Читать интересную книгу Полет ночной бабочки (Сборник) - Михаил Серегин

– Не убивала моя подруга никого, так и знайте!

– Присядьте, пожалуйста, – встретил ее свинцовым взглядом старший лейтенант, – и отвечайте на вопросы. Чем скорее ответите, тем скорее пойдете домой. Или останетесь здесь.

Женька немного поостыла, но решила не подавать виду и плюхнулась на стул, закинув ногу на ногу и надув губы.

Заполнив верхушку бланка допроса, Самсон спросил:

– Гражданка Селезнева, расскажите, пожалуйста, как и при каких обстоятельствах вы познакомились с Панкратовым и Земсковым?

– Это еще кто? – оторопела Женька.

– Водители того самого «КамАЗа». Одного вы обслуживали, второго ваша подруга.

– Саша и Коля?

– Они самые.

– А которого зарезали?

– Здесь вопросы задаю я! – повысил голос Самсонов.

– Ладно, расскажу. Только знайте – Зоя никого не убивала! Зачем ей это было нужно?

– Предоставьте нам об этом судить. Ваше дело – правдиво и честно рассказать, что произошло вчера вечером.

Показания Жени мало чем отличались от показаний остальных и полностью подтверждали то, что уже рассказал Александр Панкратов – второй водитель машины.

– Вы видели у нее накануне нож? – пристально следя за реакцией девушки, спросил следователь.

– Нет! Не было у нее никакого ножа! – ответила Женя.

– Ссорились они за столом? Может, парень грубо с ней обращался? Пил он?

– Нет, – решительно заявила Евгения, – все шло нормально. Деньги он заплатил вперед, а Зойка сидела на мели и потому довольна была выше крыши. Да она сама готова была в койку его утащить. И ничего он не пил.

– Он не пил, а подружка ваша налакалась, как свинья.

– Нет, – убежденно мотнула головой Селезнева, – поддатая была, конечно, но не так, чтобы сразу вырубиться. Если вы к тому, что она в номере спать улеглась, а он от нее обещанного стал требовать…

– Поддатая, пьяная, – старший лейтенант махнул рукой. Для непьющего Самсона это было одно и то же. – Вот вы сами и ответили на свой вопрос: зачем было ей убивать. Она или трахаться была не в состоянии, или он от нее начал чего-то домогаться, чего она не хотела делать. Вспыхнула ссора…

– Так если бы ссора была, мы бы услышали! А то у них тихо все было!

– Тихо, говорите… – пробормотал Самсон.

Ему самому эта история не нравилась все больше и больше. С самого начала все казалось просто и понятно – проститутка взяла деньги и отказалась отрабатывать. Парень стал требовать свое. Вспыхнула ссора, он избил ее и изнасиловал. Та в отместку пырнула его ножом… А дальше начиналась полная белиберда. Почему тогда труп нашли в тридцати метрах от места преступления?

Что, пьяная девушка тащила на себе здорового парня? А нож оставила в комнате? И отсыпаться вернулась?

Может, она его ранила, а Земсков выпрыгнул в окно? Она – следом. И там, у сортира, уже добила? Зачем нож с собой обратно притащила? Не соображала, что делала?

Вопросов пока было больше, чем ответов.

– Ладно, пока свободны. Никуда из города не уезжайте. Вы еще понадобиться можете.

– А второй водитель где? Уехал?

– А зачем он тебе? – насторожившись, поинтересовался Самсонов.

– Может, это он его?.. Я ведь около трех ушла – у них все было тихо в комнате. Честное слово.

– Окно было открыто, говорите? – переспросил Виталий.

– Да, – подтвердила девушка.

– А в вашей комнате тоже было открыто?

– Нет, – подумав, ответила Женька, – закрыто.

Проводив свидетельницу, Самсонов снова сел за стол и погрузился в размышления.

* * *

Мужчина с золотой печаткой на среднем пальце задумчиво уставился на мастера. Тот не выдержал взгляда и опустил глаза.

– Ну, что, Миша, скажешь?

– Все идет как нельзя лучше, – ответил мастер, – раритеты у вас. Предатель… Предателя больше нет. Менты тут же взяли с поличным местную проститутку. Нож, понимаете, с ее отпечатками рядом лежал. И оказалось, что именно им и зарезали беднягу.

– Раритеты?.. Раритеты, Миша, пока у Шадонского. То, что ты мне передал, – так, на хлеб насущный. Вот когда мы старика освободим от его коллекции, тогда дело другое. И это нужно сделать как можно скорее. Пока вы в этом городишке воду замутили… В мутной воде… Сам знаешь.

Мастер улыбнулся, но улыбка тут же погасла, когда он наткнулся на взгляд собеседника.

– Ты мне скажи, зачем твои люди церквушку разгромили? Какой в этом смысл?

– Ну, для общего фона… – не очень уверенно ответил лысый.

