Читать интересную книгу Карфаген. "Белая" империя "чёрной" Африки - Александр Волков

Весной 148 года до нашей эры сменилось командование римской армией. Луций Гостилий Манцин возглавил флот, а главнокомандующим стал консул Луций Кальпурний Писон. Прежние командиры, и Сципион в их числе, отплыли в Рим.

Писон, штурмуя стены города, вскоре лишился всех осадных орудий. Так же решительно взялся за дело Манцин. Он убедился, что часть стены на берегу моря слабо охранялась, потому что отвесные скалы мешали даже подступиться к ней. Тогда с помощью лестниц он с небольшим отрядом проник в город, а потом понял, что будет неминуемо выбит карфагенянами и сброшен на острые утесы. Он укрепился с отрядом на скале и был отрезан от остальных римлян. В это время на горизонте показались корабли.

Это вернулся из Рима Сципион Эмилиан, избранный в консулы на 147 год до нашей эры и назначенный, наконец, главнокомандующим. Он и спас отряд Манцина. На следующее утро корабли Сципиона подошли к стенам города и приняли на борт незадачливый десант; карфагеняне не мешали его бегству. Бездарный Манцин оставался при Сципионе вплоть до разрушения Карфагена, а на следующий год сам стал консулом (вернувшись в Рим, Манцин выставит на Форуме план Карфагена и изображение осады и, встав около картины, будет разъяснять народу подробности).

Сципион убедился, что в армии царит анархия. Он не увидел у воинов никакой дисциплины. Солдаты привыкли к лености, жадности и грабежам. В расположении войска находилась толпа торговцев, которые подбивали солдат грабить окрестности. Тем временем почти вся Ливия вернулась под власть Карфагена.

Наведя порядок в войсках, Сципион неожиданно повел их на штурм Мегары. Карфагеняне бежали в Бирсу. Впрочем, римляне не стали удерживать Мегару. Росшие всюду деревья и кусты, а также многочисленные каналы мешали оборонять эту часть города. Так Сципион ограничился простой демонстрацией силы и решимости. Оттеснив карфагенян в Бирсу, он плотным кольцом окружил Карфаген, окончательно отрезав его от материка. Тщетно горожане приносили жертвы богам. Голод и болезни начали беспокоить их.

Их полководец Гасдрубал лишил их последней надежды на примирение с Римом: для поднятия духа он приказал вывести на стены крепости пленных римлян и железными орудиями вырвать им глаза, жилы, языки и половые органы, отрезать им руки и ступни, содрать с них кожу, а затем сбросить со стены. После этой публичной казни в городе установилась диктатура Гасдрубала. Часть сенаторов, возражавших ему, была убита по его приказу.

Сципион не собирался бездействовать. Солдаты возвели перед Карфагеном стену и высокую каменную башню. Отсюда полководец наблюдал за происходящим в городе. Строительный пыл не оставлял Сципиона: он велел соорудить дамбу и перекрыть гавань, чтобы карфагеняне не получали продовольствие из других ливийских городов.

Тогда горожане неожиданно построили военный флот. Римский историк Флор сообщал, что они разобрали кровлю домов ради постройки 120 кораблей, а потом, прорыв новый выход к морю, неожиданно для противника вывели их в море. Впрочем, этот рассказ вызывает у историков некоторое сомнение. Конечно, построить сотню кораблей карфагеняне могли, поскольку собирали корабли из стандартных частей. Однако прорыть незаметно канал? Как это можно? Ведь римляне, несомненно, вели наблюдение за осажденным городом.

В любом случае вскоре после появления у карфагенян эскадры состоялось последнее морское сражение Пунических войн — последняя битва карфагенского флота. По признанию римских историков, карфагеняне могли бы уничтожить римские корабли, если бы немедленно напали на них. Однако в первый день они лишь выплыли в открытое море, точно насмехаясь над римлянами, и вернулись в гавань. Только на третий день, когда римляне приготовились к бою, они напали на них. Соотношение сил с самого начала было на стороне римлян. Карфагеняне прибегли к партизанской тактике. Их быстроходные суда подплывали к кораблям римлян, наносили им повреждения и стремительно удалялись. Когда дело дошло до сражений между отдельными кораблями, выяснилось, что на судах римлян не было абордажных мостиков, поскольку они не рассчитывали встретить в гавани Карфагена противника. Исход боя решали таранные столкновения, и в этом больше преуспели римляне. Карфагенские корабли отступили в гавань и были блокированы. После одержанной победы римский флот уже не принимал участия в штурме крепости и лишь поддерживал блокаду.

