– Правда? Вот это хорошо… – наигранно облегчённо ответила я, заправив за ухо прядь волос. Надо было чем–то заполнить это ужасное молчание. – Что–то я не видела в эти дни Ориаса…
– Его тут нет, – спокойно пожал плечами Дамес, и заметив моё лицо, удивлённо добавил: – Разве он тебе не сказал, что пропадёт на пару дней?
Я отрицательно качнула головой.
– И часто… такое бывает?
– Постоянно, – вздохнул он, кинув взгляд в сторону зала. – Особенно после смерти отца.
Я буквально ощутила тяжесть на своих плечах, сильнее сдавив пальцами планшет.
– Я слышала, что всё произошло внезапно… никто ничего так и не успел понять.
– Возможно, – негромко произнёс Дамес, и на его изуродованное лицо упала тень. – Но напали не на Императора, а на диву Миниту.
Я удивлённо приподняла брови от этой новости. Что же такое она могла сделать, чтобы на неё посреди церемонии взяли и напали?
– Пойдём, – позвал врас, шагнув в казавшийся мрачным зал. Помедлив, я неуверенно зашагала следом. – Ты знаешь, когда всё произошло?
– Лет десять–одиннадцать назад. В ночь перед третьей и первой частью Вселенного Колеса, – кивнула я.
– Раньше каждый переход праздновался. Сейчас же это забыто, а что не забыто, то похоронено… но не это место. Тут всё осталось так, как с того дня. Словно кто–то остановил время.
Я оглянулась, смотря на громадный и роскошный зал с золотой и красной отделкой, колоннами с плющом у окон и разбросанными лепестками на полу. Всё это выглядело так, словно буквально перед нами подготовили эту церемонию. Даже стулья и столы остались, и изумительной красоты арка с круглым подиумом. Перед её ступенями и расположилась надгробная табличка. Мы замерли в шаге от неё, и даже спустя столько лет я смогла рассмотреть пятна крови на полу и уже поблёкшие перья. Тут ничего не убирали, но пыли не было.
Табличка была из белого камня с золотым вкраплением и выведенными на ней словами: «Почившему Императору Ярену Грандерилу, что пал смертью ради собственной семьи. ∞121г.»
Всё же одиннадцать лет назад. На этом самом месте.
Я взглянула на хмурого, не отрывающего взгляда от таблички, Дамеса. Его крылья заметно опустились, а шрамы на лице стали жёстче, неестественнее. Он казался таким сломленным, таким уязвимым, что у меня сердце кровью обливалось при виде него. Это не Ориас, что скрывает все свои чувства. Дамес не привык этого делать во дворце, где стараются не попадаться ему на глаза. А как же различные советы и переговоры, скажете вы? Так сейчас ещё правит дива Минита, она их и принимает.
– Вы обвиняете себя в случившемся? – тихо поинтересовалась я.
– Будь я быстрее, отец был бы жив.
– Не был, – качнула головой я.
– Откуда тебе–то знать? – окинув меня надменным взглядом, сухо произнёс Дамес.
Я нерешительно подняла руку, и ладонь замерла над лопатками враса. Он заметно напрягся, и мягкие пёрышки коснулись моей руки, однако руку я не отдёрнула.
– Ваше слабое место, не так ли? – негромко произнесла я, смотря в его глаза. – Как и у всех в вашей семье и других крылатых рас. Я читала записи свидетелей…
– Они засекречены.
– Не для меня, – пожала плечами я, вновь ненароком напомнив о своём прошлом. – Но мы не об этом. Император пытался защитить Императрицу, подставив себе спину. Даже если бы он чудом выжил, то оружие, а это был клинок из адепса – самого острого материала во Вселенной, – раскрошило бы хребет и спинной мозг, приковав его к кровати. Возможно, нашёлся бы способ вновь поставить Императора на ноги, но тогда пришлось бы отрезать его крылья, ведь была бы большая вероятность, что они начнут отмирать. И даже если бы вы как–то помешали Императору, то адепс нанёс бы более существенные раны, раскрошил бы рёбра, крылья, лёгкие, и тогда ваш отец умер бы ужасной смертью. Он не скончался бы так быстро, а мучился, и после вы бы обвиняли в этом себя с ещё большей силой. Но задумайтесь, Дамес, почему вы не бросились на защиту Императора? Может, вы уже кого–то в тот момент защищали?
