С одним из транспортов заключенных из бухенвальдской внешней команды «Кассель» сюда прибыл истощенный узник в полосатой лагерной одежде.
– Фамилия, имя? – заорал эсэсовский шарфюрер84.
– Кунц, Альберт.
– Сколько лет в заключении?
– Одиннадцать.
– Ага, коммунист? – осклабился эсэсовец.
Шарфюрер сделал особую пометку в списке. Шагая в деревянных башмаках, Кунц занял место в строю своих товарищей по мукам. Колонна скрылась во мраке туннеля.
С этого дня в «Доре» начал действовать закаленный в суровых испытаниях член тельмановского Центрального Комитета Коммунистической партии Германии Альберт Кунц. Медник из Вурцена, он вот уже четверть века принадлежал к авангарду германского рабочего класса.
Коммунист Альберт Кунц сразу же стал в центре разгоревшейся в лагере «Дора» антифашистской борьбы. Основную массу заключенных здесь составляли советские люди, французы, чехи и поляки. Кунц нашел надежных людей для связи с этими национальными группами. Одним из них был советский летчик – капитан Еловой из Одессы. В лагере его звали Семен Гринько. Фашисты сбили его над Лодзью; он пытался с чужими документами перейти линию фронта, но гитлеровцы схватили его и отправили в Германию. Знания Елового в области авиации и пилотирующих устройств сослужили подпольной организации ценную службу.
Когда началось производство самолетов-снарядов «Фау-1» и ракет «Фау-2», подпольный лагерный комитет сразу же решил всеми средствами сорвать его. Но делать это надо было так, чтобы не поставить под угрозу жизнь товарищей.
Чтобы установить связь с внешним миром и информировать англичан о грозящей опасности, необходим был радиопередатчик. Очень нужен был подпольному комитету и радиоприемник. Чех Ян Халупка, по специальности радиотехник, успел, прежде чем эсэсовцы убили его, собрать в стерилизационном бараке доктора Чешпивы портативный приемник, при помощи которого Интернациональный лагерный комитет узнал, что линии фронтов приближаются к Германии. В середине 1944 года подпольщикам удалось похитить использовавшийся для ракет радиоаппарат типа «Отто-111» и собрать передатчик. Но одного этого было мало. На помощь пришли французские товарищи. Еще со времен своей партизанской деятельности они знали, на каких волнах работают тайные английские рации и какой код применяется для связи с ними. Французские заключенные первыми установили радиосвязь с англичанами прямо из главного центра производства фашистского «чудо-оружия»!
Поскольку подземный завод был надежно укрыт от воздушных налетов, рассчитывать на помощь англо-американской авиации почти не приходилось. Поэтому Интернациональный лагерный комитет принял решение усилить саботаж производства самолетов-снарядов и ракет. Был брошен лозунг: «Чем медленнее работаешь, тем ближе к миру!» Из уст в уста передавался пароль советских пленных: «Команда икс – работа никс!» и русское «Помаленьку!»
Заключенные преднамеренно выводили из строя на целые часы и дни гидравлические прессы, насосы и другие механизмы. Если даже простое количественное сокращение производительности труда приводило к дезорганизации строго скоординированного серийного производства, то нечего и говорить, что целеустремленный саботаж в таком деле, как изготовление сложных и тонких механизмов для ракет, имел для фашистов поистине катастрофические последствия. Специалисты из числа заключенных сразу нашли наиболее чувствительные места гитлеровского «чудо-оружия» и инструктировали своих товарищей, как приводить его в негодность. Ведь иногда достаточно было испортить пустяковую деталь, чтобы ракета взорвалась на старте или же сошла со своей траектории. Спайки многочисленных контактов делались, к примеру, так непрочно, что расходились сразу же после технического контроля. Важные детали из дефицитных жаропрочных металлов исчезали со складов, полуфабрикаты вдруг «по ошибке» попадали не в тот цех, и все это, вопреки требованиям фон Брауна, тормозило производство.
Непригодными к запуску оказывались каждая вторая ракета «Фау-2» и каждый пятый самолет-снаряд «Фау-1». Заключенные даже не знали, что «Фау-2» выпускались по Англии не позднее, чем через три дня после того, как покидали подземный завод.
Эсэсовцы чувствовали, что здесь налицо вредительство, но, несмотря на усиленный до предела контроль, не могли заполучить никаких убедительных доказательств.
Наконец о большом количестве отказавших ракет и самолетов-снарядов стало известно Гитлеру, Гиммлеру, Шпееру и верховному командованию вермахта. Аппарат нацистского сыска заработал на полный ход. Главное хозяйственно-административное управление СС дало секретную директиву: беспощадным террором сломить всякое сопротивление заключенных.
В лагере «Дора» эту директиву пронумеровали и аккуратно подшили к делу. Отныне она служила «основанием» для беспримерного террора, для массовых казней, совершаемых эсэсовцами по требованию руководства подземного завода, в котором оба Брауна играли влиятельную роль. Фашисты решили обеспечить бесперебойное производство своего «чудо-оружия» при помощи механизированных виселиц. «Изобретательные» эсэсовцы придумали способ казни 60 заключенных сразу. Два уцелевших очевидца, Оскар Бюхлер и Тео Веберс, рассказывают: «Под потолком штольни находилась крановая тележка, к которой были прикреплены две балки. Через каждую балку перекидывали по тридцать веревок с петлями, которые затем накидывались на шею приговоренных к смертной казни заключенных. Палач поднимался на крановую тележку, включал подъемный механизм, и таким образом всех 60 заключенных вздергивали одновременно. Если нужно было сразу повесить более 60 заключенных, а для эсэсовцев это «удовольствие» тянулось слишком долго, то еще живых осужденных опускали вниз, били их почти бездыханных табуретками и железными прутьями, а затем приканчивали выстрелами в затылок».
Но и это не сломило узников. Тогда служба безопасности стала подсылать к ним своих шпиков, переодетых в одежду заключенных; они должны были выловить организаторов саботажа. Однако лагерный комитет во главе с Альбертом Кунцем своевременно принял контрмеры. Доктор Чешпива пишет в своих воспоминаниях: «Он (Кунц. – Ю. М.) твердо и верно руководил работой организации Сопротивления, направленной против вышколенных кадров службы безопасности СС и «абвера»... Гестапо бросило против нас шпиков в одежде заключенных, которых мы большей частью вовремя распознали, и в этой борьбе не на жизнь, а на смерть никому из них не удавалось прожить долго... Подводя итог, можно сказать, что из этой неравной битвы мы вышли победителями. Хотя конструктор фон Браун лично осуществлял надзор над производством ракет, значительная часть этого коварного оружия, как видно из немецких источников, либо оказывалась негодной к запуску, либо терпела аварию между английскими графствами Саффольк и Гэмпшир. Эти отказы всегда вызывались саботажем заключенных, которые в процессе производства повреждали пилотирующее устройство»85.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});