Читать интересную книгу Диагноз: любовь - Рушель Блаво

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41

Жизнь оказалась не такой простой. Прошедшие годы не уменьшили ее горя, оно по-прежнему было с Катей, когда она смотрела на подарки, на фотографии, на все, связанное с любимым, и это было ужасно. Она пыталась учиться жить с этим как с некой неизлечимой болезнью. Получалось очень плохо. Время не лечит по-настоящему, оно не снимает боли, а всего лишь приучает к ней. Если по-настоящему любил — то никогда не забудешь, и сердце будет кровоточить каждый раз при напоминании о любимом человеке.

А хуже всего Кате было, когда она думала: муж умер молодым. Рак никого не щадит. За два месяца человек как будто сгорел заживо. Кате казалось, что от всего этого горя и ее душа превратилась в выжженную, совершенно бесплодную землю. Время шло, а ничего не менялось, жизнь как будто покинула Катю и не стремилась возвращаться и заполнять ее тело. Катя думала, что даже ее собственная смерть должна быть не так страшна, как смерть близкого и единственного любимого человека. Катя хотела, наконец, начать жить, но не могла.

* * *

Катерина пришла ко мне по рекомендации девушки, которой я помог пережить стресс от сексуального насилия. Работа с той девушкой была довольно несложной, хотя зачастую такая психическая травма вскрывает и другие неврозы личности и работать приходится долго. Но девушка оказалась на удивление стойкой, и моя помощь была ей нужна только для того, чтобы справиться со стрессом.

С Катериной история была другой. Прежде чем прийти ко мне на консультацию, девушка несколько раз звонила по телефону и задавала вопросы. Они были информативными и логичными — знакомая ситуация. Среди моих клиентов есть люди, которым не хватает последнего толчка для начала психотерапии. С одной стороны, они понимают необходимость начать, но их останавливает какая-то внутренняя сила. Они могут звонить мне иногда в течение трех-четырех месяцев, задавать наводящие вопросы, пытаться получить консультацию по телефону; порой записываются на прием, но после отказываются или переносят, или не приходят без объяснения причин, а потом снова появляются как ни в чем не бывало.

Раньше я относился к этому терпимо и давал консультации по телефону, но с течением времени все четче осознавал бессмысленность такой «доброты». То, во что люди не вкладывались морально и материально, не имело для них ценности. И вся моя помощь оказывалась бессмысленной.

Человеку, оплачивающему свою терапию, нацеленному на результат, мне удается дать не только текущее облегчение, но и инструмент, с помощью которого он научается регулировать себя. Человеку же, который звонит, не тратя ни денег, ни сил, я могу дать только симптоматическую помощь: снять тревогу, вытащить из навязчивого состояния. В целом, конечно, дело благородное, но все-таки работа в качестве «телефона доверия» несколько отвлекает меня от основных обязанностей.

От Катерины я ожидал чего-то подобного. Каково же было мое удивление, когда девушка все-таки записалась и пришла на консультацию! Честно говоря, с первого взгляда она произвела на меня странное и отталкивающее впечатление. Ничего не могу сказать — Катерина была очень привлекательной. Было видно, что она не стеснена в средствах и может себе позволить многое. Но несмотря на дороговизну, ее одежда вся была черного цвета и выглядела очень неопрятно. Красивые, ухоженные волосы обрамлял странный черный платок, который Катерина не стала снимать в помещении.

Ее запрос был прост и бесконечно сложен одновременно. Она пришла, потому что она больше не могла так. А вот как именно…

На первой же сессии девушка рассказала о том, что живет в постоянном напряжении. Беспокойство и тревоги пронизывают все, что происходит с ней. Катерина считала, что живет какую-то не свою, чужую жизнь. И все происходящее кажется ей одновременно фальшивым, нереальным и неправильным.

Она потянулась за чем-то, рукав ее блузки чуть приподнялся, и я увидел шрамы. Их было много, и больше всего они походили на порезы от бритвы или канцелярского ножа. Некоторые были совсем свежими, но под ними белели старые, уже зарубцевавшиеся.

Как и полагается, я осторожно начал брать у Катерины биографическое интервью. Бывает, что все важные вопросы я задаю человеку прямо на первой сессии, но иногда это не вполне уместно. Для себя я считаю нормальным выяснить биографию человека на первых пяти сессиях. С Катериной все было еще сложнее. Только к десятой сессии, на третьем месяце работы, я наконец смог сказать, что полностью располагаю данными о ее жизни.

