Читать интересную книгу Зерна отольются в пули - Павел Дмитриев

На этом фоне только Лебедев, пожалуй, всерьез отстаивает самостоятельную разработку полной линейки ЭВМ. При этом постоянно козыряет своей не запущенной в серию БЭСМ-6 и не устает критиковать «устаревшую» IBM-360. Хорош гусь, где, спрашивается, он собрался брать элементную базу для последних американских моделей? Впрочем, с ним все понятно: использует любой аргумент против копирования, но серьезно возразить не может. Ведь сам виноват! Именно его ИТМиВТ[252] первоначально поручили разработку «Ряда», да только вместо результата получили небрежную отписку, дескать, заняты, не мешайте по мелочам. Почему так произошло, из соседнего министерства не видно. Может, надеялись пережать всех в свою пользу? Простая дурость? Но больше похоже, что у товарища Лебедева уже сил не осталось на серьезную кабинетную борьбу. Возраст у него уже пенсионный,[253] коллектив повзрослел, озаботился диссертациями — вместо сотрудничества, отчаянной работы на результат люди рвут куцые результаты в разные стороны.

Еще и Минобороны не отстает, тужится вовсю, переманивает к себе лучших разработчиков. Ресурсов генералы не жалеют, новые системы появляются в виде совершенно секретном,[254] «защищаться» по закрытым темам проще. На этом фоне всем плевать, что не доходит техника до советской промышленности, и тем более даже речи нет об экспорте. А как талантливо вредят даже в мелочах! По последним требованиям ЭВМ серии «Ряд» должны выдерживать ударную нагрузку величиной 15g[255] по трем осям, как будто они ее на крейсера ставить собираются!

«Впрочем, это проблемы МРП, — с легким злорадством констатировал Александр Иванович про себя. И тут же поморщился, благо в темноте зала никто не мог видеть лицо министра: — Мне бы придумать, как от Староса оборонщиков отвадить. Валюту от продаж „Денди“ терять нельзя ни в коем случае, да и вообще…»

Одни проблемы от этих ЭВМ в СССР, но отмахнуться тоже нельзя. По этой линии в прошлой пятилетке запланирован рост производства в целых три раза. А в следующей, судя по личному вниманию Шелепина и Устинова, — будет еще больше.[256] Ничего не жалеют, заводы строят и переоборудуют форсированными темпами, как в конце 50-х, когда первые ракеты делали, чтоб до США достать спецбоеприпасом. Целая прорва ресурсов, людей, денег, влияния, наконец. Пропустить такую волну мимо себя и министерства электронной промышленности, остаться «всего лишь» комплектаторами других отраслей — немыслимое головотяпство!

«Филипп наш Георгиевич, конечно, еще та сволочь, — Шокин продолжил свой молчаливый монолог под финальные кадры фильма, — но он мой главный шанс. Если, конечно, задумка Петра Воронова по переносу „Денди“ целиком на сверхбольшие интегральные схемы не бред сумасшедшего!»

И министр аккуратно, чтоб никто не заметил, постучал костяшками пальцев по нижней стороне подлокотника.

Проиграли последние аккорды, медленно покатилось вниз огромное полотно занавеса, украшенное громадным, вычеканенным в металле портретом вождя мирового пролетариата. Партхозактив зашевелился, люди потянулись вон из зала. Кто попроще — к выходу, обладатели пропусков на торжественный товарищеский ужин — наверх, к накрытым в банкетном зале столам, по широким, застеленным красным с черным узором ковром лестницам, мимо рассаженных в гигантские горшки пальм.

Часа через полтора, изрядно потяжелев от съеденного и выпитого, Александр Иванович наконец-то выбрался на широкую ленту балкона,[257] окружающую банкетный зал по периметру. Холодный весенний ветерок обдул разгоряченную водкой кожу, можно вытащить из пачки «Явы» сигарету с фильтром, не торопясь покатать ее в пальцах, разминая по старой привычке плотно сбитый табак, прикурить…

Ближайший к начальственному столу край балкона не может похвастаться красивой панорамой. Зато совсем рядом, чуть не в десятке метров, тянутся к небу одиннадцать небольших башенок, украшенных луковицами куполов и крестами, они ярко блестят в лучах заходящего за спиной солнца. На первый взгляд такая красота! Но если приглядеться — с такого небольшого расстояния хорошо заметны дефекты кровли, куски облезшей краски и позолоты и, главное, уродливые пятна голубиного помета, местами сливающися в целые островки…

— Здравствуй, Александр! — На плечо министра легла чья-то рука.

Очень немного людей в стране могут себе позволить такое панибратство, а если принять во внимание молодой и энергичный голос… Нет сомнений, министр мысленно оттопырил вверх большой палец: на ловца и зверь бежит:

— Товарищ Шелепин! — Оборачиваясь, Шокин автоматически протянул руку: — Добрый вечер.

