Феруза закрыла глаза и отвернулась. Ее губы беззвучно зашевелились, вроде бы в молитве, однако Аластор разобрал повторяющуюся фразу: «Как я ненавижу этот город». Взломщик отхлебнул из початой бутылки аргосского, вздохнул и осторожно постучал согнутым пальцем по плечу туранки:
– Феруза, ты не могла бы кое-что сделать для меня? Скажи, что я идиот.
– Почему? – не поняла девушка.
– Я собираюсь совершить идиотский поступок. Вдобавок я вдвойне глупец – надеюсь, что ты его одобришь.
И, прежде чем оторопевшая Феруза нашлась с ответом, Аластор стремительно перегнулся через широкую стойку, быстро коснувшись губами мягкой щеки девушки, а затем направился к Кодо и его подручным. Лорна и Райгарх покосились друг на друга, одновременно хмыкнув, гадалка растерянно взмахнула ресницами и покраснела. Ши, воспользовавшись моментом, присвоил «Дыхание», которого оставалось больше половины, и предусмотрительно юркнул за стойку. Воришку никогда не привлекали драки, а в воздухе неотвратимо сгущалось предчувствие грядущей потасовки.
Двое громил из отряда Кодо шагнули вперед, преграждая взломщику дорогу. Он остановился, смерив их спокойным и даже чуточку равнодушным взглядом. Оба костолома превышали его на полголовы и выглядели способными любого раскатать в плоскую лепешку, однако почему-то не решились тронуть стоящего перед ними человека, который и за оружием-то не потянулся. Аластор раздвинул их в стороны и беспрепятственно подошел к столу.
– Мое почтение.
– Аластор? – Кодо сделал вид, будто только сейчас заметил присутствие взломщика. – Как, ты до сих пор тут? Кстати, Назирхат очень просил передать – если ты передумаешь, тебя всегда встретят с радостью, – он фыркнул и язвительно поинтересовался: – Не могу понять, что общего у такого человека, как ты, с этим сборищем неудачников?
– Они мне симпатичны, – Аластор присел на край стола. – Никто с таким азартом не хватается за любой подвернувшийся шанс, как неудачники. Можно узнать величину прегрешений бедолаги Хисса и его дальнейшую судьбу?
– Он должен ровно тысячу триста сорок два империала Такуну – за игру, долг перекуплен Назирхатом. И нашу долю с добычи у Намира, – убитым голосом сообщил Джай и тоскливо вопросил угли в камине: – Почему мне выпала судьба командовать такими придурками?
– Каждый получает то, что заслуживает, – ханжеским тоном провозгласил взломщик и повернулся к Кодо. – Тебе столь необходимо вздуть нашего Рыжего или ты предпочтешь получить что-то более осязаемое? – он подвинул горку лежавших на столе украшений и блестящих камней, вытряхнутую из карманов Хисса. – Сколько тут?
– На пятьсот семьдесят золотых, – немедля откликнулся Кодо. – Около трети.
– Что? – заикнулся Проныра, поняв, какая идея посетила голову приятеля. – Аластор, ты…
– Спятил, причем уже давно, и никто не заметил, – отмахнулся взломщик. – Мы возместим недостающее, идет?
Джай сдавленно охнул. Кодо с интересом посмотрел на Аластора, точно увидел некую вещь, наверняка ценную, но предназначенную непонятно для каких целей. Хисс, которого надежно удерживали плотно прижатым к стене, издал неопределенно-горестный вскрик.
Аластор отвязал собственный кошель, широким жестом высыпав его содержимое на стол, и поманил Ши и Конана. Их пропустили без единого слова, повинуясь еле заметному кивку Кодо.
– Настало время бедствий, – полунасмешливо, полусерьезно сообщил взломщик. – Мы выкупаем эту заблудшую душу. Любые вопросы и возражения потом. У кого сколько есть?
Столешница превратилась в некое подобие совмещенных прилавков ювелира и менялы. Кодо невозмутимо раскладывал монеты по достоинству, перебирал драгоценности, прикидывая их примерную стоимость. Джай молча страдал, глядя, как неудержимо утекает добыча.
– На две с небольшим тысячи разного барахла, – подытожил Кодо и, ухмыльнувшись, добавил: – Впервые наблюдаю подобную взаимовыручку. Добавить еще немного – и мы разойдемся, весьма довольные друг другом. Что, ничего больше нет? Может, помочь порыскать по карманам? К кому это вы сегодня наведались, если не секрет?
– Он хотел выкинуть, – стоявший за спиной Ши верзила перехватил руку карманника, слегка вывернув ему кисть и заставив воришку ойкнуть.
– Дай сюда, – Кодо пошевелил пальцами в воздухе. – Ты, если не ошибаюсь, Ши Шелам? Ну, и что мы тут имеем?
– Это мое, – робко, но упрямо заявил Ши, и немедля схлопотал подзатыльник.
– Я только посмотрю, – самым серьезным тоном заверил его Кодо, крутя изящную вещицу. Она смахивала на обычный воровской талисман – умещающееся на ладони кольцо из ярко-красной полированной меди, на котором болталось десять или двенадцать отмычек, сработанных из золота и серебра. Каждый ключ украшала россыпь крохотных радужных кристаллов, а одну отмычку целиком выточили из куска горного хрусталя. – Забавная игрушка… Ты не возражаешь, если я на время ее позаимствую?
Ши возражал – это явственно читалось на его физиономии – но только мысленно. Все в Шадизаре знали, что Кодо вот уже почти десяток лет охотится за разнообразными отмычками – настоящими и символами Бела. Его собрание насчитывало около трех сотен экземпляров, некоторые из них, как утверждали – подлинные шедевры ювелирного искусства. Кодо никогда не упускал случая пополнить сокровищницу, и былую собственность Ши ожидала такая же судьба: лежать под прозрачным колпаком на бархатной подушечке, восхищая узкий круг знатоков и ценителей.
– Расчеты завершены, – Кодо, поднявшись, встряхнул связку отмычек – они издали тонкий перезвон. Раскиданное по столу добро парой взмахов смели в кожаные мешки. – Счастливо оставаться, Джай. Позволь дать тебе совет – впредь подбирай людей тщательнее и присматривай за ними получше. А то придется вас…
Не договорив, он легко развернулся – что казалось почти невозможным для столь массивного человека – и без замаха влепил обеими тяжеленными кулаками в живот Хиссу. Тот сдавленно выдохнул, резко сложился пополам и съехал по стене вниз, мучительно хрипя и стараясь втянуть хоть немного воздуха.
– Приятно было побеседовать, – невозмутимо произнес Кодо, перешагнул через судорожно дергавшееся на полу тело, и удалился, наверняка полагая себя вершителем судеб обитателей квартала Нарикано. Громилы последовали за ним. Проходя мимо стойки, они захватили с собой парочку кувшинов, а кто-то умудрился щелкнуть Мириану по носу, отчего возмущенная ящерица приобрела ярко-зеленый цвет.
Двери захлопнулись, громко и презрительно стукнув.
Терпеливо сдерживаемое бешенство Джая вырвалось наружу.
Оттаскивать его пришлось двоим – Конану и Аластору. Джай проклинал все и всех, начиная от богов и заканчивая Шадизаром, своей неудачливой судьбой и вороватостью приятелей. Хисс, которому досталось сначала от Кодо, а затем от Джая, лежал неподвижно, сжавшись в какой-то непонятный комок. Присевшая рядом Феруза яростно напустилась на Проныру, обвиняя в отсутствии чувства меры и вероятном убийстве.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});