Зимой 147/46 годов до нашей эры Сципион разослал по всей Ливии войска, чтобы расправиться с союзниками осажденного города. После этого похода карфагеняне уже ничего не получали из Ливии. Римские войска, расположившись в удобном лагере, предоставили голоду и болезням истреблять осажденный гарнизон.

Все жители Карфагена укрылись за городскими стенами. Им оставался один выбор: гибель в бою или голодная смерть. Весной 146 года до нашей эры римляне прорвались в Карфаген. Шесть суток они пробивались сквозь улицы обреченного города. Каждая улица была полем битвы, каждый многоэтажный дом — крепостью. Одних защитников города римляне убивали в рукопашном бою, других сбрасывали с крыш домов на землю. Вскоре в городе начался пожар. Огонь пожирал все и перекидывался с дома на дом, убивая всех спрятавшихся за стенами. На месте величественных зданий лежали лишь камни, обугленные балки и трупы, множество трупов. Карфаген превратился в кладбище. По словам К. А. Ревяко, "это самый страшный пример тотального уничтожения народа".

Сципион, глядя на зарево пожаров, бушевавших 17 дней, со слезами на глазах декламировал строки "Илиады" Гомера:

Будет некогда день, и погибнет священная Троя,С ней погибнет Приам и народ копьеносца Приама.

Рядом с ним стоял летописец последней Пунической войны — Полибий. Знатный грек, он в течение двух десятилетий жил в Риме в качестве заложника, где сблизился со Сципионом. Когда Полибий спросил полководца, что хотел он сказать этими стихами, тот признался, что думает о судьбе, которая будет уготована когда-нибудь Риму.

Последние защитники города укрылись в храме Эшмуна. Оттуда к Сципиону пришли парламентеры — жрецы. Выслушав их, он обещал сохранить жизнь всем сдавшимся, кроме перебежчиков, но обратить всех в рабство.

Более 50 тысяч карфагенян во главе с их военачальником Гасдрубалом решили сдаться. Остальные, в том числе 900 римских перебежчиков, которых ждала мучительная казнь, подожгли храм Эшмуна.

Аппиан рассказывает историю, разыгравшуюся, когда Гасдрубал покорился римлянам и сел у ног их полководца. Его жена прокричала: "О, преступный и бессовестный, о, трусливейший из людей!.. Какой триумф украсишь ты, вождь великого Карфагена?! И какого только наказания ты не понесешь от руки того, в ногах которого ты теперь сидишь?" Произнеся такие оскорбительные слова, она зарезала детей, бросила их в огонь и сама бросилась туда же". Впрочем, некоторые историки считают этот рассказ вымышленным. Так, немецкий историк XIX века В. Ине предположил, что несчастную женщину убили, возмутившись предательством ее мужа.

Так завершилась Третья Пуническая война. По оценкам историков, в этой войне погибло до 90 процентов населения Карфагена. Всех пленников продали в рабство, за исключением перебежчиков, которых казнили.

Современные историки отмечают, что по правовым нормам того времени эта мера была крайне жестокой. В тогдашнем цивилизованном мире население городов, взятых штурмом или сдавшихся после длительной осады, не порабощали поголовно. Наказание, постигшее карфагенян, казалось их современникам таким же чудовищным, как гитлеровские концлагеря — людям, воспитанным на юридических нормах XIX века.

Победители долго грабили город. Сципион лишь запретил солдатам брать золото, серебро и храмовые дары. В благодарность богам, помогавшим ему победить, он сжег оружие, машины и часть кораблей. Затем отплыл в Рим и "справил самый блестящий из всех бывших триумф с большим количеством золота, статуй и храмовых приношений, которые карфагеняне за долгое время и при постоянных победах свезли со всего света в Ливию" (Аппиан).

По приказу римского сената Карфаген был разрушен до основания, и на его месте было запрещено селиться. Землю, где стоял город, трижды пропахали плугом и засеяли солью, чтобы ни травинки не взошло на проклятом месте. Даже теперь археологи не могут точно восстановить план доримского Карфагена. Было решено также разрушить все города, помогавшие карфагенянам.

В том же 146 году до нашей эры римляне сожгли дотла Коринф и прокляли место, на котором он стоял. В 133 году до нашей эры был разрушен еще один важный центр сопротивления Риму — иберийский город Нумантия. Рим стал властелином всего Средиземноморья. "Все моря и страны открылись для победителей", — сказал об этом времени Саллюстий.

После многолетних войн Ойкумена была, наконец, умиротворена, но покой, охвативший ее, был "кладбищенским покоем", писал Вильгельм Хофман. Цветущие средиземноморские города превратились в руины. Красота и сложность эллинистического мира померкли, сменились примитивным римским порядком. Античная культура впервые оказалась на грани уничтожения. Миллионы людей были убиты или отданы в рабство.