— Ну что, как у тебя дела идут? — доброжелательно поинтересовался Председатель Президиума Верховного Совета СССР. Отвечая на рукопожатие и другой рукой одновременно вытягивая сигареты из кармана, он, не меняя тона, добавил: — Слышал, что-то не ладится на «Пульсаре» с микропроцессором. И «Ангстрем» большой памятью не радует.

— Временные трудности, товарищ Шелепин. — Александр Иванович предупредительно поднес руководителю страны спичку, ловко сложив ладони «в чашку» от ветра. — Будет результат, через месяц, край два! — Министр ловко форсировал «больную» тему: — Если мешать не будет никто.

— В смысле — мешать? — Александр Николаевич чуть не закашлялся от удивления, заставшего на глубокой, первой с начала ужина, затяжке. — Отойдем в сторонку, что ли.

Места на балконе хватало, несколько шагов от дверей, и можно говорить о любых тайнах, все равно слова сразу подхватит, унесет и исковеркает веселый весенний ветерок.

— Сегодня, прямо с утра, от Калмыкова гонцы приезжали, — сварливо начал жаловался на коллег Шокин. — Вынь да положь им комплектацию для массового выпуска аналогов IBM-360. А у нас, можно сказать, все силы разработчиков и производства брошены в эти, как вы их называете, микропроцессоры. Причем уже развернутая превосходная 166-я серия логики[258] НИЦЭВТ, видите ли, не совсем подходит.

— Сделать, что просят, проблема? — Шелепин привалился спиной к парапету, бросил жадный взгляд на раздуваемый ветром с кончика сигареты пепел, но вместо очередной затяжки продолжил: — У тебя на полупроводниковых заводах в четыре смены работа идет, а этим много ли надо!

— У разработчиков интегральных схем кадровый голод жесточайший. — Шокин уверенно развертывал многоходовую комбинацию. — Спецов в Зеленограде всех под метелку вычистили, сейчас на «Пульсар» и «Ангстрем» берут всех, кто силу тока от напряжения отличать умеет, даже из своих же филиалов тянут кого побашковитей.[259] Да еще Старос, как вы и рекомендовали, собственную микросхемную группу завел, строится вовсю. — Александр Иванович чуть делано развел руками и еще раз сменил тему: — Вот смотрю, как оборонщики ловко заперли Бурцева[260] в золотой клетке, и страшно становится. Сильнейший в СССР коллектив, можно сказать, теперь для Калмыкова потерян, растопчут его потенциал военной рутиной. И кстати! Они-то уже на наши интегральные схемы жестко сориентировались…

— Им положено, как-никак оборонное министерство,[261] — перебил тезку Александр Николаевич. — Тебе что не нравится? Хочешь Бурцеву помочь или боишься, что генералы себе тоже «Ряд» захотят?

— И это тоже… — Министр чуток замялся, но интуиция подсказала, что более удачного момента все равно не будет, и он продолжил, отбросив намеки: — Сейчас бардак в МРП![262] А нам люди нужны, много, для производства ЭВМ![263] Дадите санкцию от соседей уводить сложившимися группами? А то, — он заранее начал оправдываться, — на притирку коллектива уходят многие месяцы, если не годы, и ускорить этот процесс практически невозможно.

— Старос вроде и так не стесняется, — неопределенно хмыкнул Шелепин.

— После того как он из вильнюсского СКБ вычислительных машин[264] почти всех к себе переманил, боюсь, как бы не побили радиопромовцы Филиппа Георгиевича при случае, — пошутил Шокин. — Даже представить боюсь, сколько на него телег накатали. И вообще, как бы его самого от вояк скоро спасать не пришлось! Ходят уже вокруг, облизываются, боюсь, выйдут на самый верх с предложением вернуть все работы по линии ЭВМ обратно в МРП.

Серьезный вопрос поднял министр, подумал про себя президент СССР. Не зря товарищ Шокин при Сталине суровую школу прошел. Поначалу, как мог, сопротивлялся покровительству и рекомендациям. Взять хотя бы массовую корпусировку интегральных схем во Вьетнаме. Саботировал старательно, пока не понял красоту замысла. Заграничный труд не сильно снижает реальные затраты, но зато они не видны на бумаге после оборота через оружейный бартер да старые связи в ЦК ВЛКСМ. И получается вместо удвоения цены изделия, надбавка в десяток процентов. Мелочь, но зато какие в отчетности показатели красивые выходят! Теперь заранее сверяет позиции, ну и прощупывает, насколько крепко и надежно его прикрывают «сверху». А как без этого? Понимает: высунешься не вовремя с инициативой, и прилетит «ответка», откуда не ждал.