Читать интересную книгу Звездные врата. Суд на Янусе. Победа на Янусе - Андрэ Нортон

Воркен была мородом, но ее можно было назвать карликом своего племени. А где-то в горных высях обитали гиганты, способные унести в своих когтях целого ларнга. Аппетиты их были так же велики, как и они сами. Поймать их было под силу разве только группе специально обученных охотников. На птицу набрасывали тройную или четверную сеть, заманив ее предварительно на землю чем-нибудь съедобным. На поверхности земли это адское создание чувствовало себя довольно неуверенно, но все равно такая охота всегда была делом небезопасным, и часто в горах навсегда оставался один из охотников, а то и больше.

Никто и никогда не сталкивался с са-мородом в полете. Никому еще не удавалось вырваться живым из его когтей, если са-мород был в воздухе и ничто не сковывало его движений. И у Кинкара не оставалось никаких надежд на спасение.

По обычной для человека привычке считать себя центром всего, Кинкар решил, что именно для него предназначался удар страшных когтей. Но для са-морода человек был лишь частью атакуемого им предмета. Хищник пикировал на флайтер, выставив вперед лапы, чтобы схватить его, но несколько просчитался в скорости своей жертвы, и потому промахнулся, хоть и совсем немного, буквально на несколько футов.

Он промелькнул мимо в долю секунды, сотрясая воздух адским криком. Кинкар в первое мгновение даже не понял, что страшные когти пока миновали его. Если бы он знал, как управлять флайтером, то сумел бы, наверное, оторваться от преследования или хотя бы измотать эту тварь, чтобы она перестала гнаться за ним. Но ничего этого он сделать не мог. Беглецу оставаться только сидеть как сидел, под не слишком надежной защитой спинки кресла и обтекателя. А флайтер продолжал нестись вперед, и где-то сзади са-мород уже набирал высоту для второго удара.

Как и их меньшие собратья, са-мороды были наделены некоторой толикой разума, в основном служившего для того, чтобы прокормиться и уцелеть в борьбе за существование. Са-мороды вели уединенную жизнь. Каждая самка имела свою территорию, над всеми обитателями которой властвовала безраздельно. Другие мороды, пытавшиеся нарушить неприкосновенность границ этой территории, беспощадно изгонялись. В этих схватках и выковывалось умение маневрировать, соразмерять свои силы со своей целью, наносить удары в нужное место в нужный момент.

Поэтому когда са-мород вновь начал пикировать на флайтер, теперь уже с большей высоты, он рассчитал направление своего броска так, чтобы оказаться чуть впереди летающей доски и успеть выставить вперед когти — любимая боевая поза этих хищников.

И вновь его подвело то, что он имел дело не с животным, а с механическим летательным аппаратом. Удар пришелся прямо в нос флайтера. От такого удара обтекатель вонзился в мягкое брюхо птицы. Все вокруг огласилось адским криком боли. Когти судорожно заскребли по поверхности флайтера, цепляясь за кресла. Кинкар, изо всех сил вжимаясь в спинку сиденья, скорее чувствовал, чем видел огромный клюв, щелкавший всего в паре дюймов над его головой. Весь флайтер был залит кровью, брызнувшей из разорванных артерий.

Машина дернулась, нырнула, пытаясь справиться с огромной тяжестью, обрушившейся на нос. Она быстро теряла высоту, а са-мород все бился, стараясь разодрать ее на части. Только металл флайтера, не поддававшийся ударам когтей, спас жизнь Кинкару. Через несколько секунд флайтер рухнул в густые заснеженные заросли кустарника. Тело са-морода, как подушка, смягчило удар, и флайтер, наконец, остановился.

Кинкар едва не задохнулся от толчка сотрясения и некоторое время лежал, не двигаясь, в облаке зловония, исходившего от разорванной на части туши. Спасительная завеса горячего воздуха исчезла, и Кинкар дрожал от холода. Дул пронзительный горный ветер. Наконец, юноше удалось выбраться из-под обломков. Шатаясь, он побрел по срезанным падавшим флайтером веткам, усеивавшим землю вокруг. Конечно, на один охотничий участок не могло приходиться два морода, но запах крови и мяса должен издалека завлечь стервятников, пусть не таких крупных, но все равно нечего было и думать о том, чтобы пытаться противостоять им безоружным. Руководимый скорее инстинктом, чем продуманным планом, Кинкар заковылял вниз по склону горы.

К счастью, флайтер упал не на гребень горы, так что Кинкар не оказался заперт на вершине обрыва. Заросли кустарника были не слишком частыми, и Кинкар оставлял метки, чтобы не начать кружить на одном месте.

