Читать интересную книгу Reich wird nie kapitulieren! - Алек Сэй

Нет, конечно и расположенный через реку от родного Покровска Саратов, где он частенько бывал, никто назвать Мухосранском бы не решился, однако как большинство изначально купеческих городов, был он сонен, ленив, неспешен и вял. Не было в нем той кипучести, той внутренней безумной энергии, что ключом била в Харькове, поглощая, затягивая в свой безумный круговорот.

Впрочем долго придаваться размышлениям на эту тему и упиваться новыми ощущениями ему не пришлось. В сентябре начались занятия и будущему командиру, а ныне курсанту Рабоче-крестьянской красной армии стало не до самоанализа. Впрочем своеобразное обаяние первой столицы Украины сделало свое дело. Поэтому когда Макс Александр Хальсен (уже привыкший, что его все зовут на местный манер Максимом, а в особо торжественных случаях Максимом Александровичем), оказавшись лучшим курсантом выпуска, был направлен для дальнейшего прохождения службы в элитную 14-ю тяжелую танковую бригаду, радости его не было придела. И дело было не в удовлетворенном самолюбии, хотя и это конечно тоже, а в том что располагалась эта бригада буквально за окраиной Харькова. Так что к месту прохождения службы свежеиспеченный лейтенант прибыл из училища на трамвае (и частично пешком), будучи в прекрасном расположении духа. А впервые увидав огромные, похожие на сказочных чудовищ, Т-35 на которых ему предстояло служить, бравый лейтенант и вовсе уверился в своей счастливой звезде. Дальнейшая служба правда несколько развеяла эти радужные настроения.

Во-первых как-то внезапно оказалось, что у командира танкового взвода имеется целая куча обязанностей, на выполнение которых тратится уйма времени и сил. Во-вторых Хальсен постепенно (по мере обретения опыта) осознал, что командир роты переложил на старательного новичка, то-есть на него, значительную часть своих административно-хозяйственных функций, вроде составления отчетов и заполнения ведомостей, ограничив свое собственное участие лишь подписанием этих документов после беглого просмотра. Наконец третьим неприятным моментом стало открытие того простого факта, что невероятно грозный с виду Т-35, столь же невероятно сложно заставить хоть как-то функционировать.

Могучие танки ломались. Причем ломались постоянно, проявляя в сложном искусстве «выхода из строя по техническим причинам» просто неподражаемый талант. Поэтому в длинных промежутках между ежегодными парадами и куда менее регулярными тактическими учениями, проходившими на соседнем полигоне, весь личный состав батальона тяжелых танков прорыва только и делал, что без конца собирал, разбирал, регулировал, подгонял, заменял, перебирал и отлаживал различные части узлы и агрегаты своих монстровидных машин.

Впрочем положительных моментов тоже хватало. Чего стоили одни только грандиозные парады на Красной площади в Москве и на новой (самой большой в мире!) площади Дзержинского в Харькове, постоянными участниками которых были Т-35 14-й ттбр. Проезжая верхом на своем танке мимо мавзолея, с неизменно стоящим на нем Сталиным, Макс чувствовал себя непобедимым героем. В этот момент месяцы работы по ремонту и приведению в порядок непомерно капризных танков имели обыкновение как-то забываться. Другим, безусловно положительным моментом службы в 14-ой бригаде, была конечно же близость Харькова, что позволяло, получив увольнительную, не слоняться по военному городку или ближайшему селу, а отправиться в город. Нет, не так, в ГОРОД! Прогуляться по парку Шевченко, сходить в театр, в кино, покатать шары на бильярде, выпить пару кружек отличного местного пива (куда там до него «Жигулевскому», которое Максу доводилось пробовать в Москве). Что может быть лучше? Только одно — проделать все это в компании очаровательной девушки. А если повезет, то и не только это.

Ну и, что называется — «за что боролись, а так тебе и надо». Вот она, товарищ командир, девушка. В глазах огонь, в руки б еще чего тяжелое дать, и «здравствуй госпиталь».

Вспоминая впоследствии свою первую встречу с дочерью главного технолога пивоваренного завода в немецком местечке Новая Бавария, удобно расположившегося посреди фруктовых садов неподалеку от Харькова, Макс неизменно усмехался, хотя в ту первую встречу ему было не до смеха. Для ликвидации внезапно возникшего конфликта пришлось пустить в ход все доступное красноречие и запасы сладостей, оказавшиеся поблизости (благо прилавок с мороженным от конфликта не пострадал).

