Егор, оказывается, был дома и подслушивал под дверью. Рассказал, что тётка звонила и жаловалась то ли мужу, то ли сыну (вдруг они придут замок ломать? — нет, это вряд ли), спрашивала у соседей, не видели ли они чего подозрительного — а они сказали, что никого не видели. Интересно, что за соседей она спрашивала? Слава Богу, не тех, к которым кот заходил!
Итак, мы можем расслабляться до завтрашнего утра. Но с самого ранья квартира должна быть свободна. Во сколько ЖЭК открывается? Не раньше восьми. Если не будем тормозить, никто и не узнает, что мы там жили. Вот свезло так свезло!
Одна за другой пришли девушки и получили грустное известие. Куда же им теперь? Егор по секрету шепнул, что завтра его жена уезжает в путешествие, и пока нам четверым можно пожить у него, а Житомиру со Стасом облом. Хорошо!
Мы потихоньку стали упаковываться. Саша узнал новость позже всех, но не ночью, как мы боялись, а ранним вечером. На нём мы вывезли все мои лишние шмотки и котов в Люблино. Так папа и не успел отдохнуть от кошачьего общества. Только компьютер я попросила Егора оставить на хранение, чтобы его папины тараканы не угробили, и подвесной шкаф переселился на пагиревскую кухню на радость девушкам.
С утра пораньше, в полвосьмого, мы повскакивали, открыли настежь две двери и оперативно перетаскали наши вещи к Егору. Я управилась быстрее всех. Кто не спрятался, я не виноват!
Дольше всех тормозил Житомир. Он не удосужился с вечера собраться, даже сейчас ему приспичило врубить музон на весь подъезд! Мы стали хватать и выносить его шмотки, несмотря на протестующие вопли.
Саша снял все лампочки, отключил рубильник, перекрыл воду. Я сдёрнула крючки со стен, закрыла форточки, кроме одной. Теперь только чистота отличала квартиру от первоначального состояния.
Все ушли к Егору, а Саша остался менять замок на старый. Мы решили, что так будет идеально: придёт тётя — и сможет открыть свою дверь. А вчера — мало ли, глюк случился. В прошлый раз на смену замка ушло минут десять. Но выходить придется опять через форточку: без ключа закрыть замок можно только изнутри.
Сидим на кухне, чай вскипел, а Саши нет и нет. Застрял он в форточке, что ли? Лена пошла в подъезд посмотреть. Возвращается с большими глазами:
— Они пришли! А он внутри…
Мы притихли, переглядываемся. Судьба всех зависит от того, что Казанцев скажет. А у всех проблемы с военкоматом, с пропиской — я одна чистенькая.
Минут через пять приходит. Через дверь. Сконфуженный такой.
— Ну, что? Что ты сказал?
— Правду.
— Как?!!
— А что мне было делать? Они открыли дверь своим ключом, а я стою в прихожей, в одной руке личинка от замка, в другой отвёртка. Они на меня смотрят — тётка и дядька, муж наверное, — и говорят: вы из ЖЭКа? Я хотел сказать: да, но тут же понял — через секунду они догадаются, что ошиблись. Не похож я на работника ЖЭКа, да и что ему тут делать в девять утра? Вызова-то не было. А муж тоже приятный такой, не злой. Ну, я и сказал правду: у нас квартира однокомнатная, а у вас трёхкомнатная, мы тут пожили у вас немножко. И рассказал, какие есть глюки: с распределительным щитком и с сантехникой. Муж, пока слушал, всё хихикал. А жена серьёзно так оглядела всё и говорит: вы нам полы вымыли, спасибо…
Так состоялось знакомство с новыми приятными соседями. Правда, пока мы жили у Егора (Лена соскучилась и вернулась через полторы недели, и нас выписали), они с нами не общались. Оплаты по счетам не требовали. А потом поставили такую железную дверюгу!
Житомир не унимался, требовал от нас, живущих в доме, высматривать по вечерам тёмные окна и вычислять, каким квартирам они принадлежат, в надежде повторить подвиг. Но никто этим заниматься не стал.
май 2004
АВИАСТОП
Ну пожалуйста,
ну пожалуйста,
В самолёт меня возьми…
Ада Якушева
Автостоп второго рода — в кабинах поездов — не особо сложен и не экзотичен, не очень-то людям это интересно. Автостоп третьего рода — гидростоп — я попробовала лишь однажды, и то неудачно: вместо подвоза мне дали денег. Об этом написано в книге «Прикольные случаи». Разные мелкие лодочки не в счёт.
Зато авиастоп, четвёртый род, мне удавался несколько раз. Как правило, это бывало по «бразильской системе» — когда другого выхода просто не было. Люди удивляются: как это так возможно? Вспоминают дурацкую рекламу с Максом и «Фантой». На самом деле, конечно, в воздухе борта не стопят. Расскажу, раз есть интерес.
ВВИДУ ОТСУТСТВИЯ ТАКОВОЙ
Барнаул/Новосибирск — Москва
«Измерить температуру забортной воды не представляется возможным ввиду отсутствия таковой!» (Лом, первый помощник капитана Врунгеля)
Первый мой опыт оказался неудачным, но не потому, что кто-то мне отказал.
В 98-м году мы возвращались с реки Урик в Саянах, про которую написан рассказ «Гонка за поездом». У нас в поезде было два «зайца»: я из принципа и Саша Макеев от безденежья. Я хорошо пряталась, а его проводница вычислила. В это время проезжали Новосибирск. Там выходил Андрюша Реутов, он ехал к родителям в Барнаул. Посовещались мы, и решила выйти Дюшка — у неё тоже родители в Барнауле, и я до кучи, чтобы успокоить проводницу. Билеты у нас были групповые. Дюшка отдала своё место Макееву, число людей и мест сравнялось. На билет от Новосиба Макееву денег хватало.
Произведя рокировку, мы отправились стопом в Барнаул: неопытные люди в паре, я одна. Они подвисли и ночевали в сыром стогу. Было потом что порассказать цивильным предкам! Дюшка вписала меня к своим родителям. Погостить ей удалось всего три дня: её ждали в следующий поход на Эльбрус. За радость общения родичи были готовы оплатить билет на самолёт: поездом было уже не успеть. Но хотелось, конечно, не платить. Испробовав обычный автостоп, решили попытать счастья и в воздушном.
У Барнаула был один аэропорт. Мы приехали туда на родительской машине, покрутились у лётного поля и выяснили, что грузовых рейсов на Москву в ближайшие дни нет. А военного аэропорта у них то ли нет вообще, то ли не помню уже, что — факт тот, что ничего не летело.
На следующий день поехали в Новосиб. Там огромный аэропорт Толмачёво, где есть всё. Кроме попутных бортов на сегодня! Большой грузовик улетел утром, а мы не знали. Покрутились мы, изучили расположение дырок в заборе — на будущее. Выяснили, как трудно пробраться к пассажирским самолётам: четыре слоя охраны нужно миновать. Дюшка купила билет и улетела, её родственники уехали домой. А я решила пробовать дальше и вписалась у вояк в казарме. Весь следующий день протусовалась с вояками, общаться с ними было скучно: не отягощены они интеллектом. Раз в сутки, в полдень, проводилось совещание, на котором решали, кому давать вылет. У военных стоял под погрузкой один борт, но в этот день ему вылета не дали. А на следующий день ожидался какой-то патриотический праздник, обещали всем выдать пайку водки. Мне такая перспектива не понравилась, солдатики и так уже вели себя чересчур фривольно. Я распрощалась и ушла на трассу. Уж там-то попутные машины были всегда.