С течением времени потребности в топливе привели к тому, что для строительства лодок уже не осталось погребного дерева. Современные исследования показали, что леса на острове Пасхи начали катастрофически исчезать уже спустя сто лет после появления на нём людей. Не позднее XVII века деревьев на острове не осталось (нынешние — позднейшие интродуценты). Крыс тоже извели, а равно и одичавших кур (бродивших свободно, ведь деться с острова они никуда не могли). Перед островитянами встала угроза неминуемого голода. Подобно курам, они не могли уплыть или улететь с Рапа-Нуи.
Так райский уголок Земли превратился в смертельную западню, из которой не было выхода. Вся Вселенная сжалась до размеров маленького острова, на котором надо было как-то выжить. Между рапа-нуйцами начались войны, массовые убийства, развилось людоедство… Зловещее пророчество Джона Мальтуса относительно гибели большей части человечества на перенаселённой и истощённой Земле исполнилось в точности в отдельно взятом, изолированном уголке пашей планеты, по злой иронии судьбы названном в честь светлого христианского праздника… По некоторым оценкам, население Рала-Нуи периода его расцвета в десятки раз превышало то количество населения, которое застали на нём первые европейские пришельцы.
И всё-таки: откуда у рапа-нуйцев до катастрофы взялась письменность? Её аналогов не было ни у полинезийцев, ни в Америке. Пиктографическое и иероглифическое письмо в Америке было только у ацтеков и майя. Иероглифы Рапа-Нуи (кохау ронго-ронго, как их называют) не имеют близких соответствий. Однако… ещё в 1932 году венгерский учёный В. Хевеши обнаружил, что многие знаки кохау ронго-ронго совпадают с письменами… древней цивилизации долины Инда, или цивилизации Хараппы и Мохенджо-Даро, существовавшей в III тысячелетии до н. э.!
Прав ли он? Если прав, то случайно ли это совпадение? Мы пока не можем прочесть ни ту письменность, ни другую. Но в последующие годы археологи обнаружили соответствия этим знакам также среди иероглифов некоторых народов древнего Южного Китая, в орнаментике народов Суматры и Соломоновых островов и в загадочных знаках индейцев куна в Панаме.
Возможно ли, чтобы все эти знаки восходили к одной системе символов? Пока на этот счёт можно строить лишь умозрительные догадки — слишком мало бесспорной информации. Но пойдём по этой цепочке от берегов Южной Америки к берегам Евразии. На этом пути нам встретится ещё кое-что интересное.
23. ЗАГАДКИ МАОРИ, ГУАНЧЕЙ И ДРУГИХ
Маори — так зовёт себя народ, прежде европейцев заселивший острова Новой Зеландии (Ао-Теа-Роа — «длинное белое облако», на их языке). Согласно господствующим представлениям, предки маори прибыли на эти острова в IX-ХIII веках н. э. несколькими последовательными волнами миграции. Маори — ветвь полинезийцев по языку. Что касается антропологического типа, то у маори нет австралоидной примеси, столь характерной для жителей любых других частей Океании. Впрочем, подробнее о расовом типе маори — чуть дальше.
В европейской литературе Нового времени маори известны как коварный, жестокий, кровожадный народ, склонный к людоедству. Маори стойко и храбро защищали от европейских колонизаторов свою родину. Будучи поначалу на уровне каменного века, маори быстро освоили огнестрельное оружие, достававшееся им в качестве трофеев от колонизаторов или как контрабандный товар. Лишь в ходе нескольких военных кампаний англичанам удалось покорить Новую Зеландию. Однако с течением времени маори удалось завоевать для себя гражданские права. Это сильный и одновременно практичный парод, уверенно вписавшийся в современную цивилизацию.
Когда пишут, что маори ели белых пленников потому, что им не хватало мясной пищи, это следует отнести к фантазиям авторов. Каннибализм маори носил религиозный характер. Он был связан с поверьями, широко распространёнными в первобытном мире, о том, что часть души человека может перейти в того, кто съест кусок его плоти. По своим этнокультурным понятиям маори съедением… воздавали пленнику огромную честь! Ибо это означало, что они признают за ним великие достоинства воина и желают их приобрести посредством поедания его мяса. Комментируя аналогичный обычай у островитян Нуку-Хива в Полинезии, Жюль Верн ещё в середине XIX века справедливо писал: «А сами мы до того, как достигли высокого уровня цивилизации, на котором теперь находимся, не прошли ли мы все ступени той же лестницы? В эпоху каменного века отличались ли наши нравы от нравов первобытных жителей Океании?»
