— Ты полагаешь, японцы смогут повторить свой успех 1904-го года? — поинтересовался Рузвельт у Халла.
— Очень в этом сомневаюсь. — ответил Госсекретарь. — Тихоокеанский флот Советов, конечно, они утопят не напрягаясь, это верно. Даже высадку во Владивостоке могут устроить. А вот на суше им против СССР делать нечего. На западных границах русских сейчас на редкость спокойно, так что Сталин сможет перебросить на Дальний Восток значительные силы, и сотрет японцев в порошок. Не сразу, конечно, год или даже два у него это займет, но в одиночку Хирохито не выстоит.
— За два года в Европе может произойти очень многое. — задумчиво произнес сенатор Бирнс. — И, в любом случае, ослабленная войной Япония нам выгодна, как и СССР, впрочем.
— Да. — кивнул Франклин Делано. — Косоглазым стоит помочь.
Париж, Елисейский дворец
21 июля 1939 г., половина одиннадцатого утра
(время местное)
— И чем нам это может грозить, Жорж? — поинтересовался Даладье у своего министра иностранных дел.
— Да, собственно, ничем. — пожал плечами Бонне. — Если Советы увязнут в Китае так же, как и японцы, то конкуренцию в других регионах ни одна из противоборствующих сторон не сможет нам составлять минимум год. Ну а там, глядишь, и в Китае можно будет усилить свои позиции. Опять же, поставка техники и вооружений обеим сторонам дело прибыльное…
— А что с Германией? — председатель Совета Министров испытующе поглядел на своего собеседника.
— Гитлер пока осторожничает. — Жорж Бонне слегка помрачнел. — Его мнение — Рейх может выступить против СССР только в том случае, если последний увязнет на востоке. Или, что тоже вполне возможно, если Красная Армия покажет свою несостоятельность, неспособность вести современную войну. Кроме того, он выставил два условия.
— Очень интересно. — оживился Эдуар Даладье. — И какие?
— Первое — в походе на Россию, кроме Вермахта и Войска Республики Обоих Народов будет участвовать и французский контингент. Он не просит много солдат, он просит обозначить наше присутствие в борьбе с коммунистами. Дивизия-две, не более.
— Это можно. — немного подумав ответил председатель Совета Министров. — Кроме того, можно будет провести наступление совместно с японцами и, если удастся склонить на свою сторону Инёню, и с турками. Англичане, полагаю, тоже поспешат присоединиться — в конце-концов, перебросить свои части в Сирию из Египта им будет не столь сложно. Поддержать франко-японские силы в Китае из Индии и Сингапура, полагаю, они тоже не откажутся. Главное, чтобы эти бестии не наложили лапы на кавказскую нефть в обход нас.
— А если нам не удастся убедить Инёню начать войну с СССР?
— Главное — пускай позволит пройти по своей территории нам. — усмехнулся Даладье. — Иначе мы пройдем по ней без его соизволения.
— Нам трудно будет оправдать такие действия против Турции. — заметил Бонне. — Как перед мировой общественностью, так и перед своим народом.
— К черту общественность! — фыркнул глава Республики. — Меня больше волнует то, что придется потратить время, разгоняя этих янычар. Так что, Жорж, ты уж расстарайся, но обеспечь нам хотя бы дружественный нейтралитет турков.
Министр иностранных дел кивнул. В принципе, он не считал поставленную задачу столь уж невозможной.
— Ладно, что там за второе условие у Гитлера? — поинтересовался Даладье. — Ты, кажется, говорил что их два?
— Второе — Чехословакия. Перед вторжением в СССР он хочет включить Чехию в состав Германии. Мощицкий, кстати, его поддерживает, да и Хорти тоже. Поляки на пару с венграми облизываются на Словакию.
Председатель Совета Министров, министр национальной обороны и военный министр Республики на некоторое время задумался.
— Немцы хотят получить промышленно развитую Чехию… — наконец произнес он. — Что ж, хорошо. Формально, разумеется, мы осудим такие действия всех трех стран, но мер никаких не предпримем. Сообщи Гитлеру, что мы согласны на его условия. Ну-с, а про Румынию что скажешь?
— Вот с Румынами все не столь хорошо — Кароль II и Калинеску ни в какую не желают воевать с русскими. Если только те не оттяпают у них Бесарабию с Буковиной, конечно. Венгры, опять же, точат зубы на Северную Трансильванию, а это также осложняет дело.
