Читать интересную книгу Спрячь меня (сборник) - Марджери Эллингем

– Да, наверное.

– Это правда. Вы знаете эту девушку, Каролину Адамсон?

– Видела ее как-то раз. Она очень похожа на леди Рэмиллис, верно?

– Да, – согласилась мисс Фитч и внезапно рассмеялась. Смех преобразил ее, продемонстрировал всю ее сущность, и Аманда, относившаяся к числу тех оптимистов, которые втайне ожидают приятных сюрпризов от каждого нового знакомства, была искренне разочарована.

– Что касается Каролины Адамсон, то тут я бы не была слишком терпима, – продолжала мисс Фитч. – О таких девушках всегда мало что известно.

Она с сомнением взглянула на гостью, словно спрашивая себя, есть ли на свете хоть что-то, о чем известно Аманде.

– Когда вы спросили меня, похожа ли она на Джорджию Уэллс, я рассмеялась, потому что вы не первая отметили это сходство. Вы же были в «Тюльпане», когда Рэй Рэмиллис привел ее туда? У нее еще были ласточки в волосах. Когда я увидела их обеих рядом, то смеялась просто до слез. Гайоги Ламинов жутко на меня рассердился, но я просто не могла остановиться. Так и вижу их рядом, Рэмиллис между ними, а Джорджия с новым мужчиной. Очень смешно было.

Она вновь рассмеялась, и Аманда присоединилась к ней, потому что промолчать было бы невежливо. Чувство юмора легче всего выдает человека. Чувство юмора мисс Фитч обескуражило и оттолкнуло Аманду.

– Господи, как же это было смешно! – повторила она. – И это не все. Я знала кое-что еще. Ничего не говорите Джорджии, она об этом не подозревает, только в этом-то и есть вся соль. Когда-то один мужчина увлекся Каролиной именно потому, что она напоминает Джорджию. Это не менее смешно, правда?

Она опять безудержно расхохоталась, и Аманда неуверенно рассмеялась ей в ответ.

– Не стоило мне вам об этом рассказывать. – Мисс Фитч промокнула глаза платочком и подлила себе чаю. – Просто я знала Каролину, когда она еще работала гардеробщицей и только мечтала пробиться на сцену, а тем вечером в «Тюльпане» я была единственной, кто знал ту, другую историю. Потому мне и стало смешно. Двое! Двое поклонников Джорджии. Жутко смешно.

– А кто был первый?

– Вы вряд ли его знаете. Это все было задолго до вас – вы тогда пешком под стол ходили. Сейчас он уже умер. Очень заносчивый был парень, хотел стать судьей или что-то в этом роде. Не из тех, что нравятся Джорджии, да и Каролине тоже. Но она-то уж могла бы о нем кое-что порассказать, если б захотела. Распущенная девчонка.

Она снова рассмеялась.

– Никому не говорите об этом. Не знаю, зачем я все это вам выкладываю, просто это так смешно… И я, признаться, умирала от желания с кем-нибудь поделиться.

– А Ферди эта история понравилась?

– Мистеру Полу? В жизни бы ему подобного не рассказала, – с потрясенным видом запротестовала мисс Фитч, но, взглянув на Аманду, снова развеселилась. – Кое-что мужчине рассказать можно, но многое – только другой женщине. Вы это сами поймете, когда выйдете замуж. Женщины смеются над многими вещами, в которых мужчины совершенно не разбираются.

– А Джорджия вам нравится? – невинно поинтересовалась Аманда, не теряя надежды понять соль шутки.

– Конечно, как и любая другая актриса, – искренне ответила мисс Фитч. – Очень умная женщина. Вы видели «Небольшую жертву»? Последняя сцена, конечно, неправдоподобная, но как же Джорджия в ней хороша! Мне пришлось ждать, пока все зрители покинут зал, я просто не могла показаться в фойе с таким лицом. Ужасно выглядела. Джорджия – настоящий художник. Я ее приметила задолго до знакомства.

Она умолкла и, увидев озадаченное лицо Аманды, добавила:

– Я одно время ведала закупками в «Старом Больё». Там мы с Каролиной и познакомились.

– Закупками?

– Да. Скатерти, серебро, лампы. Всякие мелочи. Кто-то же это должен делать. За такими местами надо присматривать так же, как и за всяким домом.

– Ну разумеется. Я просто никогда об этом не думала.

Аманда, казалось, была поражена открытием, и разговор прервался. Часы в холле отбили полчаса, и мисс Фитч вздохнула.

– Они только взлетают. Надеюсь, полет пройдет хорошо. Ваш молодой человек вернется к одиннадцати. Он выглядит сильным.

– Да, он такой здоровый, – с жаром согласилась Аманда и замялась, поскольку беседа явно достигла критической точки. – Это очень важно, – добавила она стоически.