Неолитическая культура маори не знала других домашних животных, кроме собак, да и те вскоре были не то съедены, не то просто не прижились. Кур и свиней — характерных животных полинезийского хозяйства — маори в Новую Зеландию не привезли. Это говорит или об их довольно раннем заселении островов, когда эти животные, возможно, ещё не были одомашнены в Полинезии, или же о неподготовленном, случайном характере миграций, в результате которых была заселена Ао-Теа-Роа. Зато земледелие у маори было очень развито.
Маори, судя по всему, не испытывали недостатка в съестных припасах. Хотя гигантские бескрылые птицы моа были перебиты маори уже в первые столетия колонизации островов, в лесах и горах Ао-Теа-Роа ещё в изобилии водилась дичь, а в водах было полно рыбы. Характерно, что маори жили в основном на Северном из двух больших новозеландских островов. Маорийское заселение Южного острова к моменту прибытия европейцев едва началось. То есть маори не испытывали нужды в освоении новых территорий, которых, в отличие от обитателей Рапа-Нуи, у них было в избытке.
Господствующий облик современных маори — монголоидный, частично смешанный с европеоидным. Метизация, как обычно считают, началась лишь после вторжения англичан в XIX. веке. Однако давайте взглянем на маори, какими их впервые увидели европейцы.
Новую Зеландию открыл и назвал так в 1642–1643 годах голландский мореплаватель Абель Тасман. Но он там не задержался, хотя успел повздорить с маори, вряд ли сохранившими добрую память о пришельцах с больших кораблей. Английский капитан Джеймс Кук в 1769–1770 годах исследовал острова Новой Зеландии более подробно.
Один из двух художников его экспедиции, Александр Бэкон, оставил рисунки представителей народа маори.
Если художник точно передал детали, то у маорийки была светлая радужина глаз! Её выступающий нос, чёткая линия подбородка и волнистые, но негустые волосы также не содержат намёка на монголоидный или австралоидный тип. За знаменитыми татуировками на лице маорийца тоже просматриваются его явно немонголоидные черты: широкий разрез глаз, орлиный нос и некурчавая борода средней густоты (вдобавок аккуратно подстриженная).
Есть ли основания заподозрить художника в том, что он не был профессионалом и бессознательно «европеизировал» облик туземцев на своих рисунках? Вот сделанный уже в XIX веке портрет вождя Те Пуни (его видят все, открывающие статью про маори в Википедии). Мы наблюдаем узкое лицо и узкий, прямой нос. Тёмные волосы собраны в пучок, но заметно, что они прямые или слегка волнистые. Радужина глаз тёмная, но разрез глаз совершенно европейский. В общем, облик скорее южноевропеоидный, средиземноморский. Повторюсь: если, конечно, старинные художники пе искажали бессознательно портреты маори. Но ведь если такое искажение было, то, вероятно, оно имело объяснение именно во внешнем виде самих маори.
Про европеоидные черты в облике многих современных маори, конечно, уже трудно сказать: где это результат метизации, начавшейся только в XIX веке, а где возможное наследие более давних европеоидных предков. Рисунки, конечно, не могут служить достаточно объективным свидетельством. А что говорит нам на сей счёт генетика?
Примерно 80 % мужчин маори принадлежат к Y-хромосомному кластеру С. Ещё примерно 10 % — это группа О. Оставшиеся распределены между кластерами N и Р. В особенности запомним последний.
Более чем у 85 % маори — Мт-ДНК гаплогруппы В4, типичная для полинезийцев. Однако ещё почти у 15 % другие группы, а именно: 6,9 % Н (широко распространена в Европе и на Ближнем Востоке), по 2,6 % — U5 (одна из древнейших в Европе) и Т (с ней связывают первых земледельцев Передней Азии), 1,7 % — К (европейская) и 0,9 %—J (европейско-переднеазиатская). Все эти группы, кроме В, возникли в ареале европеоидной расы уже после её сложения. Таким образом, праматери каждого седьмого маори принадлежали к белой расе. В этом не было бы ничего удивительного, если бы эти данные не относились к тем, кто считается «чистокровным» маори.
Характерным признаком ряда генетических кластеров, в том числе В, является «утрата 9 пар оснований в V регионе Мт-ДНК». 100 % полинезийцев имеют этот признак. У маори — только 85,3 %. Следовательно, женские предки маори, не унаследовавших этот признак, прибыли в Новую Зеландию явно не из Полинезии.