— Ну, если румыны потеряют какие-то территории, то это может привести к власти более сговорчивых политиков. — задумчиво произнес Даладье. — Да и позиция Турции тут на многое влияет. Обеспечь мне поддержку Инёню, Жорж. Уговаривай, улещивай, даже, если хочешь, угрожай. Не в том турки положении, чтобы спорить с Францией.
Лондон, Даунинг-стрит, 10
21 июля 1939 г., около полудня
(время местное)
— Не думаю, что идея выступить в поддержку Японии открыто — хорошая. — произнес лорд Галифакс. — Гораздо большего мы добьемся поддерживая Чай Кан Ши. В конце-концов, Китай еще совсем не так давно находился в полном нашем распоряжении, и я не вижу причин, почему такое положение не может установиться вновь. Поддерживая борьбу китайцев за свою независимость, мы сможем полностью закабалить их экономически. Мне ли вас учить, Невилл, как это делается? Товарные кредиты, военные поставки, услуги «консультантов»… Денежные кредиты, которые непременно разворуют, наконец. Несколько лет — и Поднебесная у нас в кармане.
— Все это так, но если русские победят японцев, их позиции в Китае усилятся за счет местных коммунистов. Сможет ли их прижать Чай Кан Ши? Я в этом серьезно сомневаюсь. Все то, что вы мне сейчас изложили, Эдвард, конечно нужно сделать, и это будет сделано непременно, но сначала необходимо устроить серьезную войну для СССР. И не с Японией — ни те ни другие не устроят друг другу хорошей бойни. С Германией. Вот уж кто с охоткой пойдет на восток.
— Между Германией и СССР лежит Польша. — заметил Эдвард Вуд. — А поляки в особой любви к немцам не замечены, как, впрочем, и наоборот.
— Ну и замечательно. — пожал плечами Премьер-министр. — Пускай Гитлер еще и Польшу сожрет. Он, полагаю, будет такому только рад.
— Но Польша — союзник Франции, как и наш! — изумился Галифакс. — Я не представляю, как мы объясним Парламенту такую жертву.
— Да не будем мы ничего объяснять. — поморщился Чемберлен. — Объявим войну Германии, и все. А воевать не станем. Пускай Гитлер обломает зубы о восточных соседей, выдохнется, а тогда… Тогда можно будет и нам оружием побряцать. В Ливии не так давно нашли нефть. Через год-другой там появятся скважины, буровые вышки — все, что нужно — Муссолини об этом позаботится. Вот тогда мы придем туда на все готовое. Без лягушатников, правда, тут не обойтись, ну да поделим как-нибудь. Заодно и Китаем займемся по твоему плану.
— А туда не попробует влезть Франция? — поинтересовался лорд Галифакс.
— Ну что вы, Эдвард. — усмехнулся Чемберлен. — Они будут заняты войной с материковой Италией… какое-то время. Мы ведь совсем не стремимся сталкивать лбами флот макаронников и Роял Нэви?
Берлин, Вильгельмштрассе, 77
21 июля 1939 г. три часа дня
- Это, несомненно, происки мировой плутократии. — заявил Гесс. — Война с СССР может принести нам успех… Да, может. Огромные территории, ресурсы — все это верно. Но может привести и к катастрофе. Нет, я не сомневаюсь в величии германского народа. Но вопрос не в том, победим мы русских, или нет, а в том, какой ценой нам это дастся.
— Нам стоит думать и о том, какой ценой нам дастся победа над Великобританией. — невозмутимо заметил Канарис.
— Нет, геноссе. — Гитлер обвел пристальным взглядом всех участников совещания. — Нам нужно думать о том, как устроить новую Великую войну, и самим не оказаться втянутыми в нее. Хотя бы до времени.
Москва, Кремль
21 июля 1939 г., девять вечера
(время местное)
— Ви хотите развязать большую войну в Манчжоу-Го, товарищ Ворошилов. — мягкие сапожки Вождя бесшумно ступали по ковру, покуда он крошил в трубку табак из любимых своих «Герцеговина-Флор». — И у вас есть для этого основания — численно превосходящий враг понес огромные потери атакуя почти не укрепленные наши позиции, хотя и смог нас потеснить. Последнее, впрочем, тактически было неизбежно. Но большая война на востоке советскому народу совсем не нужна. Противник в ответ на ваши обходы бросит дополнительные силы. Очаг борьбы неминуемо расширится и примет затяжной характер, а мы будем втянуты в продолжительную войну. Да и на западе нам война не нужна, если уж на то пошло. Мы — миролюбивая страна. Нам чужого не надо. Нам бы своё удержать. Ну, и немного подвинуть финнов от Ленинграда.