Читать интересную книгу Рождественское убийство - Агата Кристи

Пилар кивнула.

— Я сразу поняла, — довольная собой, произнесла она, — что смогу заставить его полюбить себя.

— Какое бесстыдство! — взорвался Джордж Ли. — Это просто преступление. Пытаться незаконно получить чужие деньги…

— От тебя она их все равно не получила бы, старина, — возразил Гарри. — Пилар, я на вашей стороне! Я глубоко восхищен вашей смелостью. И главное, я, слава богу, вам больше не дядя! Теперь у меня развязаны руки.

— Вы знали об этом? — спросила Пилар у Пуаро. — Как вы догадались?

— Мадемуазель, — улыбнулся Пуаро, — если бы вы изучили труды Менделя, вы знали бы, что у голубоглазых супругов не может родиться ребенок с карими глазами. Насколько я мог заключить из услышанного здесь, Дженнифер Эстравадос была исключительно целомудренной женщиной и преданной женой, Следовательно, вы вообще не могли быть Пилар Эстравадос. Окончательно я удостоверился в этом, когда вы проделали свой трюк с паспортом. Это был восхитительный трюк, но все же, согласитесь, недостаточно искусный…

— На мой взгляд, вся эта история звучит недостаточно убедительно, — заметил Сагден неприятным голосом.

Пилар удивленно взглянула на него.

— Я не понимаю…

— Вы рассказали нам увлекательную повесть, но я уверен, что о многом вы все-таки умолчали.

— Оставьте ее в покое! — вмешался Стивен.

Суперинтендант Сагден даже не обратил на него внимания.

— Вы рассказали нам, — продолжал Сагден, — что после ужина поднялись к двери вашего дедушки. И действовали так бессознательно, якобы под влиянием какого-то порыва. Но это — с вашей точки зрения, а я думаю иначе. Это вы похитили алмазы. Вы видели их. Выждав удобный момент, вы вынули их из сейфа так, чтобы старик не заметил! Когда же он обнаружил, что камни исчезли, он сразу же понял, что только два человека могли их выкрасть. Один из них — Хорбери, который мог узнать комбинацию и выкрасть их ночью. Другим похитителем могли быть вы.

Мистер Ли сразу же принял меры. Он позвонил мне и попросил зайти к нему. Затем он пригласил вас подняться к нему сразу же после ужина. Когда вы пришли, он обвинил вас в краже. Вы пытались все отрицать, но он настаивал на своем обвинении. Я не знаю, что произошло потом, догадался ли он о том, что вы не его внучка, а ловкая профессиональная воровка. Во всяком случае, произошел скандал, вам угрожало разоблачение, и вы бросились на него с ножом. Началась борьба, затем вы ударили его, и он закричал. Вы сохранили хладнокровие. Вы быстро вышли из комнаты, повернули ключ снаружи и затем, зная, что сейчас сюда набежит множество людей, вы проскользнули в нишу со статуями.

— Это неправда! — пронзительно закричала Пилар. — Это неправда! Я не крала алмазов! Я не убивала его! Клянусь девой Марией!

— Тогда кто же это сделал? — резко проговорил Сагден. — Вы утверждаете, что видели человека перед дверью комнаты мистера Ли. Если верить вашим словам, именно этот человек должен был быть убийцей. Но о том, что у двери вообще кто-то был, мы знаем только с ваших слов. Иначе говоря, вы это выдумали, чтобы отвести подозрение от себя!

— Конечно, она dиновата! — резко заявил Джордж Ли. — Это же совершенно ясно! Я всегда говорил, что отца убил кто-то посторонний. Глупо предполагать, что кто-нибудь из семьи мог совершить подобное! Это… это было бы просто неестественно.

Пуаро заерзал в кресле.

— Я не согласен с вами, мистер Ли. Если исходить из анализа характера мистера Симеона Ли, то убийство его одним из членов его же собственной семьи кажется мне вполне естественным поступком.

— Что?

Челюсть Джорджа Ли отвисла. Он оторопело уставился на Пуаро.

— И я уверен, — продолжал Пуаро, — что именно так и случилось. Против Симеона Ли восстала его собственная плоть и кровь по причине, которая казалась преступнику вполне достаточной для убийства.

— Один из нас? — закричал Джордж. — Я протестую…

— Любой из вас мог убить его! — голос Пуаро был твердым, как сталь. — Начнем с вас, мистер Джордж Ли. Вы не любили своего отца! Вы поддерживали с ним хорошие отношения только ради денег. В день убийства он угрожал сократить ваше содержание. Вы знали, что с его смертью вы получите довольно большую сумму. Вот ваш мотив. Вы сказали нам, что после ужина отправились звонить. И вы действительно звонили, но этот ваш разговор продолжался всего пять минут. После этого вы могли пройти в комнату своего отца и убить его. Затем вы вышли из комнаты и повернули ключ снаружи, ибо надеялись, что преступление припишут грабителям. Правда, впопыхах вы забыли проверить, открыты ли окна. Это еще больше бы указывало на грабителей. Вы совершили неумный поступок, но вы, простите меня за прямоту, в самом деле весьма глупы.

