отказываюсь, просто …
— Короче! Хватит болтать. Нам нужно встретиться. Я так соскучилась! Целых три дня тебя не видела. Кошмар! — ополчилась на меня Катя.
Мы действительно, больше чем на день, раньше не разлучались.
— Хорошо. Жду с нетерпением.
— Давай! Через часик буду.
Девушка отключилась, а я, заряженная положительными эмоциями, медленно шла, по излюбленному пути домой. Погода потихоньку восстанавливалась. Дождя сегодня не было и солнце старалось проглядывать из-за сгустившихся облаков. Вспомнив, что сегодня первый день лета, еще сильнее захотелось, чтобы тепленькие деньки, как можно быстрее установили правление. Когда на улице ясно, солнечно и тепло, невольно, и на душе становилось также уютно и спокойно.
Чуть ли не вприпрыжку, пересекла лестничный пролет, добралась до двери и, открыв, словно бабочка, впорхнула в свои скромные апартаменты. Пес снова куда-то исчез. Видимо, удостоверившись, что безразличное состояние меня покинуло, решил удалиться по своим делам.
Через час, чуть не задушив в объятиях, ворвалась Катя. С тортиком и бутылкой шампанского. Против сладкого я ничего не имела против, но увидев спиртное, возмущенно подняла бровь.
— И что? — стала в позу подруга. — Тебе уже лучше! Я сдала экзамен! Вот и отметим! Ты не волнуйся. Долго утомлять своей болтовней не буду. Пока Вадима нет, отмечу с тобой, а потом, полечу в объятия к любимому, — проскакивая в комнату, подруга по-хозяйски достала тарелки, бокалы и усердно стала открывать бутылку шипучего.
— Только, чуть-чуть, — попросила я, следя за струящимся шампанским.
Катя, соглашаясь, кивнула и нацелилась на свой бокал.
— Кстати. Не успела спросить. Ты справки забрала? — я утвердительно кивнула. — Отлично. В среду идем в посольство, визу оформлять, — подруга схватила бокалы. Один всучила мне, а второй подняла и произнесла. — За нас!
Катя дождалась пока я робко начала пить шампанское и только тогда пригубила сама. Девушка была такой воодушевленной, радостной, словно у нее выросли крылья. Я не успевала ничего возражать и отвечать, лишь улыбалась и, когда надо, кивала. Сегодня ее день.
В целом, неделя прошла благополучно и спокойно, не считая очередных снов-убийц. Обычные, среднестатистические смерти. Но, даже в них было то, отчего сердце плакало от боли и жалости. Маленькая, слабая бабушка тихо лежала на замусоленной постели, пока безжалостная смерть медленно съедала ее. Я не знаю точных подробностей, но то, что в душе, очень давно, поселилось и ныло язвой одиночество, черным по белому, читалось в глазах старушки.
В пустой и мрачной комнате, просыпаясь и засыпая каждый день, она молилась лишь об одном: чтобы муки ненавистного существования, быстрее закончились. А ведь у нее есть дети и даже внуки. Только, кому нужен старый человек, за которым необходим постоянный уход? Душевная боль умирающей женщины, ворвалась в меня, во время ее последнего вздоха. Теперь она свободна! А я. Познала новые чувства, которые, надеюсь, больше никогда не испытаю.
Трясущимися руками, я отдавала паспорт и справки девушке консультанту, которая занималась визами. Катя водила меня, словно маленького ребенка, из кабинета в кабинет, а я следовала за ней и беспрекословно выполняла указания и советы.
Мне сказали, что, если не возникнет никаких осложнений, виза будет готова приблизительно через полторы недели. Если честно, даже не ожила, что так быстро. Ведь это означало, что совсем скоро, я окажусь в чужой стране, встречусь со своим единственным родственником и, возможно, узнаю ответы на многочисленные вопросы. Дрожь в ногах и мурашки по телу. Вот то, что сопровождало эти мысли.
Но, не только это вызывало у меня легкий приступ паники. Катя не собиралась отказываться от идеи закатить праздник. Она решила, не дожидаясь окончания сессии, устроить вечеринку уже в конце этой недели. Поэтому, для меня были поставлены условия: купить себе что-нибудь модное. Нанести, хотя бы минимальный макияж и уложить волосы. Уже от одного слова «модное» становилось плохо. Где будет проходить вечеринка, подруга, как партизан, держала в тайне. Сказала лишь, чтобы я ничего не боялась. Меня никто не обидит и вообще, для лучшей подруги будет все самое лучшее. И как тут не волноваться! Тем более, зная Катю.
На свой страх и риск, я все-таки доверилась ей и решила предоставить выполнение условий, ей же самой. Катя от этого чуть ли не подпрыгнула от радости. Зная вкусы девушки, надеялась, что ничего экстравагантного она мне не посоветует.
Обойдя весь торговый центр в поисках наряда, я сбилась с ног, но ничего, что, хотя бы немного нравилось, не выбрала. Подруга заставляла примерять что-то из ряда вон короткое, или яркое, что я, категорически не приемлю. Себе она давно купила туфли и симпатичное платье, но, по — моему мнению, слишком миниатюрное. В конце концов я предложила не тратить попросту время и поехать домой, на что Катя бросила грозный взгляд и выпалила словно комендант:
— Нет. Пока не купим, домой не уйдем!
И вот, проходя мимо очередной витрины, мы уже смотрели на вещи без всякого энтузиазма. И тут, мне бросилось в глаза милое платье. Строго кроя, длиной чуть выше колена, с четвертным рукавом, темно-синего цвета с белой вставкой в виде пояса. Подруга мою заинтересованность заметила, оценивающе взглянула на выбранную вещь и вздернула бровь, мол, ничего. У меня даже, какой-то азарт появился, после ее одобрения. Теперь, главное, чтобы размер подошел.
Мы зашли в павильон и указали продавцу на заветное платье. Девушка улыбнулась, но, через минуту, нерешительно проронила фразу, что оно последнее, и направилась снимать с манекена. Для себя я решила — если не подойдет, значит все. Видно, не суждено подруге превратить меня из гадкого утенка в прекрасного лебедя.
Зашла в примерочную и, трясущимися руками, стала надевать платье. Мягкая ткань, кажется, она называется французский трикотаж, приятно прилегала к телу. Застегнула боковую молнию и только подняла голову, чтобы оценить себя в зеркале, как в примерочную ворвалась подруга.
— Ну что? — повернулась и по застывшему лицу Кати… ничего не поняла. Резко обернулась, посмотрела на свое отражение и, теперь, все стало ясно.
Платье сидело, как влитое. Словно по мне шили. Оно красиво струилось по фигуре, выигрышно выделяя все, что нужно было выделить и скрывая, даже мелкие недостатки, в виде небольшой груди. Благодаря мелким сборкам, она казалась заметно больше. Наконец, выйдя из ступора, подруга произнесла лишь одно слово: «Отпад!» и схватив меня, потащила к кассе, пока я не передумала.
— Катя! Дай я хотя бы переоденусь. Не идти же так!
— А что здесь такого? — возмущенно уставилась она. — Это платье висело здесь и ждало именно тебя. Все-таки, как одежда меняет людей.
— Ну, спасибо! — сделав вид, что обиделась, я