Читать интересную книгу Хранители Грааля - Елена Майорова

Луи, как и Бланка, был ревностным верующим. Супруги не раз с негодованием и отвращением обсуждали мерзкую ересь, поразившую благодатные южные края. Ее следовало искоренить, выжечь каленым железом. К Крестовому походу против еретиков Юга призывал и папа Гонорий.

В 1219 г. с огромной армией французский принц двинулся на Лангедок и, соединившись с Амори де Монфором, взял город Марманд. Он хладнокровно позволил своим войскам устроить резню, «какой не видел свет», и уничтожить большую часть населения. Он не считал жителей людьми, а только еретиками. При этом невозмутимыми свидетелями кровавой расправы с мирными горожанами, если не се участниками, являлись «Христовы воины», тамплиеры.

Но главной целью была Тулуза. Столица Юга ощетинилась башнями, частоколами и баррикадами и приготовилась защищаться любой ценой. Множество окситанских рыцарей собрались вокруг Раймунда VII, готовые сопротивляться произволу французов. Судьба на этот раз спасла город: сильные вассалы французской короны графы Бретонский и Сен-Поль покинули войско после истечения сорокадневного срока обязательной службы. 1 августа, скрывая досаду, снялся с лагеря и Луи Французский.

С этого времени Раймунд Тулузский, графы Фуа и Комменжа медленно, но верно в который раз принялись восстанавливать фамильные владения.

Теперь на передний план борьбы выдвигался Раймунд Молодой.

Раймунд VII родился в 1197 г. в Боксре и еще во младенчестве потерял мать, Жанну Английскую. Но многочисленные родственники и приближенные графа ласкали и баловали красивого умного ребенка, единственного наследника своего сеньора, и он не чувствовал себя обделенным любовью. Новая жена отца Леонора Арагонская своих детей не имела и души не чаяла в мальчике. Он часто гостил у родственников в Испании и в Англии, близко знался со сверстниками из королевских домов Европы. Образование Раймунд получил достойное будущего правителя Тулузы, воспитание — самое отменное. Его привлекательная внешность, обаяние и веселый нрав притягивали к нему все сердца.

Ему едва исполнилось десять лет, когда произошло убийство легата Пьера де Кастельно, и в Окситании вспыхнула война. С тех пор он постоянно находился на острие большой политики, даже когда отец, дорожа любимым сыном, отправлял его за границу, подальше от убийств и крови. Для подданных он олицетворял преемственность национальной Сен-Жильской династии.

В 1211 г. Раймунда женили на донне Санче Арагонской (ок. 1186–1242), сестре его молодой мачехи. В 1220 г. супруга подарила ему дочь Жанну.

Раймунд VII проявил себя как веротерпимый правитель, дальновидный и рассудительный политик. Он возродил тулузскую экономику и завоевал расположение буржуа, которым пожаловал новые льготы. Молодой граф не выказывал мстительности к южанам, в свое время перешедшим на сторону французов, и даровал им амнистию.

За время войн количество катаров сильно сократилось. Многие нашли смерть на кострах, которые так охотно зажигали крестоносцы; другие погибли во время военных действий и осад. Южные сеньоры либо поклялись в своей верности католической церкви, либо удалились в неприступные горы. Катарские священники укрылись в надежных местах, Совершенные сменили простые черные одежды на светское платье.

Казалось, исчезла сама причина войны. Но крестоносцам было удобнее считать еретической всю страну, не разделяя население на еретиков и католиков.

11 февраля 1218 г. святой Доминик основал, а папа Гонорий признал новый монашеский орден доминиканцев, состоящий из жестоких фанатиков. Он заботливо опекался Фолькетом Марсельским, и именно на его долю выпало истребление южной ереси.

Церковь сочла необходимым дать Окситании господина, чья вера не вызывала бы никаких сомнений. В своей грамоте от 14 мая 1222 г. Гонорий обратился к Филиппу Августу с призывом присоединить к французским владениям все земли, которые завоевал Симон де Монфор, «дабы никто не отнял эти земли у тебя и детей твоих».

Раймунд VI уже не увидел последствий очередного вероломства Рима. Он умер на 67-м году жизни без предшествующих болезней, внезапно. Единственное, что угнетало его душу, — церковное отлучение, под которым он находился уже десять лет.

