Инспектор и Апраксина развернулись и бодро зашагали обратно к общежитию.
— Как полезно иногда закидывать сети наугад! — весело сказала Апраксина.
— А я еще удивился, что вы вдруг принялись допрашивать бедного Айно, будто бы на его счет могут быть подозрения!
— Инспектор, вы же знаете: до конца любого дела у меня в подозреваемых ходят все!
Зайдя к Эльжбете, они попросили ее пройти вместе с ними в комнату к Мише, и там просили обоих рассказать, что они и княгиня делали в «Парадизе» в ту субботу.
Эльжбета и Миша рассказали, что они довольно долго, почти целый час бродили по «Парадизу» за коляской княгини, а Миша дотошно перечислил, какие именно цветы были закуплены княгиней.
— И вы все время были втроем, пока находились в «Парадизе»? — спросил инспектор.
— Да! — ответили оба в один голос.
— А шофер Айно все время оставался один в машине?
— Как почти всегда, если стоянка у магазина платная, — пожала плечами Эльжбета, — княгиня Кето не любила платить, если можно было обойтись без этого.
— Что он делал, когда вы вернулись к машине?
— Ничего… Сидел и зубрил свою немецкую грамматику.
— Он выглядел как обычно?
— Наш Айно всегда выглядит одинаково! — улыбнулся Миша. — Горячий эстонский парень!
— Друзья мои, — сказала Апраксина, — послушайте меня внимательно. Погибла, а точнее, была убита девушка, которая, так же как и вы, приехала в Германию в поисках лучшей жизни. Как и вы, она попала в недобрые руки. И убита она была в тот самый день, когда вы были с княгиней в «Парадизе». Мы ищем малейшие улики, которые могли бы навести на ее след, ведь Блаукирхен не такой уж большой город. Попробуйте вспомнить, не случилось ли вам видеть что-нибудь необычное, не было ли в «Парадизе» какой-нибудь встречи, о которой вы забыли мне рассказать?
— Какой встречи, с кем? — спросил Миша.
— Ах, Мишенька, если бы я знала!
— А я вспомнила! — вдруг сказала Эльжбета. — Может быть это чепуха, но все-таки я расскажу. У покойной княгини, прости меня Бог, был ужасный характер, да вы, наверное, это знаете. И сплетница она была страшная! Мимо нас прошли какие-то ее знакомые, высокий толстый старик и молодая девушка. «Как ты думаешь, Эльжбета, кем приходятся друг другу эти люди?» — спросила она с усмешкой. Я оглянулась на эту пару и ответила, что это скорее всего дедушка с внучкой. Княгиня засмеялась своим неприятным смехом и сказала, что это даже не отец с дочерью и не дядюшка с племянницей, а любовники. Я ничего не ответила, и тогда она добавила ехидно: «Между прочим, Эльжбета, это неплохой способ устроиться в Германии! Советую тебе подумать о таком варианте!» Ну я ответила ей, что постараюсь найти для себя более подходящие варианты.
— Замечательно! — воскликнула Апраксина.
— Не понимаю? — удивилась Эльжбета. — Я ничего хорошего в этой встрече и в этом разговоре не заметила.
— Я о другом. Княгиня не называла имен этой пары?
— Кажется, она называла имя старика, но я его не помню. Вроде бы она сказала, что он писатель… Или что-то в этом роде. Я еще подумала про себя, что это меняет дело: молодые девушки клюют на знаменитостей. Ты, Миша, не помнишь?
— Я вообще вас не слушал, я в это время рассматривал фигуры из букса и думал: не предложить ли княгине завести парочку таких в саду? Я только немного встревожился, что княгиня раздражена и может окрыситься на Эльжбету.
— А вы узнали бы эту девушку, если бы увидели ее фотографию?
— Навряд ли. Вроде бы красивая девушка, блондинка… А в общем, я ее не запомнил.
— А вы, Эльжбета?
— Трудно сказать… Я ведь специально к ней не приглядывалась, они довольно быстро прошли мимо нас. Только помню, что это действительно была блондинка, как говорит Миша. Волосы у нее были очень красивые, длинные, ниже пояса — это я увидела, когда оглянулась.
— А старика, Миша, вы разглядели?
— Да нет… Крупный такой старик, вот и все, что я заметил…
Инспектор ожидал, что сейчас Апраксина достанет из своей сумки фотографию «русалки», но она вместо этого встала и сказала:
— Сейчас мы все вместе навестим одну нашу с инспектором знакомую, тоже поселившуюся в этом общежитии. Посмотрим, что вы скажете, когда ее увидите.
Все четверо поднялись на третий этаж и подошли к комнате, которую заняла Татьяна Беляева. Апраксина постучала, и на пороге открытой двери появилась хозяйка.
— Ах, это снова вы? Проходите! Я уже почти разобрала вещи и теперь могу вам и чай предложить!
