Читать интересную книгу Цена двуличности. Часть 1 (СИ) - "Алаис"

Вот почему подселенец так мастерски игнорирует мои мысли, когда хотелось бы комментариев по поводу них, но зато по поводу и без цепляется ко всякой подслушанной мелочи, совершенно его не касающейся?

— Для интонаций нужно другое заклинание речи, — Альд снизошел до комментария, но мне почему-то показалось, что его ответ прозвучал с некоторой издевкой. — Может быть, когда-нибудь даже научу. Если будешь хорошо себя вести.

Ага, издевка мне все-таки не почудилась.

— Больно надо, — огрызнулась я.

— Ну, как хочешь, — подселенец вздохнул с демонстративным сожалением.

Ишь ты, опять провоцирует на злость. Видимо, со мной все медленно, но верно становится совсем уж плохо. Пора бы уже спрятаться в своей комнате или какой там угол мне выделили.

Облетая очередное кресло, я неловко дернулась в воздухе и чуть не опрокинула его, налетев на спинку злополучной мебели. Краем взгляда заметила, как дернулся Мэб, но Сат оказался ближе и подхватил меня под локоть, не давая влететь еще во что-нибудь. Следом я почувствовала на себе внимательный взгляд тетушки Сади, но о ее мыслях относительно моей неуклюжести оставалось только догадываться.

— Простите, я… иногда бываю… неловкой, — слова давались мне с трудом.

— Не страшно, дорогая, у тебя сегодня непростой день…

Успокаивающие интонации в голосе женщины-лича почему-то действовали совершенно противоположным образом. Я всем своим существом содрогнулась от охватившего меня дурного предчувствия и внезапной тревоги. Правда, моих ли?

— Соберись и сосредоточься, — прошипел подселенец. — Даже если ты считаешь, что самое сложное уже позади, то это не повод расслабляться. Мнение о тебе все еще формируется.

— Так может мне лучше показать себя такой, какая я есть? Чтобы не притворяться потом всю оставшуюся нежизнь?

— Боюсь, если ты покажешь себя такой, какая ты есть, то твоя так называемая нежизнь окажется до неприличия короткой.

Быстро подтянув силы из окружающего пространства — что далось удивительно легко, возможно, дом был зачарован на ускоренное восстановление его обитателей, мало ли — я кивнула Сату. Оставалось лишь надеяться, что он понял — это был кивок благодарности. Как бы ни было, лич отпустил мой локоть и отлетел на пару шагов, открывая мне путь к лестнице, который я преодолела без происшествий. И только возле самой лестницы меня осенило одним немаловажным вопросом.

— А мне нужно говорить им что-то на прощание?

— Не думаю, — голос подселенца звучал рассеянно. — Можешь, конечно, поблагодарить за оказанное доверие, и что… — интонация Альда обрела ехидные нотки, — постараешься оправдать их ожидания.

— Вот насчет последнего — это как-то с подвохом, знаешь ли.

— Знаю. Поэтому не думаю, что тебе вообще стоит что-либо говорить. Не знаешь, что говорить — молчи.

Совет — или даже приказ — Альда шел вразрез с моей привычной линией поведения в таких случаях. Но то ли я слишком устала, то ли действительно начала умнеть — слова подселенца показались мне вполне резонными. Поэтому, стоило слуге начать восхождение по лестнице при моем приближении, как я последовала за ним — молча и не оборачиваясь.

Да, лететь над ступенями — совсем не то, что подниматься по ним пешком. Я помнила утомительный подъем в убежище и то, насколько целесообразным мне тогда показалось размещение небольшой площадки для отдыха примерно на полпути наверх. Слуга же преодолел все ступени легко и непринужденно, даже не покосившись на ровный пятачок, а мне же отдых и вовсе не требовался. По крайней мере, не такой и не здесь.

И все же, я успела рассмотреть, что покрывавшая стены ткань была однотонной — без каких-либо узоров. Но цвет красивый, да.

— Госпожа Шиз, — обратился ко мне слуга, как там его назвала тетушка Сади… Рил, кажется. И голос у него оказался странным, каким-то скрипучим. Будто ему нечасто приходилось говорить. — Желаете осмотреть дом или сразу показать ваши покои?

