В полдень Осирис оживает, то есть это происходит в час, когда солнце находится в зените. Затем фараон лично приближается к нему, неся свои подношения. В двенадцатый час (от пяти до шести по нашему времени) обряды завершаются. Зажигаются лампы, которые должны отпугнуть злых духов, и растворяются все двери. Осирис вновь обрел магическое слово (ma-khrou) демиургов, которое способно защитить его от всякого зла, опасностей и трудностей. Он снова мирно живет в своем тайном храме.
По мнению А. Море, очень большое значение придается обряду «животного» возрождения. Здесь мы можем видеть проявление одного из самых таинственных «секретов» египетских обрядов, о которых дошедшие до нас памятники очень мало сообщают. Теоретически сам усопший воскресает, проходя через шкуру жертвенного животного. На дошедших до нас рисунках мы видим усопшего или посвящаемого, который сам совершает этот обряд. С течением времени этот обряд стал прерогативой прислуживающих в храме или приносимых в жертву людей или животных.
Существовало несколько вариантов этого обряда. Изначально действие разворачивалось следующим образом: жертву (или жертв) душили, чтобы их дух мог возродить мертвого к жизни. На начальном этапе человеческие жертвы считались символами врага Осириса, Сета. Позднее в качестве жертв стали использовать военнопленных, в основном эфиопов, а еще позже, на более цивилизованном этапе развития, на смену людям пришли жертвенные животные – быки, газели, свиньи, которые были животным воплощением Сета. Однако сама процедура оставалась неизменной. То есть люди или карлики должны были проходить через шкуру жертвенного быка или газели.
В этих церемониях всегда присутствовала одна молчаливая человеческая фигура, Тикену, которую тянули на деревянных дрогах перед шкурой жертвенного животного. Затем в земле вырывали яму, куда помещали шкуру, бедро и сердце быка, а также волосы Тикену, после чего все сжигалось: это был обряд принесения в жертву части вместо целого. Через пламя симбиоз человека и шкуры поднимался к небесам.
Считалось, что именно Анубис раскрыл богам и людям средства возрождения, определенные ритуалами «прохождение через шкуру-колыбель» во имя Осириса. Этот обряд, судя по всему, существовал еще в период Древнего царства. В этот период Тикену плыл на солнечной барке вместе с трупом. В эпоху Нового царства Тикену уже находится на дрогах жертвы. Он больше не накрыт шкурой, теперь его покрывает длинная простыня или саван, который иногда покрыт пятнами, как шкура животного. В некоторых сценах цветной саван Тикену надет даже на Исиду[18].
Прибыв к гробнице, Тикену принимал участие в обряде, который состоял в следующем: он ложился на низкую кровать, и далее совершается магическое действие, изобретенное Анубисом. Это замена симпатической магии во время акта жертвоприношения. Тикену, играя роль человеческого эмбриона, вылезает из цветной шкуры-саркофага, как новорожденный младенец.
В более позднюю эпоху образ Тикену из обряда исчезает, а его место занимает один из жрецов. Обряд был существенно упрощен, а жрец просто лежал на скамейке, завернутый в саван, и, казалось, спал. Однако результат этого сна был настоящим чудом, потому что, проснувшись, жрец произносил: «Я видел отца моего [Осириса] во всех его воплощениях». Упомянутые воплощения – моллюски, пчелы и, наконец, тень. Когда жрец вставал со своего ложа, он якобы приносил с собой «тень шкуры-савана», то есть возрожденную душу усопшего, а также моллюсков и пчел, которые являются свидетелями того, что шкура стала утробой, давшей жизнь живым существам, улетающим с новой жизнью. Что касается тела, то оно больше не умирает. Душа и тело возрождаются к новой вечной жизни[19].
Все это, по мнению Море, имеет исключительно древнее происхождение, чуть ли не доисторическое. Саван, который носит Осирис, – это развитие существования Тикену. Возрождение стало ассоциироваться с предметом, известным как shed-shed, который, судя по всему, был механизмом, посредством которого душа поднималась на небеса, и который точно так же ассоциировался со шкурой-колыбелью. Многие другие шкуры, помимо коровьей, выполняли функции шкуры-колыбели. Усопший изображается в солнечной ладье ребенком, как воплощение возрожденной юности, с развевающейся сзади шкурой. В этой картине, как считает Море, художник хотел отобразить обряды таинств столь тонким образом, чтобы они не были очевидны непосвященному. Море говорит, что «эти фигуры изображают древнюю процедуру инициации, о которой мы ничего не знаем».