Угощение плавно перетекло в совместный променад, и как-то так получилось, что Хальсен выпросил у Ленни разрешение встретиться с ней еще… и еще… и еще раз… Да так и стал частым гостем в доме Апелей, причем, судя по всему — гостем желанным.

Собственно, сослуживцы Макса Александра уже давно заключали пари, когда он наконец сделает предложение Марлен. Забегая вперед, стоит отметить, что выиграл пари батальонный комиссар Вилко, давший на свершение этого исторического события полторы недели после возвращения из Монголии.

— …Ольга Чехова в роли королевы Амидалы… — фильм незаметно подошел к концу.

Мюнхен, пивная «Бюргербой»

08 ноября 1939 г., тринадцать минут девятого вечера

Дверь за Гитлером, которого дела спешно призывали в Берлин, закрылась.

— Как жаль, геноссе. — произнес, не скрывая разочарования Старый Борец герр Линдер. — Все же речи у нашего Фюрера отлично получаются.

— У него все отлично получается, даже уклоняться от женитьбе на Еве. — отозвался герр Краммер, тоже, естественно, Старый Борец, и хрипло расхохотался.

Собственно, понять Линдера было не сложно — почти все из участников «Пивного путча», истинные ветераны НСДАП и оплот нацонал-социализма в Германии (по крайней мере — они себя таковыми считали) собирались в этой пивной каждый год, дабы отметить годовщину своей первой — провальной — попытки взять власть в стране и помянуть павших.

Гитлер, как бы занят он ни был, никогда не пропускал этого мероприятия, непременно произнося зажигательную речь для своих соратников. Этот год не стал исключением — Фюрер приехал. Но, вместо планировавшегося часового выступления, уложился в десять минут и покинул зал.

— Гитлер ушел, но литр остался. — Краммер поднял огромную и пузатую, как он сам, глиняную кружку с пивом.

— Вы б поосторожней были в выражениях, геноссе. — произнес герр Линдер. — Так можно и до уровня тех маргиналов скатиться, которые говорят, что Фюрер нам не нужен.

— Это кто такое говорит? — проревел его собеседник. — Да я их!..

Продолжаться празднованию оставалось всего несколько минут. Ровно двадцать минут десятого предстояло сработать адской машинке, которую заложил в одну из деревянных колонн участвовавший в ремонте «Бюргербоя» столяр Иоганн Георг Эльзер — один из тех «маргиналов», которых упомянул герр Линдер. Восемь Старых Борцов погибнет при взрыве, еще шестьдесят три человека получат ранения.

Эльзера схватят в тот же вечер — еще бы, его действия не были секретом для Гейдриха. В гестапо знали о готовящемся покушении, и внимательно проследили, чтобы Гитлер ушел до взрыва. А Старые Борцы… Что ж, приходится чем-то жертвовать, дабы восстановить медленно падающую веру в Фюрера.

И даже сработай бомба раньше, когда Гитлер был в пивной — это не пугало Рейнхарда Тристана. Кто бы ни стал преемником Гитлера в этом случае, Гейдрих был вполне уверен, что его собственное могущество будет только расти.

Несмотря на то, что изменения в истории, после появления Карла Геббельса в Берлине 1938-го года, росли как снежный ком, некоторые вещи все равно оставались неизбежными.

Москва, Академия Генштаба

18 ноября 1939 г., пять вечера

— Понимаю вашу озабоченность, Егор Михайлович. Отлично понимаю. — произнес Буденный. — Но и вы поймите, товарищ подполковник. Война с белофиннами не за горами. Она, можно считать, дело решенное. А в вашем батальоне больше половины танков до сих пор в ремонте. Я уже не говорю о том, что пять танков просто списаны из-за критических повреждений, а когда будут новые — бог весть. И что, прикажете линию Маннергейма пехотой прорывать?

— Но, поймите меня правильно, Семен Михайлович. — развел руками Бохайский. — Ваше предложение очень лестно, я рад, конечно, что командование столь высоко меня ценит, однако бросать в бой танки, экипажи которых не приучены взаимодействовать между собой, более того, и внутри танка-то неприученные действовать вместе…

— Да кто вам ерунду такую сказал, подполковник? — искренне изумился маршал. — Доставим ваш экипаж, и два любых иных из вашего батальона, какие укажете. Вот у вас кто лучшие командиры?

— Пожалуй, что старший лейтенант Хальсен Максим Александрович, и… Ну и капитан Вилко Арсений Тарасович. Дельный мужик и хороший танкист, хоть и батальонный комиссар.