Пальцы враса дрогнули, и он приподнял руку, отведя взгляд и коснувшись своих шрамов на лице.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ориаса… я пытался защитить Ориаса.
– А если бы кинулись на защиту Императора? То кто бы защитил Ориаса? Возможно, в тот день вы бы потеряли намного больше, чем должны были.
Я замолчала, тяжело вздохнув и безотрывно смотря на белый камень с золотыми буквами. Отвести взгляд удалось лишь через несколько минут, и возникший зал со всем его не уместным здесь великолепием заставил сердце сжаться.
– Это всё не правильно… – тихо произнесла я. – Для сильных людей горе может длиться меньше года, но слабые начинают за него хвататься, не зная, как жить без этого горя дальше. Вы не похожи на слабого, Дамес. Но вас тянут вниз, а вы даже не пытаетесь вырваться.
Я отвернулась от плиты, оглядев зал и не сдержав вздоха. Когда–то тут и вправду устраивали пышные праздники и банкеты, а журналисты готовы были отдать душу, чтобы побывать здесь и всё заснять. Я не застала этого, хотя много раз в покоях у Великой Матери пересматривала старые церемонии. Они были пышными и восхищали. А сейчас же тут всё угнетало.
Мне казалось, что прошёл час, прежде чем мы вышли из зала и молча пошли по коридорам. Дамес шёл впереди, а я на шаг позади, пытаясь переварить увиденное и услышанное. Не думала, что их горе затянулось на столько лет. Кажется, что только Ориаса это не коснулось, но он менялся во дворце. Становился тут же осторожным, и усмешки выдавал из себя силой. Ему тут, как и остальным, так же было не по себе.
Я остановилась только на лестнице в кабинете Дамеса, пытаясь понять, как тут очутилась. Видимо, шла за ним вся в своих мыслях, и пришла…
– Дамес, можно спросить? – поколебавшись, поинтересовалась я.
Первый наследник на престол замер у своего стола, молча повернувшись ко мне и медленно кивнув.
– Это насчёт Ориаса, – неуверенно продолжила я, едва удержавшись, чтобы не схватиться за перила под взглядом Дамеса. – Он ведь… не крылатый врас. Я видела его хвост. Так почему…
– Он Грандерил? – закончил за меня мужчина, и я сглотнула.
– Да.
Крылья Дамеса зашуршали, когда он сел за стол, достав из ящика несколько папок со стеклянными листами в них. Те тут же вспыхнули голограммой, которую я со своего места не разглядела.
– Он называет себя «побочным эффектом», – спустя пару минут заговорил Дамес, – и не любит распространяться на этот счёт. Возможно, ты никогда и не узнаешь, почему он не совсем обычный врас.
– Его мать… была ведь хвостатой?
Дамес наконец–то поднял на меня глаза, и я едва удержалась от того, чтобы не отступить назад. Видимо, я слишком далеко захожу со своими расспросами. Но всё же было бы неплохо узнать хоть что–то про Ориаса, а то сейчас он для меня почти белый лист.
– Если ты думаешь, что семья Грандерил безгрешна, то ошибаешься, – негромко произнёс Дамес. – У нас тоже бывали связи с другими видами, пусть только врасы могут понести друг от друга. И Император не был исключением.
Я чуть не выронила планшет из рук, поражённо смотря на Дамеса.
Так, получается, Ориас и вправду полукровка… Император вступил в половой контакт с женщиной из хвостатых врасов, и та понесла Ориаса. Но в истории, которой я читала, бастардов не упоминали. Почему тогда Император взял под крыло своего хвостатого сына?
– Не понимаю… – честно призналась я, нахмурившись. – Но почему тогда…
– Он так захотел. Дива Минита не одобрила, но перечить не стала, – перебил Дамес таким тоном, что стало ясно – разговор дальше лучше не продолжать. – Ты должна понять: есть вопросы, ответы на которые будут тебе дорого стоять. И лучше не пытаться их найти.
Я лишь молча кивнула, невольно вздрогнув, когда над столом Дамесы вспыхнула голограмма. Он тут же потерял ко мне всякий интерес, нахмурившись и читая сообщение. Письмо было с чёрной рамкой – повышенная степень опасности. Случилось что–то серьёзное.
– Мэлисса, ты знаешь где находится Дицера–7? – вдруг спросил меня Дамес.