Глава 11
ВОССОЗДАНИЕ ТАИНСТВ
А. Море тут же задает вопрос: могли ли живущие посредством таинств улучшить свое земное существование и обеспечить будущую загробную жизнь? По его мнению, ответ на этот вопрос найти сложно. Обряды таинств в основном были ориентированы только на фараона.
Название праздника было Sed, что означает Праздник хвоста. Фараон прикреплял себе к поясу искусственный хвост. Это было, так сказать, напоминание о шкуре колыбели, a sed – это всего лишь искаженное sheshed или shedshed, то есть название механизма, при помощи которого душа перемещалась на небеса. Таким образом, юбилей фараона был празднованием таинства шкуры, одного из символов инициации.
Примерно то же самое происходит в ведических ритуалах индуизма. На церемонии Дикса, или обожествления человека, которое праздновалось ведическими священнослужителями, тот же самый механизм shed создавался для того, чтобы им мог воспользоваться приносимый в жертву, которому давали шкуру черной антилопы. Shed символизировал матку, шкура – плаценту, отделяющую плод от внешнего мира, а пояс – пуповину. Брызги воды символизировали семя, а сама церемония напоминала церемонию возрождения Осириса, в которой масла и притирания наносились на оболочки. В действительности Дикса – это драматическое воплощение второго рождения, возрождение, которое делает человека богом, то есть последняя инициация.
В праздновании Sed мы видим ту же формулу, строительство храма, окропление водой, прохождение через шкуру животного и т. д. Но был ли этот обряд исключительно прерогативой царя? Неужели только после смерти посвященные совершали обряды, которые гарантировали возрождение? Мы знаем, что некий человек «прошел сквозь шкуру» по специальному соизволению своего царственного господина в Абидосе. Этот чиновник был в момент инициации жив, но совершенно очевидно, что в то время, о котором он говорит, этот обряд совершался редко. Была ли инициация полной? Существовали ли ступени инициации? То обстоятельство, что в греко-римский период полная инициация существовала в таинствах Исиды и что она включала в себя якобы смерть и последующее возрождение, делает вполне вероятным тот факт, что упомянутый выше чиновник был допущен к высшим ступеням инициации.
Возможно, мы можем считать «полностью посвященными» тех, чьи эпитафии содержат информацию о том, что они были совершенными адептами, укрепленными в своей вере и знавшими магическую формулу, или теми, «кто знает все секреты магии Двора». Они были посвященными при жизни. Другие же становились ими только после смерти, и они обретали посвящение через погребальный обряд Осириса. В надписях, относящихся к эпохе Нового царства, часто встречается фраза: «Он, кто возобновляет свою жизнь», то есть возродившийся через инициацию.
По мнению А. Море, главной причиной возникновения таинств Осириса было возрождение после смерти посредством магических обрядов, главнейшим из которых является обряд со шкурой. Гарантированность вечной жизни – это результат инициации. Памятники древней империи раскрывают нам процесс инициации, через который прошел живой царь во время обрядов поклонения. Тайные обряды запечатлены в «таинстве шкуры». В сопровождении богов с головой собаки, шакала Сета, Анубиса и Упуаута (двое последних были «богами шкуры») царь или жрец, одетые в шкуру, проходят путь от возрождения до небес при помощи некоего механизма (shedshed, который был шкурой, а стал, в силу моды или общественного признания, одеянием, балдахином или лентой). Опять-таки напомним, что когда-то шкура священной коровы Нут, символа Праматери рождения, стала божественными городами Оут, Месика, Кенемт и Шедт.
Давайте же теперь обратим свое внимание на интереснейшее описание таинств, данное А. Море. Оно дает нам не только понимание точки зрения официального египтолога, но и отличное средство для сравнения его выводов с нашими собственными.
В общем виде выводы, сделанные Море, выглядят следующим образом.
Египетские таинства представляли собой сохранение тела жрецов, специально для этого расчлененное с целью прославления. Это были связанные друг с другом обряды – причем это могла быть связь через слова или жесты, которые невозможно передать словами. При этом некоторые обряды представляли собой драматургическую аллегорию, например смерть и воскрешение Осириса.