Но инспектор и Апраксина не двигались с места и не говорили ни слова: они ждали реакции Эльжбеты и Михаила.
— По-моему, это та самая девушка! — сказал Миша и улыбнулся Татьяне. — Здравствуйте! Мы с вами недавно виделись в «Парадизе»!
— Это определенно она! — сказала Эльжбета.
— Что значит «определенно она»? — удивилась Татьяна. — Мы с вами не знакомы! Кто эти люди, Елизавета Николаевна?
— Эти молодые люди — последние, кто видел вашу сестру живой, Танечка. И по всей вероятности убийцу Наташи они тоже видели. Можно нам пройти в комнату?
— Да-да, конечно! Так вы знали Наташу?
— Сейчас мы вам все объясним, Танечка! — сказала Апраксина, первой входя в комнату. Они с инспектором заняли два стула, а неожиданных гостей Татьяна пригласила сесть на нижнюю постель: кровати в общежитии были двухъярусные. Гости расселись, графиня познакомила молодых людей и попросила Эльжбету еще раз рассказать о встрече в «Парадизе».
— Да, это, конечно, была Наташка со своим стариком! — сказала Татьяна. — Так выходит, Георгий тут ни при чем?
— Во всяком случае, он Наташу не убивал: в это время, между десятью и одиннадцатью часами, она еще была жива, а он уже успел вернуться на свой хутор.
— Да, верно… Но без него в этом деле все равно не обошлось! — запальчиво воскликнула она.
— Да уж это определенно! — кивнула Апраксина. — И все-таки мы теперь будем искать этого старика. В связи с этим, Танечка, у меня возникла одна просьба к вам: дайте мне, пожалуйста, на время несколько ваших фотографий, если они у вас есть, конечно.
— Ну, ясное дело, есть! Я все главные свои ценности взяла с собой! — Татьяна вытащила из-под кровати чемодан, а из него извлекала толстый и тяжелый бархатный альбом. — Вот, смотрите и выбирайте сами! Тут и Наташкины фотографии есть, еще московские. Ну, это детские, это вам неинтересно… Это школьные… А вот мы уже и взрослые! — Голос Татьяны дрогнул, но она старалась сдержать слезы. — Это Наташа, это мы вместе, а тут… Нет, тут тоже она. Вы можете их вынимать, Елизавета Николаевна!
Апраксина внимательно рассматривала фотографии по одной и передавала их Мише с Эльжбетой.
— Ну, узнали бы вы ту девушку на этих фотографиях?
— А знаете, может быть, и нет! — сказала Эльжбета. — Та девушка была гораздо больше похожа на живую Татьяну, чем на свои старые фотографии. Вы ведь близнецы, Татьяна?
Та кивнула и вытерла ладонью выступившие на глаза слезы.
— Да, вы очень похожи… на свою сестру. Теперь и я это вижу! — сказал Михаил и смутился.
Наконец были отобраны три фотографии Татьяны, которые могли сойти за фотографии Натальи Беляевой.
— Но учтите, графиня, что перед законом опознание Натальи Беляевой по фотографиям Татьяны Беляевой доказательством не является, — заметил инспектор Миллер.
— Ах, да оставьте, инспектор! Нам важно установить истину и найти убийцу, а уж концы с концами мы как-нибудь потом сведем! — отмахнулась Апраксина, пряча добычу в сумку. — А теперь мы должны идти.
— А чай, Елизавета Николаевна?
— А на чай вы пригласите вот Эльжбету с Мишей. Вы же соседи!
— Оставайтесь хоть вы… Так неохота сидеть одной! Я рада, что у меня теперь есть как бы свое жилье, только вот я пока никого тут не знаю…
— Да мы с удовольствием! Да, Эльжбета? — Эльжбета кивнула. — А чай-то у вас есть?
— Ой, а чаю то и нет! Всего два пакетика… А может, вы тут посидите, а я до магазина добегу? Где тут у вас ближайший магазин, где можно чай купить? Вы только не уходите!
— А может, ко мне пойдем? — предложила Эльжбета. — У меня и чай есть, и кофе, и сливки, и даже собственноручно испеченный пирог. Как-никак у княгини в кухарках служили-с!
Апраксина с Миллером оставили молодежь разбираться с чаепитием, а сами попрощались и ушли.
— Ну как, графиня, в нашем тупике стало посветлее?
— Да, это уже тупик с иллюминацией.
— Гм… Можете пояснить этот термин?
— А чего тут неясного, дорогой инспектор? Можно подумать, что многое прояснилось в нашем деле. Мы теперь почти знаем, что убийца «русалки» — ее германский муж; более того, мы даже можем предположить, что он же убил и княгиню Кето Махарадзе, если заметил и узнал ее в «Парадизе». А княгиню Кето в ее инвалидной коляске и с эскортом трудно было не заметить! Однако он по какой-то причине не подошел к ней поздороваться.