чтобы свалить на него свои действия.
Его взгляд наполнился зеленью. Мне не нужно было видеть свои глаза, чтобы узнать, что мои глаза, вероятно, тоже начали светиться зеленым. Невыносимая потребность захлестнула меня, заглушив все остальное. Да, я должна развернуться и уйти. Но я не хотела.
— Иди, сказал Ян Далии, вибрации в его голосе сказали мне, что он использует на ней свою силу. — Закрой за собой занавески. Не возвращайся и не думаю о нас, пока я не позову тебя.
Далия сразу ушла. Увидев, как она уходит, я ощутила краткий проблеск здравого смысла. Я начала следовать за ней, но Ян встал и схватил меня. Я смотрела на бледные ладони, сжимающие мои руки, а не на него.
— Как думаешь, что ты делаешь? — спросила я вполголоса.
— Это.
Я ахнула, когда он дернул меня на диван. Все мои нервные окончания подскочили от ощущения его твердого тела сверху моего. Я думала сказать, что это плохая идея, но передумала, когда его рот накрыл мой.
Его рот был твердым, но губы были атласными и его поцелуй заставил меня отрицать жар, пронизывающий меня. Я потеряла эту смелость, без колебаний размыкая свои губы. Он углуби поцелуй, язык переплетался с моим, пока от вожделения у меня не закружилась голова. Его вкус, его аромат, то как его руки двигались в моих волосах, звук, который он издал, когда сосал мой язык…Я таяла и горела одновременно.
Затем я выгнулась напротив него, когда он поймал мою нижнюю губу своими клыками, слегка пронзив ее. Укус приправил наш поцелуй привкусом моей крови. Я прокусила его губу своими клыками, застонав, когда попробовала его кровь. Амброзия не сравнится. Затем я прокусила его язык и сосала его. Его поцелуй стал более эротичным. Эта глубокая внутренняя боль начала пульсировать, и мой контроль испарился. Слишком много.
Я поняла, что зашла слишком далеко, когда он переместился и я увидела его спину через широки плечи. Она была багровой, мои руки тоже были красными. В какой-то момент, я, должно быть, в кровь исполосовала его кожу.
— Прости! — Сказала я, убирая свои руки.
— Нет, — он схватил мои руки и положил их обратно на спину. — Я хочу больше.
Он разорвал мое пальто. Я была голой под ним и его взгляд стал расплавляющим, когда он осмотрел меня сверху.
— Ошеломительно, — проговорил он. — Едва могу поверить, что ты настоящая.
О, я была настоящей, и мне нужно было, чтобы он никогда не переставал целовать меня. Я опустила его голову и его рот снова коснулся моего. Затем я застонала, когда моя грудь коснулась его. Его мускулы были такими твердыми, такими упругими, но его кожа…шелк никогда не чувствовался таким богатым. Я потерла ее, чтобы почувствовать больше. Затем его руки начали скользить по мне. Все, что ныло, теперь чувствовалось, будто горит его прикосновением. Я чувствовала себя более изменившейся чем прежде, до того, как взорвалась. Вскоре я издавала невнятные звуки напротив его губ.
Он скользнул между моих открытых ног, затем скрутил свои бедра так, что выпуклость в его джинсах потерла меня там, где я пульсировала больше всего. Каждый извилистый удар заставлял меня изгибаться, пока я не сжала его своими бедрами также крепко, как и держала его руками. Мне было нужно, чтобы он был внутри меня. Я не могла ждать. На моем пути было только одно- чертовы джинсы, которые он еще носил.
Он зарычал, когда я рвала их перед, пока темная ткань не разлетелась во все стороны. Затем он сел и поймал мои руки.
— Нет, — сказал он, единственное слово ошеломило меня. — Пока ты не перестанешь сдерживаться.
Что?
— Я не сдерживаюсь, — начала я только для того, чтобы он с такой силой швырнул меня на диван, посылая меня и диван скользить по комнате.
Он подошел, когда стена наконец остановила диван.
— Лгунья. Единственный раз, когда ты не сдерживалась, когда порвала мне спину. — С каждым шагом его голос становился глубже. — Но после того, как ты извинилась за это, ты больше не брала мою кровь. Я не потерплю твоего полуответа. Я хочу все это, и, если ты продолжишь сдерживаться, — он наклонился, отказывая мне в поцелуе, который я искала, рывком раскрывая мои ноги. — Я буду мучить тебя с удовольствием, пока не разрушу твой контроль.
Глава 26
Дикий трепет пробежался по мне став приглушенной осторожностью.
— Я не могу. Я сделаю тебе больно.
— Хорошо, — сказал он с темным смехом. — С нетерпением жду этого.
Я набрала воздуха, чтобы поспорить. Он оторвался от меня, опуская свой рот между моих ног. Он не дразнил меня постоянно-углубляющимися движениями языка, ка делал это, когда мы впервые поцеловались. Он пожирал мою плоть с такой же развязностью, которую требовал, чтобы я дала ему. Мои чресла сжимались снова и снова от невероятного удовольствия. Я сжала его плечи, когда мои стоны перешли в громкие вопли.
— Отпусти, — я слышала, как он бормотал напротив моей плоти. — Дай мне всю себя.
Его язык, должно быть, был сделан из огня. Только это могло объяснять, как это опаляло меня. Я не помнила, чтобы бы я упала на пол, но должно быть так, потому что дерево заменило мягкую кожу дивана. Щепки пронзили мои пальцы от того, что я сильно вонзила в него ногти. Я не замечала боли. Не тогда, когда новая серия глубоких завихрений оторвала мою спину от пола.
Вопли продолжали вырываться из меня, настолько громко, что они заставили бы сотрудников клуба бежать, если бы Ян не заставил их не видеть и не слышать нас. Затем еще одна серия поглаживаний принесла новый прилив экстаза с внезапным потягиванием естества. Выпуск, в котором я так нуждалась, был прямо там-
Он оторвал свой рот, отказывая мне в оргазме, от которого я была в нескольких секундах.
— Нет. Пока ты действительно не отпустишь.
Разочарование заставило мою руку взлететь быстрее, чем я могла подумать. Затем я с ужасом уставилась на яркий отпечаток на его щеке.
— Я.…мне жаль…
Он подул на мою распухшую, ноющую плоть и мгновенное сжатие от удовольствия украло мой голос.
— Пощечина лучше, но все еще недостаточно.
Он хихикнул прежде, чем другое дразнящее дуновение задело мой клитор, как пучок перьев. Удовольствие только усилило мою нужду, как и следующий щелчок его языка.
Мои руки потянулись к его голове, чтобы побудить его вернутся вниз для большего. Он поймал, прижимая их к моему животу.
— Пока ты не раскроешь все, что сдерживаешь. До тех пор наслаждайся пыткой. — Тихий,