— По крайней мере, постараюсь сделать. Мать погрозила ему пальцем:
— Бернард! Не пренебрегай своими обязанностями! Он рассмеялся:
— Слушай, чья ты, в конце концов, мать? Ее или моя? Он часто вспоминал о том, что у Лиз нет никого, кроме него, Джейн и его родителей. Какой бы ужасной ни была порой его мать, Лиз все-таки была ей небезразлична.
— Ладно. Не горячись. Я сделаю это сейчас — пока она еще в состоянии путешествовать.
И действительно, уже через пару дней он и Лиз полетели на Гавайи, но на сей раз без Джейн, из-за чего та дулась на них не одну неделю. Берни пришел из магазина с массой летних вещей для Лиз и с заказанными билетами. Когда они вернулись, Лиз вновь выглядела здоровой и хорошо отдохнувшей, это была все та же, прежняя Лиз… Впрочем, у нее то и дело ныло сердце, кололо в боку и ломило в спине, отекали ноги и, в довершение всего, мучила бессонница. Больше всего она страдала от болей в спине и бедрах. Врач, однако, считал, что все идет совершенно нормально.
— Господи… Берни, я боюсь, что мне никогда уже не стать такой, как прежде…
И хотя Лиз была уже на восьмом месяце и прибавила в весе тридцать фунтов, Берни по-прежнему считал ее чрезвычайно привлекательной. Лицо у нее несколько располнело, но от этого Лиз стала выглядеть только моложе. Как и прежде, она была чрезвычайно опрятна. В конце марта Лиз стала чувствовать себя так скверно, что с трудом передвигалась. К счастью, теперь ей уже можно было не ходить на работу. Каждый день занятий оборачивался для Лиз сущей мукой: стоять у доски, объясняя детям правила сложения и вычитания, было выше ее сил.
В школе се просто завалили подарками. Здесь были и ботиночки, и кофточки, и шапочки, а также, помимо прочего, три картинки, пепельница, колыбелька и пара крошечных сабо. Что ни день, Берни приносил из магазина все новые и новые вещички для ребенка. Вместе с теми вещами, которые прислала из Нью-Йорка бабушка, их хватило бы по меньшей мере на пятерых. В любом случае, рассматривать это приданое Лиз очень нравилось. Она теперь стала заметно нервничать, отчего сон ее стал хуже, по ночам она или бесцельно бродила по комнатам, или вязала, сидя у телевизора, или сидела в кресле, думая о том недалеком времени, когда у нее появится еще один ребенок.
Однажды днем, когда она сидела в кресле-качалке и ожидала возвращения Джейн из школы, зазвонил телефон. Лиз хотела было не отвечать на звонок, но потом, вспомнив, что Джейн еще не вернулась и этот звонок может быть как-то связан с нею, она все-таки подняла трубку, для чего ей пришлось перейти из детской в гостиную.
— Алло?
— День добрый. — Голос этот показался ей удивительно знакомым. — Как поживаешь?
Лиз почувствовала, как по спине побежали мурашки.
— Кто это?
Она попыталась внушить себе, что ничего особенного не происходит, но это ей удалось плохо: в голосе звонившего ей почудилось нечто зловещее.
— Не помнишь меня?
— Нет.
Она уже хотела повесить трубку, решив, что кто-то разыгрывает ее, но тут в трубке раздалось:
— Лиз, постой!
Теперь голос звучал жестко и властно. Лиз слышала его и прежде — теперь она в этом не сомневалась. Она замерла.
— Я хочу поговорить с тобой.
— Я не знаю вас.
— Так уж и не знаешь?
Странный ее собеседник засмеялся. Смех его был недобрым и неприятным. Вот теперь Лиз точно знала, с кем она говорит. Единственное, чего она не понимала, — как он смог разыскать ее. Впрочем, это ее не очень интересовало.
— Где мой ребенок?
— Какая разница?
