белой эмалью, рядом с ней – еще один стол и стул. Единственными украшениями интерьера служили несколько журнальных обложек и фотографий из газет, вставленных в рамки и развешенных на стенах.
– Здесь время будто остановилось, – заметила Нора, оглядываясь по сторонам.
– Посмотрите сюда, – произнес Уоттс, указывая на верхнюю полку в гостиной.
Там лежала перевернутая ковбойская шляпа, изрядно поеденная молью, а рядом с ней – доска для настольной игры парчиси[17]. На нижней полке красовалась стопка из полудюжины журналов «Лайф» и «Нэшнл джиогрэфик», изданных еще в те времена, когда на обложках не печатали фотографии.
– Кстати, далеко отсюда испытательный полигон? – спросила Нора.
– Первую атомную бомбу привели в действие примерно в восьмидесяти милях к северу от ранчо, – ответил Макгурк. – Как я уже упоминал, накануне испытаний доктор Оппенгеймер ночевал здесь. Возможно, вон в той спальне, на той самой кровати.
– Тогда почему здесь не повесили мемориальную доску? – пошутил Уоттс.
Все рассмеялись, хотя и несколько натянуто.
Повисла долгая пауза. Все рассматривали комнату, освещенную солнечными лучами, в которых плавали пылинки. Кори огляделась по сторонам. Удастся ли обнаружить здесь следы Гоуэра и узнать, что он делал на территории военной базы в тот злосчастный день? Однако единственным, о чем говорила обстановка этого дома, было то, что хозяева жили небогато, а потом им и вовсе пришлось покинуть ранчо. Наконец Кори задумчиво сказала:
– Взгляните на этот дом. Гоуэр явно был беден как церковная мышь. Так откуда же у него крест, имеющий огромную ценность?
– Наверное, нашел тот самый клад на пике Викторио, – предположил Уоттс.
Генерал и все остальные засмеялись.
– Секундочку, – насторожилась Кори. – Какой еще клад?
– Это всего лишь старая легенда, – ответила лейтенант Вудбридж. – Одна из многих старых легенд. В некоторых из них говорится, что на пике Викторио зарыто золото на миллиард долларов. В других – будто сумма в два раза больше. Мы проезжали мимо этой горы по пути сюда.
Кори обвела взглядом собравшихся:
– Почему я только сейчас узнаю об этом?
Уоттс покачал головой:
– Я просто пошутил. В тридцатых годах историю про клад сочинил человек, которого называли Док Носс. Он утверждал, что обнаружил место, где на пике Викторио спрятана целая груда золота. Остаток жизни он провел, собирая деньги на экспедиции. Взрывал горные породы, копал, но так ничего и не нашел – ни единой монетки.
Генерал кивнул:
– Носс – мошенник старой школы. Это была одна из его схем, призванная выкачивать из людей деньги: многие с удовольствием вкладывались в кладоискательские экспедиции. Вынужден признать, это он ловко придумал. В конце концов Носса убил кто-то из его жертв. Беднягу застрелили на том самом горном склоне, где он искал сокровища.
– Почему вы так уверены, что клада не существует? – спросила Кори.
Ей ответил Морвуд:
– Агент Свенсон, в Нью-Мексико легендами о зарытых сокровищах никого не удивишь. Баек много, и практически во всех нет ни слова правды.
– Так что же это за легенда?
Кори почувствовала себя немного обиженной из-за того, что никто не счел нужным сказать ей про сокровища.
– Говорят, – начал объяснять Уоттс, – что во время восстания пуэбло испанские падре собрали все церковные богатства, чтобы транспортировать их в Мексику, но по дороге на священнослужителей напали апачи. Индейцы перенесли богатства в старую шахту где-то неподалеку и завалили вход. В тридцатых годах мошенник Док Носс заявил, будто отыскал сокровища в шахте на пике Викторио, но при попытке расширить проход при помощи динамита он перестарался, и ствол шахты засыпало.
– Ключевое слово «будто», – заметил генерал. – Кто-нибудь из вас представляет, сколько весят два миллиарда золотом?
– Шестьдесят тонн, – ответила Вудбридж.
Генерал Макгурк усмехнулся:
– Лейтенант уже слышала мои рассуждения на эту тему. – Он заговорщицки поглядел на свою помощницу. – Молчите, Вудбридж, не портите эффект.
Та выпрямилась:
– Есть, сэр.
Генерал продолжил:
– Но вообще-то, она права. Шестьдесят тонн! Если взять караван мулов и погрузить на каждого по сто фунтов, потребуется двенадцать тысяч животных! Даже если бы в тысяча шестьсот восьмидесятом году во всем Нью-Мексико нашлось столько мулов, нет никаких доказательств того, что испанцы когда-либо добывали такое огромное количество золота на всем юго-западе. Вдобавок на пике Викторио нет ни одного заброшенного рудника или шахты. Любой геолог вам скажет, что золото там найти невозможно, но, несмотря на это, бесчисленное множество людей годами искали его там. Будь в этой легенде хоть слово правды, хоть что-нибудь да обнаружили бы.
Макгурк обвел взглядом притихших слушателей:
– Простите за излишний пыл. Когда я впервые сюда приехал, эта легенда меня тоже заинтриговала: она на всех оказывает одинаковое воздействие. Но вскоре я узнал, что так называемый клад на пике Викторио с самого начала был здоровенной занозой в заднице для всей военной базы Уайт-Сэндс. Носс и его последователи десятилетиями взрывали горную породу, и все без толку. С самого сорок второго года, когда эта территория стала закрытой, кладоискатели добиваются, чтобы их сюда допустили. Четыре или пять раз армия пыталась закрыть эту тему раз и навсегда, позволив кладоискательским компаниям обследовать и сам пик, и его окрестности. Они взрывали, копали, зондировали породы, и все это с использованием новейших технологий. Но никто ничего не нашел. Разворотили несчастную гору сверху донизу, и все зря. Видели бы вы ее с воздуха!
Кори взглянула на Нору:
– А ты что-нибудь знаешь про этот клад?
Нора улыбнулась:
– Кори, в Нью-Мексико эту историю только глухой не слышал.
– А-а, – протянула разочарованная Кори. – Что ж, очень жаль, потому что это могло бы хоть как-то объяснить, откуда взялся золотой крест.
– Хотелось бы, чтобы расследование было основано на фактах, а не на легендах, – довольно резко произнес Морвуд, и Кори залилась краской.
Затем все вышли из дома на послеполуденное солнце.
– Мы с лейтенантом Вудбридж закроем дом, – сказал Макгурк. – А вы пока рассаживайтесь по машинам.
Кори, Морвуд, Нора и Уоттс направились к ожидавшим их джипам.
– Похоже, агент Свенсон осталась недовольна, – заметил Морвуд, когда они отошли от ранчо. – Уже начинаю узнавать это выражение лица.
– Обыкновенное старое ранчо, – пожал плечами Уоттс. – Я, конечно, рад, что мне довелось здесь побывать, но я и не рассчитывал, что семьдесят пять лет спустя мы наткнемся здесь на что-то экстраординарное.
– Я тоже рада, что мы увидели ранчо Гоуэров, – прибавила Нора. – Ведь это часть истории. А генерал оказал нам большую любезность, выступив в качестве экскурсовода и историка. Учитывая, что у него полно важных дел, я нахожу его весьма гостеприимным.
– Чересчур гостеприимным, – пробормотала Кори.
– Так вот по какому поводу недовольное лицо, – сообразил Морвуд. – В первый раз вижу в молодом агенте столько скептицизма. Качество