— Правда, — добавил Пуаро после короткой паузы, в течение которой Джордж тщетно пытался заговорить, — многие глупцы не были преступниками.

Он повернулся к Магдалене.

— У мадам также был мотив. Она, я уверен, вся в долгах, и к тому же некоторые намеки мистера Симеона Ли могли вызвать у нее определенное беспокойство. Алиби у нее нет. Она ушла звонить, но не звонила, и о том, где она была, мы знаем только с ее слов…

— Ну, а теперь, — после паузы продолжал Пуаро, — займемся мистером Дэвидом Ли. Мы слышали, и не раз, о мстительности и злопамятности как о двух характерных чертах членов семейства Ли. Мистер Дэвид Ли не забыл и не простил отцу то, как тот обращался с его матерью. Оскорбление памяти покойной в день убийства могло оказаться последней каплей. Дэвид Ли показал нам на допросе, что в момент убийства он играл на пианино. По случайному совпадению, он играл «Марш смерти». Но, может быть, это был кто-то другой, человек, который знал о том, что Дэвид Ли собирается сделать, и одобрял его намерение!

— Ваше предположение недостойно, — спокойно произнесла Хильда.

Пуаро повернулся к ней.

— Хорошо, тогда я предложу другую версию, мадам. Это ваша рука совершила убийство. Это вы осторожно поднялись по лестнице и вошли в комнату старика, чтобы свершить правосудие над человеком, которому, как вы решили, не могло быть прощения. Вы из тех людей, мадам, которые страшны в гневе…

— Я не убивала его… — тихо возразила Хильда.

— Мистер Пуаро совершенно прав, — резко сказал суперинтендант Сагден. — Каждый из вас мог совершить это убийство, за исключением мистера Альфреда Ли, мистера Гарри Ли и миссис Альфред Ли.

— Я не стал бы с такой уверенностью исключать и этих троих, — спокойно возразил Пуаро.

— О, это уж слишком, мистер Пуаро, — запротестовал Сагден.

— А как вы можете обвинить в убийстве меня, мистер Пуаро? — спросила Лидия.

Она слегка улыбнулась, ее брови иронически изогнулись.

Пуаро поклонился.

— О вашем мотиве, мадам, — сказал он, — я умолчу. Он вполне очевиден. Что же касается остального… Вчера вечером на вас было пестрое платье из тафты с белой пелериной. Я напомню вам о том, что ваш дворецкий Трессильян ужасно близорук, предметы на расстоянии он видит как бы в тумане, а гостиная в вашем доме очень большая и освещена явно недостаточно. В тот вечер, минуты за две до шума наверху, Трессильян вошел в гостиную, чтобы унести чашки из-под кофе. Ему показалось, что он видел, как вы, наполовину скрытая шторами, стояли у окна.

— Он действительно видел меня, — сказала Лидия, пожимая плечами.

— Вполне возможно, — продолжал Пуаро, — что Трессильян видел не вас, а всего лишь пелерину с вашего платья, которая была оставлена там вами с целью ввести дворецкого в заблуждение.

— Я стояла там, — возразила Лидия.

— Как смеете вы предполагать… — начал было Альфред.

Гарри прервал его.

— Пусть себе продолжает, Альфред. Теперь наша очередь. Как вы сумеете доказать, что наш дорогой Альфред убил своего обожаемого отца, если в тот момент мы оба сидели в столовой?

Пуаро безмятежно улыбнулся.

— Это очень просто, — сказал он. — Ваше алиби считается непогрешимым потому, что оно вынужденное. Вы и ваш брат в плохих отношениях, это всем прекрасно известно. При людях вы не упускаете случая посмеяться над ним. Он не может сказать о вас ни одного доброго слова. Но предположим, что все это — только часть хорошо продуманного плана. Предположим, что Альфред Ли устал от вечных придирок и насмешек отца. Предположим, что каким-то образом ему удалось связаться с вами. Ваш план подготовлен, и вот вы прибываете домой. Альфред делает вид, что недоволен вашим приездом. Он разыгрывает ревность и ненависть к вам. Вы, в свою очередь, разыгрываете пренебрежение к нему. А затем наступает вечер убийства, которое вы так тщательно подготовили вместе. Один из вас остается в столовой, разговаривает, спорит, словом, всячески старается создать видимость того, что там присутствуют два человека.

Другой же идет наверх и совершает преступление…