повеселились, и утром мне было так же плохо, я рассказала, что не очень хорошо переношу аспирин, на что Игнат посоветовал мне воду с лимоном и сам в то утро отжал мне лимон.
— Пей, моя маленькая пьянчужка, и помни, что алкоголь - зло...
Тогда я рассмеялась и охнула, потянулась пальцами к вискам, а Игнат привлек меня к себе и поцеловал.
Тогда… в прошлой жизни.
Сейчас же я сама давлю лимон и пью воду мелкими глотками. Заставляю себя обратить внимание на завтрак, беру тост и обмазываю его тонким слоем масла.
Я не голодна. Но я знаю, что нужно что-то съесть, иначе в себя мне не прийти...
Поэтому провожу манипуляцию и отправляю маленький кусочек хлеба в рот, запиваю водой. Все на автомате и с жуткой надеждой, что у меня щеки не покраснели из-за воспоминаний, которые возвращаются ко мне пикантными кадрами, в которых я сама тянусь кремню Игната, а затем и вовсе седлаю его бедра, и отдаюсь нашей вакханалии.
Я бы хотела закричать, что он принудил меня к сексу, что заставил, что силой взял мне бы было легче.. проще.. но…
Этого всего не было. Я сама дала слабину. Позволила ему все и, что самое обидное – я получала удовольствие… я будто оживала, и хочется все спихнуть на алкогольную гадость в моей крови, из-за которой все произошло, так бы мне душевно легче было, но…
Правда не в этом. Правда в том, что я отдалась ублюдку, который растоптал мою душу, уничтожил сердце и…
— Доброе утро, - голос Игната прорезается в мои не радужные мысли. Он запоздало реагирует на мое приветствие, и я вскидываю глаза на мужа.
Игнат смотрит на меня. И если я ждала в его взгляде толику превосходства, высокомерия и какого-то мужского давления, то я ошиблась... потому что там нет.. ничего.. и странно, но от этого еще обиднее.
Возможно, наша ночь для него ничего не значит. В отличие от меня, он не хранил верность столько лет, а жил вполне активной жизнью, меняя любовниц...
Обжигающие мысли, болезненные настолько, что я поднимаю руку и почему-то растираю грудную клетку с левой стороны, потому что больно становится.
Физически неприятно.
— Думаю, что вопрос «как спалось» излишний.
Игнат глядит на меня внимательно, а я губу кусаю. Кажется, что он шуткой пытается напряжение, повисшее между нами, разрядить.
Не успеваю ответить, как в гостиную входит Софья Михайловна, она приносит фарфоровый чайник и наливает мне в чашку чая, хочу сказать, что не просила, но до обоняния доходит ароматный запах мяты и гвоздики.
Вновь бросаю взгляд на Игната.
Он помнит? Помнит, какой чай я заваривала, когда хотела успокоиться и когда у меня голова болела?
Второе совпадение за одно-единственное утро?
— Ваш чай, — чинно выдает Софья Михайловна и прячет глаза, смотрит в пол и выглядит при этом крайне тихо, словно с нее спесь сбили, больше нет высокомерия во взгляде, откровенных выпадов в мою сторону.
А может, она видела, как Игнат меня вчера в дом нес на плече.
От этих воспоминаний внутри жар поднимается. Отгоняю мысли. Беру себя под контроль. Не хочу думать, что послужило причиной для подобной смены настроения, но момент использую, чтобы сказать:
— Моему коту нужно место, также ему необходима еда и чистая питьевая вода, кошачий туалет еще нужно сменить.
Проговариваю всю фразу, внимательно наблюдая за реакцией женщины. Хочу понять, по-настоящему ли она смирилась с моим присутствием, но Софья Михайловна смиренно выслушивает мой запрос и кивает.
— Будет исполнено, госпожа Юсупова, есть какие-то предпочтения по маркам? Что именно следует приобрести, а также знаю, что есть специальные подушечки-домики для животных, может, что-то такое?
Чуть не роняю челюсть. Но беру себя в руки и поясняю, что именно мне требуется, называю марки, но не сильно загружаю женщину. Я все же не думаю, что мы с Рыжиком здесь надолго обоснуемся..
Вернее, я надеюсь на это.
Когда женщина уходит, я внимательно гляжу ей в след, пытаясь понять, что именно сейчас произошло и что мне ожидать в будущем от подобной ситуации.
Это очень странно. Вообще утро странное какое-то.
Опять возвращаюсь к еде. По мере того, как заставляю себя жевать тост и запиваю это все душистым чаем, чувствую, как прихожу в себя, как немного отпускает обруч, который сковывал голову.
Пауза между мной и Игнатом все длится. Я уже ухожу в себя полностью, завтракая, как неожиданно раздается голос моего мужа:
— Значит... Ты таки не оставила мечту стать архитектором?
Его вопрос напоминает выстрел в упор. Я вздрагиваю и чудом не роняю чашку с чаем.
Откладываю ее и упираю в Игната взгляд.
— Странный вопрос. Ты сейчас решил о моей поломанной судьбе поговорить? —спрашиваю едко, намеренно ядом брызгаю, потому что самой адски больно осознавать, что все, что было ценно, я потеряла.
— Ты сказала, что хочешь восстановиться в архитектурном. Я это устроил, — говорит коротко и четко. Взгляда от меня не отводит, а я..я ушам своим не верю. Вчера я выдвигала условия, а сегодня он их уже успел реализовать?!
Но как!
Как черт возьми?!
Ночью, что ли, деканов с ректорами дергал?!
— Ты сейчас шутишь? - спрашиваю отчего-то онемевшими губами, слезы к глазам подкатывают.
Потому что больно... Чертовски. Невероятно.
Потому что я мечту потеряла. Веру.. Надежду.
А тут..
— Все серьезно, Юля. Тебя восстановили. Под моей фамилией. Мелочи по типу, как я это смог сделать, — не вопрос для обсуждения. Факт в следующем - ты вернешься на тот же курс. Выбор учиться очно или заочно — оставляю за тобой. Вопрос — как ты это будешь совмещать со своей нынешней работой — я думаю не трогать, ты сама примешь решение, как лучше для тебя.
По мере того, как Игнат говорит, я начинаю думать, что меня посетила та самая пресловутая пушистая. Зверек такой. Белочка.
Говорят, от гадости всякой возникает.
Качаю головой, боясь поверить в то, что сейчас слышу.
— То есть…
Пытаюсь переварить услышанное и замолкаю.
— То есть. Ты, Юлия Юсупова, студентка архитектурного университета. Курс тот же.
Замолкаю и опускаю взгляд в тарелку. Все расплывается, а сердце болит, сжимается так, словно меня скальпелем режут.
Не выдерживаю и резко встаю, стул падает, а я срываюсь с места и бегу прочь, к лестницам.
Я не истеричка, но... это сложно пережить. Сложно держать лицо и больно...
Потому что Игнат