Чересчур много их в моей жизни. Устала. Не люблю таких назойливых.
Если Громова-старшего избегаю от страха, что узнает правду, то Егора я совсем понять не могу. Не хочу его обижать, но ведь видно невооружённым взглядом, что всё, что я могу ему дать, так это только по башке за то, что вчера утром чуть не спалил меня.
Подъезжаю к академии и паркуюсь как можно дальше, чтобы моя малышка слилась с другими автомобилями.
Раньше старалась избегать одного идиота, теперь в моей группе фанатов пополнение. Молодец, Вика. Не умеешь ты жить спокойно.
– Лапина, – зовёт меня неземная красота нашего курса. Не пойму, как она держится на плаву. Ни таланта, ни мозгов. Только самооценка выше некуда.
– Слушаю, – не останавливая шаг, даже не взглянув её сторону, продолжаю идти.
– Знаешь, что я подумала?
Ого! Она всё-таки умеет думать! Прекрасно!
– Интересно послушать, – останавливаюсь, потому что распирает любопытство.
– Может, мне добиться твоего исключения? – ехидно улыбается Ермолина, скрестив руки перед собой.
– Правда? И как же? Наверное, через постель. У тебя же связи теперь, – смеюсь и, развернувшись, иду на пару, которая начнётся через пять минут.
Нет. Я не ревную! Просто бесит! После того поцелуя с Громовым эта девчонка чересчур много на себя берёт.
– Я тебе его не отдам! – кричит мне вслед.
Опускаю глаза и ускоряю шаг, делая вид, будто Ермолина не мне это сейчас кричала. Постыдилась бы. Столько людей смотрят сейчас на нас.
Захожу в кабинет ровно в тот момент, когда звенит звонок.
– Успела, – тяжело дыша забегаю в небольшую раздевалку, больше похожую на чулан. Не люблю маленькие помещения. Мне в них всегда тесно.
Первая пара у нас актёрское мастерство. Кристина Альбертовна учит нас, как себя вести во время танца. Как держать лицо, чтоб не выглядеть глупо, подпевая треки, под которые танцуем.
Мне нравится этот предмет. Хотя мне импонируют все предметы, к которым Громовы не имеют отношения.
– Не отвлекайтесь, – заходит Влад в аудиторию, ища меня глазами. Вспомнил… Вот и оно.
– Как ты думаешь, к кому он пришёл? – подходит Ермолина и шепчет мне на ухо. А затем делает два шага назад, поправляя свою дурацкую причёску. После поднимает руку и машет Громову, который на неё даже внимания не обращает.
Даже не хочу смотреть в сторону Ксюши. Бесит она меня так, что я готова её причёску испортить ещё сильней.
Если ранее я думала, что не ревную, то сейчас я готова признаться самой себе.
Да! Я ревную! Люто!
И хоть я прекрасно понимаю, что Владу Ксюша не нужна, факт того, что она вешается на него при каждом удобном случае, выводит меня из себя.
Проучила бы, но нельзя! Громов может не так понять.
– Лапина, подойди! – зовёт он меня к себе, что вызывает гнев Ермолиной.
В другой ситуации плюнула бы на всё и сказала бы: «Тебе надо, сам и иди». Но я должна утереть нос этой высокомерной курице, поэтому, виляя бёдрами, иду к предмету ревности.
– Тебя не учили на телефонные звонки отвечать? – спустив средним пальцем солнечные очки на переносицу, сверлит меня взглядом.
– А тебе не говорили, что нехорошо трезвонить девушке после двадцати двух вечера, особенно когда у неё дети? – отвечаю тем же.
– Бесишь! – рычит.
– И ты! – разворачиваюсь и, даря Ермолиной наигранную улыбку, возвращаюсь на своё место.
Влад о чём-то начинает говорить с преподавателем, после чего выходит из кабинета, даже не взглянув больше в мою сторону. Явно что-то задумал, и мне стоит бояться окончания пары.
Как только за ним закрывается дверь, на мой телефон приходит сообщение: «Ты заставляешь меня снова повторить это с тобой».
В голову приходит только одно! На секунду вспомнив ту нашу ночь, как мои щёки сразу же заливаются красным цветом. Тело покрывается мурашками, и внизу живота ощущаются несильные покалывания.
– Ты же понимаешь, что ты ему не нужна? – опять лезет липучка. – Это он, чтобы меня позлить. Вчера в клубе я влепила ему пощёчину. Вот он и строит из себя обиженку.
– Ага, конечно, – делаю вид, что мне всё равно.
Но я не поняла! Он что, ко мне завалился в два часа ночи после Ермолиной? То есть они вместе отдыхали в клубе, и по пьяни Громов вспомнил обо мне и решил закончить вечер со мной? Охренел, что ли? Я ему что, девочка для утех по пьяни?
Да пошёл он в баню!
После окончания пары решаю не идти на следующую пару, потому что она как раз с этим идиотом. Не хочу видеть ни его, ни довольную рожу Ксении.
Сегодня толком не завтракала, поэтому переоденусь и поеду в ближайшее кафе. Устрою себе успокоительный праздник живота.
Но в раздевалке происходит непредвиденное. Ермолина специально тянет время, чтобы все ушли, и сама переодевается невыносимо медленно.
Дожидается момента, пока мы остаёмся наедине и решает продолжить свои детские выходки и вновь наступает.
– Ой, придётся вымаливать прощение сегодня у Владюши за то, что вчера слегка переборщила с пощёчиной, – ходит вокруг меня как дикая ненужная лиса.
– Ага, только бабушкины застиранные трусы поменяй на что-нибудь нормальное, – указываю пальцем на нижнее бельё, которое вряд ли соблазнит Громова.
– Я буду без них, – надевает юбку поверх своих панталон и выходит.
Я, не торопясь, привожу себя в порядок, собираю свои вещи и пытаюсь выйти из раздевалки. Несколько раз дёргаю за ручку, но она не открывается. Толкаю дверь, но тоже безрезультатно.
– Есть кто-нибудь? – кричу в надежде, что меня кто-нибудь услышит. – Дверь заклинило, – продолжаю толкать её, дёргая за ручку.
Достаю телефон из сумки, надеясь на то, что позвоню сейчас кому-нибудь. Той же Милене, и она меня спасёт.
В этом чулане связь не ловит, как, собственно, и всегда. И, как назло, в раздевалке ещё и свет тухнет.
Подсвечивая фонариком, осматриваюсь и понимаю, что я заперта в помещении не больше трёх квадратных метров. В котором нет ни одного окна.
Чувство паники нарастает. Начинает не хватать воздуха. Голова начинает кружиться. И в одну секунду становится страшно.
Я думала, что я её переборола. Делаю глубокие вдохи. Она вернулась! Клаустрофобия. Сползая по двери на пол, пытаюсь взять себя в руки.
– Кто-нибудь! Спасите! – делаю слабые попытки дозваться до кого-нибудь.
Владислав
– Где Лапина? – спрашиваю, пройдясь по всем недовольным и злым взглядом. Собственно, другого взгляда они от меня не видели. Не заслужили.
В ответ студенты, переглянувшись, пожимают плечами и вновь смотрят на меня, ожидая моих дальнейших действий. А мне вообще плевать на это стадо. Меня интересует та, что не явилась на мою