— Лучше покои, — ответила я, честно пытаясь говорить как можно нейтральнее и безлично. Играть роль высокопоставленного члена семьи — относительно слуги — у меня не было ни сил, ни желания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Как скажете, госпожа, — Рил кивнул и направился вдоль перил пустой площадки второго этажа.

Следуя за ним, я не удержалась от того, чтобы по пути бросить взгляд вниз. Пергамент с родословной уже был свернут и отправлен на стеллаж, тетушки Сади, Сата и второго слуги внизу не было видно, а лорд Тиор и Мэб о чем-то явно переговаривались, но слишком тихо, чтобы я могла услышать их разговор. А останавливаться и прислушиваться было как-то неприлично. Впрочем, открытая площадка быстро окончилась, и Рил повел меня по короткому коридору, в котором виднелось две двери слева и две — справа.

Вход в мою комнату оказался дальним по правой стороне.

Коснувшись ладонью створки из светлого дерева, слуга коротко что-то пробормотал, на двери возникли и тут же исчезли символы, отдаленно похожие на те, которые я когда-то — недавно и так давно — видела в особняке Килира.

— Обычные запирающие чары, ничего примечательного, — подселенец поспешил поделиться своим ценным мнением.

Оставалось только поверить ему на слово, потому что в такого рода символах я не разбиралась. Пока что, по крайней мере. Сигнальный контур, предупреждающий о пересечении обозначенной мной границы, могла поставить, а банально запереть чарами дверь — нет. Вот такое фрагментарное образование, как иногда говорит мне Альд.

— Вам сюда, — сообщил Рил, указал на створку и, с почтительным кивком, отошел в сторону, явно собираясь уходить. — Если вам что-то понадобится — я открыт для мыслесвязи.

Если бы я еще ею владела нормально, ага. Но мне ничего не оставалось, как кивком отпустить слугу и, потянув на себя легко поддавшуюся створку, осторожно влететь в комнату.

От вида открывшегося передо мной просторного помещения подселенец рассмеялся, причем как-то нервно.

— Что-то не так? — настороженно спросила я.

Эмоции Альда, зазвучавшие в моей душе одновременно со смехом в голове, представляли собой причудливую смесь горечи, удивления и чего-то, похожего на светлую печаль. И я поняла, что уже устала от попыток понять, что это значит на этот раз. Осторожно притворив за собой дверь, я даже не успела толком присмотреться к своим новым покоям — магическое зрение просто взяло и отключилось. И восстанавливаться чары не спешили.

— Тебе нужен отдых.

— Я знаю, — я подтвердила свои слова тем, что начала медленно двигаться в сторону, где успела заметить высокую и широкую кровать. — Но ты нервничаешь? Что не так?

— Да ничего, в принципе. Все так. И не так. Не знаю… — растерянность Альда была настолько ощутимой, что я чуть не потеряла высоту. Вот не хватало еще рухнуть посреди комнаты, не зная и не помня, что и где в ней находится. — Слишком много совпадений, — наконец, добавил он.

— О чем ты?

— Как тебе сказать… — подселенец вздохнул. — То, что род Суар получил земли рода Рихс — меня удивило, конечно, но этому есть достаточно… логичное объяснение, которому я сумел поверить, увидев корни их семейного древа. То, что виденная мной часть дома по расположению комнат до мелочей повторяет наш семейный особняк — тоже, ладно, — Альд издал звук, будто втянул воздух сквозь зубы. — В конце концов, Алианна могла приказать заново отстроить его уже после моей… хм… моего заточения. Тем более, что разница в отделке, мебели и прочем скрадывает эту схожесть до… терпимого уровня.

Во время этого монолога я наконец-то сумела наткнуться на кровать. Ногой. Будь я живой, наверное, было бы даже больно. А так — всего лишь саднящее ощущение на десяток секунд, причем непонятно — идущее снаружи внутрь или изнутри наружу.

— Ты так говоришь, будто это еще не все.

— Действительно, не все, — в голосе подселенца неожиданно зазвенели злые нотки. — Знаешь, чья комната находилась на месте этой в некогда сгоревшем доме?

— Не знаю, — честно призналась я. Хоть, беря во внимание реакцию Альда, уже начинала уже догадываться.