На первой сессии я узнал только одно: Катерина была вдовой. Уже пять лет, как не стало ее мужа, с которым они прожили всего полтора года и которого она очень любила. Было видно, что эта тема до сих пор болезненна для моей клиентки. Так стало понятно и преобладание черного цвета в ее одежде. Сначала Катерина просто закусывала губу, видимо, пытаясь, сдержать слезы; а потом, начав рассказывать, все-таки расплакалась. Я подал ей носовой платок. В моем кабинете они стоят в большой коробке в середине стола, но почему-то не все пациенты обращают на них внимание. Катерина недовольно оттолкнула мою руку, сказав, что сама может взять платок. Я отметил ее нездоровую самостоятельность. Принять протянутый носовой платок — такое банальное действие, равно как и протянуть носовой платок плачущему человеку. Однако даже это вызвало у девушки агрессивное сопротивление.

Катерина затряслась. Я не знал, как помочь ей. Судя по ее реакции, предлагать свою поддержку было преждевременно. Почти треть сессии мы сидели в тишине: Катерина приходила в себя, а я ждал от нее сигнала, по которому можно было бы продолжать работу.

Меня удивило вот что: когда Катерина наконец справилась с собой, она тихо поблагодарила меня за то, что я не стал расспрашивать ее, приставать или пытаться иным образом ее расшевелить. Она рассказала, что уже начинала как-то ходить к психологу. И каждый раз, когда Катерина начинала плакать, тот пытался обнять ее, прижать к себе. Женщина видела в этом завуалированную попытку соблазнения, а поскольку плакала она часто, то уже через месяц перестала ходить к тому специалисту — очень уж неприятным было для нее нарушение границ личного пространства.

На установление контакта с Катериной ушло много времени. Некоторым своим пациентам я даю домашнее задание, уже начиная с первой или второй сессии, но с Катериной я боялся даже заговаривать о самостоятельной работе. Девушка одновременно побаивалась себя и презирала. Такие чувства наше собственное сознание принять не может, а потому проецирует их на окружающих. Послушать ее — так все сплошь и рядом были людьми недостойными, бесполезными и вызывающими насмешку. На самом же деле человек, который много и не по делу злословит о других, относится так к самому себе.

Меня Катерина тоже презирала, но чуть меньше, чем остальных. То есть немного надеялась на то, что я смогу ей помочь.

* * *

После смерти Кирилла Катя попала в психиатрическую лечебницу. Точнее, попала она туда после попытки суицида, которую девушка предприняла сразу после похорон мужа. Катя просто не видела смысла жить дальше и не понимала, как это делать. У Кати было не так много близких друзей, но они поддерживали ее как могли. Говорили слова утешения, постоянно находились рядом, проявляли участие и заботу. Но все это было неважно для Кати, эти действия ничего не значили — ведь никто не мог вернуть ей мужа. Какие бы слова ни говорили окружающие, это ничего не меняло.

Смерть Кирилла не была для Кати неожиданностью. Диагноз был им с мужем известен, и исход ожидаем. Диагностировали заболевание на поздней, терминальной стадии, когда лечение уже не имело смысла. Да и без того развитие болезни было ураганным: молодой мужчина сгорел буквально за два месяца. Он отказался от любой терапии и решил до конца своих дней жить обычной жизнью. Они с Катей съездили в небольшое путешествие, каждый день которого был пронизан болью скорой утраты и невыразимым счастьем от того, что они все-таки вместе, все-таки рядом. Когда они вернулись домой, боли, мучавшие Кирилла, стали практически невыносимыми. Кате удавалось добывать наркотики в тех дозах, которые давали облегчение.

В последние дни жизни мужа Катя вовсе не выходила из дома. Работала она удаленно, почти не спала: у нее горел проект, у нее умирал муж. И проведя почти неделю без отдыха, в какой-то момент на несколько минут Катя забылась болезненным сном вымотанного до предела человека. Она задремала прямо рядом с Кириллом, а, когда проснулась, муж уже не дышал.

Как только утихли заботы, связанные с похоронами, многие знакомые посчитали свой формальный долг исполненным и перестали проявлять участие. Катя больше времени стала проводить наедине с собой и своими мыслями — точнее, с воспоминаниями о Кирилле. Больше в ее голове ничего не было, только лицо мужа и моменты их семейного счастья. Катя не старалась прогнать эти мысли, наоборот, она культивировала свое горе, нагнетала еще больше страданий и в конце концов поняла, что больше не может. Единственным разумным выходом ей казалось самоубийство, только оно могли спасти Катю от дальнейшего ужаса жизни с кровавой раной в сердце.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Диагноз: любовь - Рушель Блаво.
Книги, аналогичгные Диагноз: любовь - Рушель Блаво

Оставить комментарий