– Так куда спокойнее, – пробормотала мисс Фитч. – Иначе постоянно трясешься, все ли с ними в порядке.

– Ферди выглядит прямо-таки отвратительно здоровым.

В устах Аманды это замечание прозвучало нелогично.

– Возможно, но он не слишком силен.

В голосе женщины зазвучала необычная нежность, и она вновь беззвучно пошевелила губами.

– Не слишком, – повторила она. – Он, наверное, в этот раз повидает доктора Пежо, они обычно встречаются. Он очень умный и очень много работает. Некоторые люди воображают, что силы при этом совсем не тратятся, но это не так. Мозг потребляет столько же крови, сколько мышцы. Это же естественно.

Она говорила о Ферди так, словно он был для нее непостижимой загадкой, и Аманда вдруг поняла, что, возможно, так и есть.

– А ваш юноша умен?

Мисс Фитч по-прежнему пребывала в заблуждении относительно возраста Аманды и обращалась к ней исключительно добродушно-насмешливым тоном.

– Бесконечно, – ответила Аманда, решившая говорить начистоту.

Мисс Фитч усмехнулась.

– Просто прелесть, – сказала она в пространство. – Продолжайте в это верить и всегда будете счастливы. Никогда не присматриваться к собственному мужу – в этом секрет счастья. – Она снова рассмеялась, на этот раз недоброжелательно. – Даже если для этого придется ослепнуть.

Аманда выглядела задетой, и мисс Фитч передала ей банку с печеньем. Это был примирительный жест, и в ее глупых глазах сквозило участие.

– Не волнуйтесь. Вам еще долго не придется задумываться ни о чем подобном, – сказала она, – а может, и вовсе не придется. Но когда встречаешь по-настоящему умного человека, на других уже смотреть не хочется.

Аманда промолчала, переваривая эти сомнительные сведения и пережевывая третье печенье.

– Надеюсь, они хорошо долетят, – повторила мисс Фитч. – Вот кто по-настоящему умен, так это Ферди Пол. Он один такой. Если бы он сказал мне спрыгнуть с крыши, я бы не стала сомневаться.

Аманда посмотрела ей в глаза.

– Вы уверены, что это из-за того, что он такой умный, или вы просто?..

Она тактично умолкла, и мисс Фитч уставилась на нее.

– Нет, дорогуша, – сказала она неожиданно резко. – Все дело именно в том, что он очень умен. С моей стороны нет никаких любовных глупостей. Я для этого старовата.

Она тряхнула головой. На ее лице глупость сменилась гордостью и упрямством.

– Интересно, они уже долетели до берега? – произнесла она и добавила: – Погоду обещали ясную.

Последний час вечера мистер Кэмпион и Аманда провели, медленно объезжая окрестности города, свежевымытые недавним дождем.

– Гайоги там не было, – сказал Кэмпион. – Он уехал в город и вернется поздно. Я посадил Ферди на самолет. Почему он так обрадовался, когда мы позвонили? Он мало что знает о мисс Адамсон, ничего нового. Тебе, кажется, больше повезло. Ты могла бы пересказать мне ваш разговор максимально близко к тексту?

Аманда откинулась на спинку сиденья, и, пока она говорила, уличные фонари бросали отблески на ее треугольные губы. Ее рассказ был подробным и ясным, умолчала она только о несущественных деталях.

– Это был Портленд-Смит, – сказала она. – Вряд ли у Джорджии было двое мужчин, которые хотели стать судьями.

– Одного вполне достаточно.

Аманда потянулась.

– Две женщины, две Джорджии, – подытожила она. – И два мужчины, Рэмиллис и Портленд-Смит, оба мертвы. Забавно, правда?

– Зависит от твоего чувства юмора, девочка моя, – заметил мистер Кэмпион. – Меня это пугает. Завтра мы найдем мисс Адамсон.

Но на следующий день констебль из Эссекса кое-что обнаружил.

Для полиции труп – это просто труп, а убийство – дело нешуточное, и вся история выскользнула из-под туманного савана модного общества и бридж-клубов и попала в центр внимания тысяч глаз и безжалостно бестактного интереса прессы.

Глава 16

Суперинтендант Станислас Оутс из центрального отдела по расследованию преступлений Нью-Скотланд-Ярда был одним из тех счастливцев, кому удается пронести через жизнь детскую веру в четкую грань между добром и злом. Эта особенность свойственна всем великим английским полицейским, и, возможно, благодаря ей ходят легенды об их принципиальности и глупости. За тридцать пять лет службы он многое узнал о слабостях и пороках своих соотечественников, но эти познания не пошатнули понятий о черном и белом, надежно хранящихся в его благодушном деревенском сознании. Он был приятен в обращении, говорил тихо, обладал великолепным, пусть и несколько прямолинейным чувством юмора, но при этом оставался упорным, ясноглазым и жестоким, как пятилетний ребенок.