, покоя не зная, другим в назиданье, кто счастье искал.
Он понял, что счастье лежало в кармане, да только достать его больше нельзя…
О, рыцарь, останься! О, рыцарь, куда ты!
Чужая трава не всегда зеленей…
Песня завершилась повтором вступления в другой тональности. В стенку или по батарее никто не стучал. Диана подтянула колени к животу, обняв их руками.
– Какая красивая баллада. Местами напоминает колыбельную. И поёшь ты замечательно. Раньше такой песни не слышала. Как она называется?
– «Песня о рыцаре», конечно.
– Тоже их старых?
– Нет, я сочинил её в прошлом году.
– Ты?! Это твоя песня? Ого!
– Стихи, правда, не очень. Рифмоплёт из меня неважный. О боже, ты плачешь?
Через мгновение он уже покрывал мокрое от слёз лицо поцелуями.
– Не понимаю, что со мной, – Диана всхлипывала. Плачущей она казалась божественно красивой. – Я никогда не реву. Это всё ты.
– Сломал твою защиту, да?
Диана уткнулась ему в шею. Лучше интимной близости могла быть только близость душевная. И Диана её продемонстрировала. Он гладил распущенные волосы, думая о метаморфозах жизни.
– Знаешь, Денис, – сказала Диана, наплакавшись, – скромность не всегда украшает человека. У тебя есть талант. Надо громко о себе заявить.
– Похоже, так думаешь только ты, милая. Куда бы я ни направлял свои песни, ни ответа, ни привета. Они исчезают, как корабли в Бермудском треугольнике. Никому нет до них дела. Они не для радиоформата.
– А интернет-радио? Ютуб? Музыкальные конкурсы? Телевидение? А социальные сети? Возможностей для раскрутки своего творчества в избытке.
– И не поспоришь, – не стал он отпираться. – Бездействие – плохая привычка, каюсь. Я мыслю по старомодному шаблону.
– Тебе нужен продюсер.
– Вот это новость.
– Я серьёзно. Ты занимайся творчеством, а он возьмёт на себя всё остальное.
– Слишком красиво, чтобы быть правдой. Подвох в рабском контракте.
– Я не должна тебя уговаривать. Сам ты не хочешь, от чужой помощи отказываешься. Тогда зачем это всё? Оставайся таким, как сейчас. Но что ты скажешь через пять лет? А через десять?
– Что жил как премудрый пескарь. Да, принимать решения тоже надо учиться. Ты поможешь мне?
– Я буду с тобой.
Он провёл ладонью по влажной щеке.
– Это самые чудесные слова, которые я когда-либо слышал.
– Ты спас меня и не спрашивай от чего. Мы преодолеем любые сложности, если захотим. Ты только ни о чём не спрашивай. Сыграй что-нибудь, а то я снова расплачусь.
– Мне нравится тебя успокаивать.
Диана укусила его за мочку уха и тут же поцеловала.
– Иду, иду, уже и пошутить нельзя, – сказал Денис, спрыгивая с кровати. У него имелась наготове жизнерадостная простоватая песня в стиле девчачьих бойз-бэндов.
Подвижные мажорные аккорды разорвали безмятежный ночной покой.
– Кит летает в небесах, кот мурлычет в облаках,
Солнце светит в три утра, в общем, всё в порядке…
В море пресная вода, ты исчезла без следа,
От тебя я без ума, мы играем в прятки…
Поднимусь над светом, поищу под пледом, знаю все секреты, знаю все ответы,
Ведь яааааааа-а-а-а… С тобою навсегдааааа… Не исчезнем мы никогда.
Тёмно-синяя луна, всем коалам не до сна,
Звёзды бросились в бега, мир сошёл с орбиты…
Горы я перешагну, землю трижды обогну,
В каждый куст я загляну, мы с тобой магниты…
Поднимусь над светом, поищу под пледом, знаю все секреты, знаю все ответы,
Ведь яааааааа-а-а-а… С тобою навсегдааааа… Не исчезнем мы никогда.
Чёрно-белые цветы, лето посреди зимы,
Дрожь земли под каблуками, мы танцуем диско,
Нежно-тёплые мечты, сладкий пепел суеты,
Мы кружимся над волнами, счастье наше близко…
– Это тоже ты сочинил? – с удивлением спросила Диана, едва затихла последняя нота.
– Си, сеньорита. Абсурдо коммедианто. – Он смочил горло глотком воды и залез на кровать, поближе к оголённой девушке. Десять минут дважды истекли, он вновь чувствовал приятное томление внизу живота.
– Денис, это же хит!
– Скажешь тоже. Ну какой хит? Так, баловство.
– С этим баловством надо обивать пороги всего, что связано с музыкой. Талант без амбиций ничто.
– Откуда в тебе столько мудрости?
– Из книг и личного опыта.
Они лежали в обнимку, отбросив одеяло.
– Все дизайнеры такие умные?
– Я не вхожу в профессиональную тусовку, мне нравится общаться с умными людьми и делать открытия. Не представляю, как можно считать себя образованным, не читая книг.
– Пластинок у меня намного больше книг, – заметил Денис. – Для профессии они не нужны, в интернете всё выложено. Но каждая покупка трогает скрытые струны внутри меня. На это никаких денег не жалко. Такой вот дурак.
– Самокритика лучше зазнайства.
– Эй, ты должна сказать, что я молодец, а вовсе не дурак!
– Попался!
– Хитрая женщина! У меня сна ни в одном глазу. А у тебя?
– Я не хочу спать.
– Тогда давай закажем пиццу, а пока доставщик едет, займёмся всякими глупостями.
– Кушать ночью пиццу за гранью моего понимания, милый. Лучше я съем салат. Греческий.
– Уно моменто.
Он зашёл в приложение популярной пиццерии с круглосуточной доставкой. Выбрал «Маргариту» и греческий салат. Оплатил покупку онлайн и довольный снова прижался к Диане.
– У нас есть полчаса, – прошептал он ей в ухо.
– У нас есть целая жизнь, – прошептала она, отзываясь на его ласки.
Он овладел ею во второй раз, поразившись чрезвычайной податливости молодого тела. Ни капли строптивости. Его опасения не оправдались. Она чутко отзывалась на горячие позывы, самозабвенно подчинялась мужской воле. Позволяла исследовать, взволнованно дыша приоткрытым ртом. Денис поклялся никогда не спрашивать её о прошлых отношениях. Только полный кретин мог расстаться с такой сногсшибательной девушкой.
Насытившиеся тела продолжали льнуть друг к другу, сплетаясь в единое целое. У счастья много обличий, и одну из его ипостасей они сейчас испытывали. На сон оставалось всё меньше времени. С минуты на минуту ожидался звонок от разносчика еды.
– Расскажи о чём-нибудь, – рука Дианы гладила его мерно вздымающуюся грудь. – Не важно о чём. Я хочу слышать твой голос.
– После девятого класса я поступил в музыкальный колледж по специальности «инструментальное производство». Туда входили не только фортепиано, но и оркестровые инструменты. Струнные, духовые.
– Тебя учили играть на всех инструментах?
– Нет, что ты. Я неточно выразился. Меня муштровали исключительно на фортепиано. Не в этом суть. Мне выделили место в общежитии. Так я, уроженец небольшого посёлка, обосновался в городе. Тринадцать лет