– Дурак ты, Миша. Разгромили – ладно. Зачем псину на алтарь бросили? Знак на полу нарисовали? – Все это мужчина говорил бесстрастным, скучающим тоном. Но взгляд… От этого взгляда мастеру стало душно, словно горло сдавила безжалостная рука. И дело было не в какой-нибудь потусторонней силе. Во всю эту чепуху Михаил не верил, тем более что сам уже несколько лет подряд дурачил людей.

– Я… Я не знал, – выдавил он из себя наконец. На лбу выступил пот. Но не жара была тому причиной. В «Ласточке» царила прохлада, вовсю работал кондиционер. Лысый знал, что Леонид Григорьевич не прощает ошибок.

– В том-то и дело, Миша, что ты не знал, – ткнул вилкой в его сторону мужчина, прожевав кусок сочного бифштекса.

Неожиданно он приблизил лицо к собеседнику.

– Ты понимаешь, недоумок, что они натворили? Теперь разговоры пойдут о секте. О нашей секте! Понимаешь? А что у тебя на груди выколото? И у всех твоих людей?

Лысого бросало то в жар, то в холод.

– Что же теперь делать? – испуганно тараща глаза, прошептал он.

Положив вилку и вытерев губы, Леонид Григорьевич задумался. Он был стреляным воробьем и никогда не паниковал. «Из любого, даже самого плохого расклада нужно уметь извлекать плюсы», – частенько повторял он.

Уж чего-чего, а извлекать плюсы импозантный мужчина умел практически из всего, что попадалось на его жизненном пути. Немного подумав, он улыбнулся впавшему в уныние мастеру.

– А знаешь, Миша, все не так плохо. Слушай меня внимательно. Ты со своей кодлой сегодня же мотаешь подальше. Забираешь всех, понял? – Лысый кивнул. – Хоть в Магадан их увези, но чтобы ни одна блядь здесь не светилась!

– Денег… Денег в кассе мало, – потупившись, пробормотал мастер.

– Вот, возьми! – Вытащив из кармана пухлый бумажник, мужчина с печаткой небрежно сунул мастеру пачку стодолларовых купюр.

– Увезешь своих ублюдков, а сам возвратишься сюда.

– Зачем? – насторожился мастер.

– За раритетами Шадонского. Сделаем дело, потом можешь пудрить мозги своим недоумкам. И, пожалуйста, не забывай, из какого дерьма я тебя вытащил. Мне ведь не составит труда снова смешать тебя с дерьмом.

– Леонид Григорьевич!..

– Ладно! Иди действуй. Только на этот раз без глупостей.

Мастер поднялся и пулей вылетел из кафе.

– Похоже, лысый его рассердил, – весело шепнула на ухо подруге официантка. Та, покосившись в сторону элегантно одетого мужчины, согласилась с ней. Народу в этот утренний час в зале почти не было, и женщины могли позволить себе немного расслабиться.

* * *

Едва выйдя из отделения, Женька сразу побежала в «Людмилу», по дороге пытаясь переварить то, что ей довелось узнать. «КамАЗа» на месте не было. Зато хозяйку она увидела. А рядом с ней – молодого мужчину. Тот что-то тихо говорил ей, а она согласно кивала. Завидев девушку, отодвинулась от него, и Женьке это не понравилось.

Длинноволосый покосился на Селезневу и быстро вышел, кивнув на прощание владелице заведения. Хозяйка недобро покосилась на вошедшую и, едва дверь за мужчиной закрылась, набросилась на нее.

– Ты зачем пришла? Мало мне из-за вас неприятностей?! Забудь сюда дорогу, шалава!

Женька за свою недолгую, но бурную жизнь общалась с разными людьми и научилась в них разбираться. Она сразу подумала, что женщина не столько рассержена ее приходом, сколько напугана и изо всех сил пытается это скрыть. К тому же Селезневой показалось, что она уже видела человека, шептавшегося с хозяйкой. Причем недавно… Стоп! Так ведь это он вчера заходил к ней, и они вместе куда-то ушли. Нет! Не так! Он поманил хозяйку с крыльца черного хода, лишь на секунду заглянув в кафе и негромко окликнув ее: «Люда».

Мать Евгении тоже звали Люда, и девушка инстинктивно повернула голову в сторону мужчины. Хотя незнакомец задержался в дверях на какую-то секунду, Женька успела его запомнить, и у нее не было никаких сомнений в том, что именно он только что покинул кафе.

«Санек сидел рядом и тоже мог его видеть, – подумала Селезнева, направляясь как ни в чем не бывало к стойке, – хотя в тот момент он усиленно разглядывал мои сиськи, но кто его знает?»

– Тебе чего надо? – Женщина не успела с утра намалеваться и выглядела настоящей уродиной. Она встретила девушку злым и настороженным взглядом.

– Кто к тебе приходил? Не с ним ли ты вчера щебетала на улице, пока мы тут квасили? – без обиняков спросила Женька.

– Чего? Кто приходил? – ошарашенно переспросила хозяйка.