Похоже, уже далеко за полдень, подумал Кинкар, надо бы найти какую-нибудь крышу. Сверху доносилось приглушенное чавканье, затем послышалось рычанье, перешедшее в возмущенный рев. Там пировали могильники, и путь назад был заказан. Наверное, именно эти звуки заставили Кинкара ускорить шаги, но ушел он недалеко. Ноги его вдруг утратили опору, и он полетел куда-то, прямо в сугроб.

Задыхаясь, отплевываясь, он полез наверх, прекрасно зная, что лежать без движения нельзя — замерзнешь. Только идти, только не останавливаться, тогда остается какая-то, пусть слабая, надежда. К счастью, небо было ясным; это означало, что пурги не будет.

Беглец огляделся. Оступившись, он упал в какое-то ущелье, со дна которого доносилось журчанье ручейка. Вода в нем была темная, течение быстрое, льда не было. Он выбрался на берег и опустился на колени. Теперь явственно чувствовалось, что от речушки исходит слабое тепло. Наверное, это горячая речка, вроде той, на которую он наткнулся неподалеку от замка. Надо только подняться выше по течению — там вода погорячее, и это позволит хоть как-то согреться ночью.

Встать на ноги оказалось не так просто, все тело ныло от ушибов. Но каким-то нечеловеческим усилием он заставил себя идти дальше, и сквозь заволакивавший его зрение туман переутомления ему удалось различить струйки пара, подымавшиеся над водой. В ущелье теплело. Задыхаясь и кашляя от зловония, Кинкар упал на какой-то валун и так замер. Без тепла он погибнет, но в его ли силах перенести ядовитые испарения, поднимающиеся от воды?

Он медленно спустился под скалу, не в состоянии идти дальше, да и не испытывая к этому никакого желания. Все вокруг было окутано дымкой сна, он ощущал себя только что пробудившимся от кошмара человеком, который не вполне осознает, что происходит вокруг. Он еще успел почувствовать щекой прикосновение камня, потом все пропало.

Над ним кружил са-мород. Юноша жестоко ошибся. Хищник не был убит при столкновении с флайтером и теперь наконец нашел вырвавшуюся было жертву. Еще секунда — и мощные когти и клюв разорвут Кинкара на части. Но нет, хищник поднял его и понес — высоко-высоко, выше гор! Они направлялись в пустынные земли и дальше — к городу кораблей-башен. Да нет, никакой это не са-мород, это флайтер, да, флайтер! Машина накренилась на хвост; еще чуть-чуть — и Кинкар соскользнет с нее и полетит вниз…

— Поднимать придется на руках! Ларнг может оступиться на склоне…

Какие-то слова, пришедшие неизвестно откуда, не имеющие смысла… Потеплело, да, снова потеплело. Похоже, он не разбился от падения с флайтера. А, наверное, он упал в горячий ручей, и теперь его несет течением! Да, зрение заволокло водянистой пленкой, перед ним двигалась неясная фигура. Потом тень обернулась, и Кинкар осознал, что на сей раз на спасение рассчитывать нечего. Это был лорд Диллан! Они выследили его и вновь схватили.

— Нет! — раздался как бы со стороны его пронзительный крик, чем-то походивший на крик морода. Изо всех сил пытался он вырваться из несшего его потока, убежать от Черных, но все было напрасно. Он не мог даже пошевелиться, течение продолжало нести его.

Кругом стояла ночь, но это была не непроглядная чернота подземелья У-Сиппара, ибо можно было различить звезды на распростертом над ним Щите Лоора. И эти звезды двигались… Или это двигался он? Кинкар пытался разрешить этот вопрос. Знакомый запах пота ларнга вытеснил вонь реки. Но качка осталась, юношу словно несло течением.

— Вон сигнальная башня! Мы уже почти пришли!

Пришли? Куда? В У-Сиппар? Или в крепость кораблей-башен? Внезапно он сообразил, почему все вокруг плывет и покачивается. Оказалось, он лежал в гамаке, подвешенном между двумя тяжеловозами. Но он не мог понять, где кончается сон и начинается явь. Кинкар закрыл налитые свинцом веки, обессиленный до такой степени, что ему было уже все равно, что происходит.

Наверное, он чересчур устал, чтобы заснуть. В его сознании отметилось, что его привезли во внутренний дворик какого-то замка. Он открыл глаза, пытаясь разглядеть, кто будет отвязывать гамак.

Какая ужасная судьба! Все было напрасно. Его отчаянный побег оказался бесполезен. Перед ним стоял лорд Диллан. Он нагнулся, поднял Кинкара и понес его к свету, теплу, шуму. Они опять в корабле-башне, и сейчас начнется допрос.

Наверное, его снова доставили в комнату, обшитую подушками. Он лежал на какой-то мягкой скамье, крепко закрыв глаза. Пусть думают, что он без сознания.