Аббат Монлезин в своей «Истории Гаскони» рассказывает о посмертной судьбе одного из самых могущественных правителей Юга. «Если верить новым авторам „Христианской Галлии“, архиепископ Оша и епископы Пюи и Лодева произнесли над трупом Раймунда VI оправдательное решение, которое открывало ему двери храма. Но факты противоречат этой версии. Тело никогда не было похоронено, и до 1793 г. в церкви мальтийских рыцарей (госпитальеров) можно было видеть открытую гробницу, в которой покоился черный и пыльный скелет; это были останки Раймунда VI. Позже революция завершила то, что начала религиозная нетерпимость. Под вопли толпы скелет вытащили из гробницы, и прах его был развеян по ветру».

При недостатке достоверных подробностей о многих действительно имевших место событиях не кажется странным и почти полное отсутствие сведений о личных отношениях между главными героями альбигойской трагедии — обоими Раймундами, отцом и сыном. Несомненно, Раймунд VI дорожил сыном как единственным наследником графства, гордился, что тот Плантагенет по матери. Но и чисто по-человечески он испытывал нежность к славному малышу, так рано лишившемуся материнской заботы.

Как только возникала малейшая опасность, граф немедленно отсылал мальчика то ко двору его старшей сестры в Наварру, то к дяде в Англию, где всегда были рады пригожему и приветливому родственнику. Зато как радовались два Раймунда новой встрече! Уже в 14 лет отважный Раймунд бок о бок с отцом воевал против крестоносцев, вместе с ним принужден был эмигрировать и с нетерпением ждал возвращения на родину. Видимо, отец и сын были преданы друг другу и очень близки. Судьба уберегла Раймунда VI от печали правителей — горького осознания, что наследник ждет и торопит кончину предшественника. Безусловная преданность сына позволила сделать его соправителем, не опасаясь предательства и властных притязаний.

Можно ли сомневаться, что граф Раймунд посвятил юного Раймунде в то, о чем мальчик и так уже догадывался: как верховные сеньоры своей страны графы призваны заботиться о безопасности сакрального сокровища, посланного им провидением, — Священного Грааля.

Рано вступив на политическую арену, Раймунд VII обнаружил властный и смелый характер, явное стремление к действиям и борьбе, соединенные с некоторой изворотливостью. Однако он никогда не посягал на авторитет и прерогативы отца. Это в корне отличало Раймунда от его английских дядей, своими притязаниями вогнавших в гроб деда молодого графа, Генриха II Плантагенета. И после скоропостижной кончины Раймунда VI — возможно, обязанного мгновенной смертью без болезней и мук верной службе Граалю, — Раймунд VII, не жалея сил и средств, старался добиться разрешения похоронить отца по-христиански.

Почти все отпущенное ему время правления он по мере сил защищал своих подданных. Его близость с домом де Фуа, с Роже Мирпуа, Ниорами, Гильабертом де Кастром, Бернаром Мартеном и другими Совершенными говорит о том, что он постоянно находился в гуще насущных проблем Хранителей Грааля. Он чрезвычайно близко к сердцу принимал интересы своих подданных-катаров, а в дальнейшем, во время осады Монсепора, оказывал его защитникам помощь и словом, и делом, и золотом.

Почти одновременно с Раймундом VI ушел из жизни его друг и соратник Раймон-Роже, граф де Фуа. Он умер 27 марта 1223 г. во время осады крепости Мирпуа, передав единственному сыну Роже-Бернару (Великому) родовую ненависть к северным завоевателям.

Теперь защитниками прав и свобод Лангедока выступало молодое поколение.

Сначала все складывалось для южан не слишком скверно. Возник проект брака между Раймундом VII и одной из дочерей Монфора, хотя оба дома разделяли потоки крови. Но церковь не одобрила этот альянс и не дала Раймунду развод с Санчей Арагонской.

Старый король Филипп Август тяжело болел, его жизненный путь подходил к концу. Но он здраво мыслил и выказывал опасения, что его сына вовлекут в войну с Югом, хотя тот и «слаб здоровьем и хилого сложения, не вынесет этой войны и скоро умрет». Кончина короля 14 июля 1223 г. в возрасте 57 лет знаменовала переход к новой государственной политике.

Людовик VIII вступил на престол первым из французских королей по праву наследования, а не как выборный монарх. Его жизнь являлась постоянной борьбой с многочисленными хворями, в чем ему самоотверженно помогала супруга. Новый король уже состоялся как отец одиннадцати принцев, что в представлении средневекового человека свидетельствовало о немалой мужественности. Он проявил полководческие способности в английской и окситанской кампаниях — это всячески подчеркивалось государственной пропагандой. Силой стремления к захвату новых земель Людовик VIII не уступал отцу. Королева Бланка не только разделяла его склонности, но и вдохновляла мужа на новые военные подвиги. Как многие болезненные и слабые люди, Людовик стремился упрочить репутацию великого стратега.