Это был не кто иной, как сам Чендлер Скотт, отец Джейн, не имевший к собственной дочери никакого отношения. Конечно, в жизни Лиз он сыграл определенную роль — и немалую, но этим все и ограничилось. Настоящим отцом Джейн был Берни Фаин. С этим же человеком Лиз не хотела иметь ничего общего.
— Что-то я тебя не пойму…
— Ты не видел ее все эти шесть лет, Чен. Она и понятия не имеет, кто ты такой. — О том, что Джейн считает своего папу умершим, Лиз говорить не стала. — Мы не хотим тебя видеть.
— Я слышал, ты снова вышла замуж, это верно? — Лиз посмотрела на свой живот и улыбнулась. — Наверняка у твоего нынешнего муженька деньжата водятся…
Последнее замечание разозлило Лиз.
— Тебе-то какое дело?
— Просто хочу узнать — все ли в порядке с моим ребенком, только и всего. Вернее, так: я хочу ее увидеть. В конце концов, должна же она знать о том, что у нее есть настоящий отец, который любит ее.
— Да что ты говоришь?! Если бы это было так, ты бы давным-давно объявился.
— Откуда я мог знать, куда вы подевались? Вы же исчезли, не подумав меня предупредить;
От гнева Лиз какое-то время была не в силах сказать ни слова. Сердце ее бешено колотилось. Встреться она с Че-ном пораньше, сказала бы ему многое, но теперь, когда Джейн исполнилось уже семь, в этом не было никакой необходимости.
— Как же тебе удалось разыскать меня?
— Это было несложно. Нашел тебя в старом телефонном справочнике. Твоя прежняя хозяйка тут же сообщила мне фамилию твоего супруга… Как поживает Джейн?
Лиз непроизвольно стиснула зубы и еле слышно процедила:
— Хорошо.
— Думаю, на днях я заеду к вам поздороваться с дочерью.
— Не теряй время понапрасну. Я не позволю тебе видеться с нею.
Девочка считала, что ее отец мертв, и Лиз совершенно не хотелось разубеждать ее в этом.
— Ты не вправе прятать ее от меня, Лиз.
В его голосе вновь зазвучали мерзкие нотки.
— Не вправе? Что ты хочешь этим сказать?
— Тебе придется объяснить судье, почему ты прячешь девочку от ее родного отца.
— Сначала ты расскажешь судье о том, как мы расстались шесть лет тому назад. После этого он вряд ли станет разговаривать с тобой. — Раздался звонок в дверь. Это была Джейн. — Исчезни, Чен. Исчезни, чтобы тебя здесь никто и близко не видел!
— Охо-хо… Должен заметить, сегодня днем я уже беседовал с юристом.
— Ну и что?
— Я хочу повидаться со своей дочерью. В дверь снова позвонили. Лиз крикнула, прося минуту подождать.
— Зачем?
— Затем, что я имею на это полное право.
— И что потом? Исчезнешь еще на шесть лет? Почему бы тебе не оставить девочку в покое?
— Если ты этого действительно хочешь, тебе придется поговорить со мной.
«Вот оно что!» — подумала Лиз. Опять мошенничество. Он хочет на этом подзаработать, и как же она не поняла сразу.
— Где ты находишься? Я позвоню тебе попозже. Он дал ей номер, сказав, что находится по другую сторону Золотых Ворот, на полуострове Марин.
— Надеюсь услышать тебя сегодня вечером.
— Договорились.
Она повесила трубку и, стиснув зубы, поспешила в прихожую, чтобы открыть Джейн. Все это время та стучала по двери своей коробкой для завтраков. Черная блестящая краска местами облупилась. Заметив это, Лиз ужаснулась и накричала на дочку, отчего та в слезах умчалась к себе в комнату. Лиз пришла туда же и тяжело опустилась на кровать, чувствуя, что еще немного, и она тоже заплачет.