его коснулась рука Бога. Богини. Ангела? Эльфа?
— Аисты, дерево и небо, — сказала Элфи. — Небо, дерево и аисты. Аисты, небо и дерево. Дерево, аисты и небо. Небо, аисты и дерево.
Голос у Элфи был звонкий, молодой. Она уверенно взяла из корзинки моток коричневых ниток и продолжила вязать.
Перестановки из трех составляющих, — подумал Игорь. Сейчас она назовет оставшийся вариант, и что тогда?
— Дерево, небо и аисты, — сказала Элфи и замолчала.
Чья-то рука мягко отстранила его. Лисбет.
— Элфи пора отдохнуть. Простите, Игор.
* * *
Небо. Дерево. Аисты… Слова представлялись фрактальным узором, повторявшим себя и погружавшим сознание в глубину, из которой трудно было подняться в реальный мир.
Аисты. Небо. Дерево.
Просидев вечер над текстом статьи — нужно было ответить рецензенту на точные и справедливые замечания, — Игорь понял, что объяснения вызовут еще больше вопросов.
Дерево. Аисты. Небо.
Камень. Ножницы. Бумага.
В дневном эксперименте Игорь, наконец, участвовал в качестве регистрирующего прибора. Давно собирался и откладывал, хотя все ожидаемые — в том числе побочные — эффекты были просчитаны. Но результат представлялся ожидаемо сомнительным.
Чтобы зарегистрировать элементарную частицу, нужно столкнуть ее с другой частицей или детектором. Или дождаться, когда частица излучит фотон. А если никакая информация на детектор не поступает? Можно ли увидеть то, что увидеть невозможно? Классическая физика отвечает однозначно: нет. В квантовом мире все сложнее. Пол Квят с группой нидерландских физиков еще в 1995 году провел первый эксперимент по бесконтактному наблюдению[8] («увидеть черную кошку в черной комнате» — писали журналисты). Правда, точность была невысока, но лиха беда начало! За четверть века аппаратуру усовершенствовали, и теперь можно увидеть даже не частицу, а классический объект, от которого не поступает никакой информации. Детектор регистрирует нечто, находящееся неизвестно где — в этом и заключалась основная проблема, справиться с которой пока никто не мог — группа, которой руководил Игорь, в том числе.
Сегодняшний опыт обескуражил. Игорь, десятки раз отрепетировавший процедуру на симуляторе, вошел в камеру наблюдения, изолированную от окружающей реальности. Полная тишина, абсолютная темнота — ощущения неприятные, но Игорь готов был к любой неожиданности, хотя и предполагал, что первый опыт, скорее всего, окажется неудачным.
Однако получилось — вопреки ожиданиям. Игорь не сразу увидел, потому что смотрел в противоположную сторону и обернулся, только заметив боковым зрением ярко освещенный солнечными лучами камень, повисший в воздухе. До булыжника можно было дотронуться (теплый, шероховатый), но невозможно сдвинуть.
Через одиннадцать секунд камень исчез, и темнота стала еще более опустошающей.
— Зафиксировали? — спросил Игорь, когда камеру открыли. Вопрос был риторическим, никто и отвечать не стал.
— Знаем — что, но не знаем — где.
Возможно — на соседней улице. Возможно — на старой дороге в ста километрах от города. Возможно — в другой стране или на другом континенте.
— Может, — сказал Игорь, — на другой планете в ста килопарсеках от нас.
Он знал, конечно, что вероятность наблюдения объекта на межзвездных или даже межгалактических расстояниях близка к нулю, хотя и не равна нулю тождественно.
Да, камень. Где? Во Вселенной.
Камень. Ножницы. Бумага…
Аист. Небо. Дерево.
Почему он думал об этом? О женщине, слепой аутистке, освещенной лучами заходящего солнца, руки ее быстро движутся, вязальный крючок рисует на ткани фрактальный узор, а взгляд…
Она ничего не видит.
Но взгляд…
Небо. Дерево.
