— Это то, что касается имущества, — подытожил г-н Пойнэммер. — Но есть ещё один очень важный вопрос, а именно, кому достаётся титул лорда. Согласно порядку наследования титулов, титул лорда наследует сын, являющийся на момент смерти носителя титула старшим, независимо от того, кем он произведён на свет, самим носителем или его спутником. Сын, по праву старшинства наследующий титул, может его принять лишь по достижении им двадцатипятилетнего возраста. Если на момент смерти носителя титула наследник ещё не достиг двадцати пяти лет, принятие им титула откладывается до достижения им этого возраста. Поскольку оба старших сына милорда Дитмара, Дитрикс и Даллен, на данный момент являются покойными, их мы не рассматриваем. Старшим из ваших сыновей, ваша светлость, — г-н Пойнэммер обернулся к Джиму, — является Илидор, но он не был усыновлён милордом и не носит его фамилии, а значит, не может наследовать титул. Следующим по старшинству идёт Серино. Хоть он и приходится милорду приёмным сыном, но он носит фамилию Дитмар и имеет право наследовать титул. Таким образом, новым лордом Дитмаром предстоит стать Серино по достижении им двадцати пяти лет, то есть, примерно через три года.
Все взглянули на Серино, который сидел в кресле с задумчиво-меланхоличным видом. Новость о том, что он становится лордом, его как будто не обрадовала.
— А я могу отказаться от титула в пользу кого-то другого? — спросил он вдруг.
Г-н Пойнэммер приподнял свои безупречно ровные чёрные брови.
— Отказаться? — переспросил он недоуменно.
— Да, могу ли я отказаться от права на наследование титула? — повторил Серино.
— Гм… — Г-н Пойнэммер озадаченно провёл ладонью по идеально гладкой голове. — Да, вы можете это сделать, но зачем вам отказываться?
Серино задумчиво помолчал, потом улыбнулся и сказал, взглянув на близнецов:
— Думаю, лорда из меня не выйдет. Кое-кто здесь больше подходит на эту роль.
— Серино, дорогой мой, для нас с милордом ты всегда был родным, — сказал Джим. — И если в соответствии с порядком ты должен унаследовать титул, так тому и быть.
— Согласно порядку наследования титулов, не имеет значения, является ли сын родным или приёмным, — поддержал г-н Пойнэммер. — Там нет такой оговорки. Вы старший, а значит, вам и наследовать титул.
Серино покачал головой.
— Я не чувствую призвания быть лордом, — сказал он. — И особого желания тоже. Ну, какой я лорд Дитмар? Посмотрите на меня. А теперь посмотрите на них. — Серино положил руку на колено Даргана, сидевшего на подлокотнике кресла. — Как вы думаете, кто больше похож на лорда Дитмара?
— Дело не в том, кто больше похож, — сказал г-н Пойнэммер. — А в том, кто имеет право на титул в соответствии с порядком наследования. Вы имеете на него абсолютно законное и приоритетное право. Впрочем, на ваш вопрос я отвечаю: да, вы можете отказаться от титула в пользу младшего брата. Господа Дейкин и Дарган одновременно унаследовать титул не могут, так как лордом Дитмаром должен называться лишь один человек, и в этом случае лордом станет тот из них, кто родился первым.
— Дейкин на пятнадцать минут старше, — сказал Джим.
— Ну, значит, ты и будешь лордом. — Серино легонько похлопал Дейкина по плечу.
— У вас ещё есть время подумать, — сказал г-н Пойнэммер. — Целых три года. Подумайте, взвесьте всё хорошенько. Титул — не та вещь, которой можно так легко разбрасываться.
Вдыхая аромат цветущего сада, Серино медленно шёл по дорожке, усыпанной снегом лепестков. В прохладной вечерней тишине стук его каблуков по плиткам дорожки раздавался негромко, но отчётливее, чем днём, посреди шелеста, стрекота и чириканья. Розово-жёлтый закат догорал, и в ещё прозрачных сумерках Серино взял яннановую ветку и зарылся в неё лицом, вдыхая сладкий запах. Он побродил по дорожкам и в задумчивости остановился у могилы Эгмемона, вокруг которой цвели кусты жёлто-розовой и белой ауримоны, посаженные Йорном позапрошлой весной. Они уже так разрослись, что образовали вокруг склепа цветущую ограду. Присев на траву и понюхав душистые гроздья, Серино посмотрел в чистое вечернее небо и проговорил, обращаясь не то к небу, не то к маленькому склепу в зарослях ауримоны:
— Меня хотят сделать лордом, старина… Вот такие дела. Не знаю, что мне делать. Хоть ты посоветуй!
Ответом ему была тишина и чуть слышный шелест. Серино растянулся на мягкой траве, глядя в темнеющее небо, разбросав ноги и руки. Как хорошо было в весеннем саду вечером! И какая мысль: если он всё-таки примет титул, этот сад будет его. Он закрыл глаза.
— Ваша светлость, миленький, что с вами? — раздался над ним негромкий встревоженный голос.
Серино открыл глаза. Над ним стоял Йорн с ведёрком в руке, а в ведёрке были инструменты: маленькая лопаточка, маленькие грабли, садовые ножницы, рыхлитель и ещё что-то. Серино приподнялся на локте.
— Для чего вы тут лежите? — спросил Йорн всё ещё обеспокоенно. — Вам плохо?
Серино сел.
— Нет, я в порядке. Просто захотелось полежать. Нельзя, что ли?
В ответ на его не очень-то любезные слова Йорн добродушно улыбнулся.
— Да нет, отчего же нельзя… Сад ваш — лежите, где вам заблагорассудится, мой хороший. Я просто подумал, что вам плохо.
— Да всё со мной в порядке, — буркнул Серино. — Я просто лежал… Думал. Что тебе нужно?
Йорн стащил свою неизменную синюю шапку с козырьком и виновато улыбнулся.
— Ничего, ваша светлость… Извините, что потревожил. Я пойду, не буду вам мешать.
Серино смотрел ему вслед. «Почему я с ним так разговариваю? — подумал он с досадой на себя. — Какое я имею право пренебрегать им? И почему, что бы я ему ни сказал, он всегда такой кроткий и ласковый? Такой безответный и добрый? Может быть, он просто глуп, как пробка?»
Вокруг склепа благоухала ауримона, посаженная руками Йорна. И весь сад был такой ухоженный и красивый благодаря его неустанным заботам, его каждодневному труду от рассвета до заката, вроде бы незаметному для всех, но поистине огромному: трудно себе представить, как можно ухаживать в одиночку за таким обширным садом, да ещё за оранжереей с экзотическими растениями! А Йорн справлялся один, без помощников, ни на что не жалуясь, и никто в доме не знал: быть может, ему трудно? Быть может, он смертельно устаёт?