Игорь закрыл глаза, чтобы увидеть. Аист… Камень… Он помнил свои ощущения (после эксперимента записал в журнале наблюдений, но слово не передавало и сотой доли внутреннего восторга). Камень — большой, неправильной формы, буро-коричневый, будто его недавно выкопали из влажного грязного песка, слева прилип мокрый лист, и Игорь только сейчас подумал, что это осенний лист, слетевший с дерева, бурый, невзрачный. Камень… Аист…
Почему аист? Слова, сказанные Элфи, уходившие сами в себя линии на ткани… Глаза. Взгляд. Элфи что-то хотела сказать, а он не понял. И днем, когда в полной темноте высветился камень…
Голова была тяжелой, день был тяжелым, мысли — неподъемными. Игорь не знал, но чувствовал, что знает нечто, чего знать не мог, как не мог знать, где находится камень… Какую роль в науке играют ощущения наблюдателя?
Игорь потянулся к телефону. Болтер ответил сразу. Ждал звонка? Голос звучал бодро, будто на часах было восемь вечера, а не два ночи. Старики плохо спят…
— Игнац… — Игорь увидел коллегу: крупное лицо, большой рот, немного приплюснутый, будто когда-то сломанный, нос, цепкий взгляд серых глаз. — Извините, что так поздно…
— Не поздно, Игорь. Я не сплю.
— Я сегодня познакомился с женщиной. Элфи. Слепая аутистка. Живет в «Крейцберге»…
— Видел ее. Северный корпус, верно?
— Мне кажется, — медленно произнес Игорь, — наша встреча не случайна. Почему сегодня? После того, как я увидел камень на дороге неизвестно где неизвестно куда…
— В мире, — осторожно сказал Игнац, — происходят и случайности. Чаще, чем мы думаем.
— Да, — согласился Игорь и добавил: — Элфи вяжет фракталы.
— И что? — спросил Игнац, когда пауза стала невыносимо долгой.
— Элфи сказала: «Аист. Дерево. Небо».
Игнац помолчал.
— Ты думаешь, — произенес он неуверенно, — она знает?
— Хотел бы я понять — откуда, — пробормотал Игорь.
* * *
Лучи заходившего солнца падали на лицо женщины. Она не отводила взгляда. Игорю показалось, что глаза Элфи светились. Он хотел взять ее за руку, обозначить свое присутствие, но пальцы Элфи быстро двигались, вязальный крючок вырисовывал на ткани фрактальный узор.
— Элфи, — сказал Игорь без надежды быть услышанным, — почему аист?
Пальцы совершили лишнее движение, в узоре возник пустой промежуток, будто пропасть разделила два участка горной цепи.
— Небо, — сказала Элфи. — Дерево.
Аист, видимо, улетел.
— Смерть, — сказала Элфи.
Еще одна пропасть возникла на пути фрактала к собственной сущности.
У Игоря перехватило дыхание. Элфи знала.
— Смерть, — пробормотал Игорь. — Мама. Аист.
— Аист, — повторила Элфи. — Мама. Смерть.
Да. В такой последовательности.
Если Элфи сейчас, как в прошлый раз, начнет переставлять слова…
Элфи молчала. Пальцы двигались, Крючок вырисовывал яркий узор.
— Это случилось четыре года назад, — сказал Игорь. — Мама готовила ужин, папа стоял у окна, смотрел на дерево, на котором сидели аисты. Хотел рассмотреть лучше, перегнулся через подоконник и… — Игорь не хотел и не мог описать детали, его там не было, он вернулся с работы через час, когда все уже было кончено. — Мама оттащила его от окна и… Она упала… Случайно. Виском об угол стола, на котором только что нарезала помидоры, огурцы и лук. Лук, огурцы и помидоры. Огурцы…
Он заставил себя замолчать.
Когда он вернулся домой, отец сидел на табуретке, прислонившись к кухонной стене, и не понимал ни одного вопроса, которые задавал ему молоденький полицейский инспектор,